Тело на продажу
Шрифт:
– Это уже исключительно ваше дело, – мужчина пожимает плечами.
– Окей. Ладно. Пускай, – я развожу руками, сдаваясь на милость судьбы.
– Что? – уточняет мой агент, поморщившись.
– Пишите клиенту, – говорю я. – Я готова заключить эту сделку.
– Ну наконец-то! – Роман сразу явно оживляется и даже потирает ладони. – Отлично. Вы приняли правильное решение, Анна Александровна.
Надеюсь.
Лишь бы спасти Мишу.
Пятого ноября приходит информация о том, куда и на какой срок я должна буду отправиться.
Санкт-Петербург.
Пять дней.
Звучит не так уж страшно, правда?
Могло быть хуже. Какой-нибудь Урал на неделю, например…
Вот только вылет уже завтра, и я все равно очень волнуюсь.
Ранним утром в день вылета я в последний раз приезжаю в офис агентства: нужно подписать договор между сторонами соглашения (я и мой покупатель, обозначенный буквой N) и официальную бумагу о том, что я получила положенные мне денежные средства.
Два миллиона двести пятьдесят тысяч рублей и вправду приходят на заранее открытый на мое имя счет. Я смотрю на эту огромную по моим меркам сумму, высвечивающуюся пузатыми нулями в приложении банка, и просто не могу поверить в свое счастье… и плевать, что там будет со мной дальше – перелет в другой город или секс с незнакомым мужчиной, – главное, что теперь у меня (у нас с мамой и Мишей!) есть деньги на лечение брата! Он будет спасен! Он будет жить! Это единственное, что действительно имеет значение!
Подписав все необходимые документы под тщательным присмотром Романа, я тут же перевожу все средства со своего счета на счет матери. Из соображений безопасности и – чтобы она сразу могла ими воспользоваться.
Еще через минуту мама звонит мне в шокированном состоянии:
– Аня! Откуда ты…
– Мамочка, это для Миши, – говорю я быстро и тихо, словно украдкой, как будто подсознательно чувствуя, что меня могут подслушивать, хоть я и вышла в коридор агентства, оставив Романа в кабинете.
– Но где ты их взяла?! – спрашивает мама.
– В долг, – вру я так, как только умею. Не могу же я сказать родной матери, что отрабатывать эти деньги мне придется, целую неделю раздвигая ноги перед совершенно незнакомым мне пока мужчиной… перед неким господином N. Интересно, как его зовут на самом деле? Скажет ли он мне свое имя? И он вообще русский по национальности? Наверное, да, иначе зачем бы ему было назначать встречу в Санкт-Петербурге…
– Милая… – мама плачет. – Зачем?!
– Так нужно, – говорю я сухо и твердо. Стараюсь сдерживать эмоции, иначе сама разрыдаюсь, а рыдать мне сейчас никак нельзя: нужно оставаться серьезной и собранной. – Используй их.
– Аня… – мама по-прежнему плачет. У меня сердце разрывается, но я сообщаю ей стальным голосом:
– Я должна уехать на недельку.
– Что?! Куда?!
– Не переживай, все в порядке, просто обещала помочь подруге. Она живет… – я чуть было не говорю «в Петербурге», но потом решаю, что лучше не называть настоящий пункт моего назначения. – В Казани.
– У тебя есть друзья в Казани?! – спрашивает мама удивленно.
– Да, по переписке, мам, – говорю я. Хоть я и откладывала момент объяснения и прощания на самый последний срок, мне все равно очень тяжело, больно и страшно.
Мама как будто чувствует это и просит:
– Дай мне ее контакты! И почаще звони сама!
– Конечно, мам, – киваю я машинально. – Ну ладно, мне пора, пока! Я очень люблю тебя! Поцелуй от меня Мишу, ладно?
– Конечно, милая, – обещает мама. – Только…
– Что? – не выдерживаю я.
– Что-то не так.
– Все в порядке, мама, – говорю я и, уже не в силах сдержать слезы, отключаюсь. Мама тут же перезванивает, снова и снова, буквально разрывая мой смартфон, но я уже не беру трубку.
Из кабинета вдруг выходит Роман:
– Телефон лучше отключить, – говорит он спокойным и совершенно невозмутимым тоном.
Я вздрагиваю и поворачиваюсь к нему лицом:
– Вы что, слышали разговор?!
– Да, – мужчина кивает.
– Но это…
– Мы и до этого все знали, – хмыкает он. – Про вашего брата, больного раком. Вы правда думаете, что мы не проверяем информацию о девушках, которые обращаются к нам с намерением продать свою невинность? Мужчины, покупающие этот бесценный дар, всегда чертовски богаты, и мы не можем рисковать, подвергая их опасности… Вдруг вы опасны?
– Я не опасна, – шепчу я ошарашенно.
– Знаю, – миролюбиво отзывается Роман. – И я тоже рад тому, что у вашего любимого младшего брата теперь есть деньги на лечение. Надеюсь, он скоро поправится. Никто не любит болеть. Особенно раком.
В его голосе я не слышу искренности, но прекрасно понимаю: он и не обязан мне сочувствовать. Он просто делает свою работу, он – просто посредник между мной и господином N.
– Конечно, – говорю я.
– До вылета еще два часа, – сообщает мне Роман. – Ваш покупатель захочет увидеть вас свежей и отдохнувшей, так что… может быть, отдохнете или даже поспите немного? Вам нужны силы. А вот зареванное лицо – не нужно, – он укоризненно качает головой. – В агентстве есть комната отдыха. Располагайтесь там, как дома. Когда придет время, я отвезу вас в аэропорт.
– Разве мы не должны прибыть в аэропорт заранее? – спрашиваю я. – Регистрация на рейс и все такое…
– Вы полетите частным самолетом, – напоминает мужчина.
– Ну да, точно… – киваю я рассеянно. – Я и забыла.
– Мы привезем вас прямо к трапу.
– Окей.
Так и происходит.
Меня доставляют прямо к трапу частного джета. Я выхожу из автомобиля, и Роман, проговорив:
– Удачи! – тут же уезжает. Я остаюсь одна на летном поле.
А потом из самолета выходит человек и спускается по трапу. Я присматриваюсь: это мужчина восточной внешности. Он обращается ко мне на русском языке, хоть и с сильным акцентом:
– Добро пожаловать. Поднимайтесь на борт.
Я несмело ступаю на трап, делаю первые несколько шагов, а потом тон мужчины вдруг резко меняется с приветливого на раздраженный:
– Поторопитесь. Хозяин не любит ждать.
3 глава
АНЯ
– Хозяин?! – тут же гневно вспыхиваю я, чувствуя, как моментально загораются алым пламенем щеки, а костяшки, напротив, белеют, пока я цепляюсь пальцами за трап роскошного частного джета.