Тело угрозы
Шрифт:
– Этого достаточно. Благодарю вас. Со мной полетит лишь моя… жена. И, разумеется, небольшая охрана. – Гридень улыбнулся. – Надеюсь, что с теми, кто остается на судне, будут обращаться не слишком сурово?
Коммодор правильно истолковал интонацию гостя:
– Не более сурово – но и не менее, чем полагается обращаться с задержанными по розыску.
– То есть без вольностей? Без связи с берегом, например?
– Практически это полная изоляция – пока не передадим их вашим властям.
Гость заметил серьезно:
– Я признаю лишь одну власть – глобальной
– Неплохо сказано, сэр.
«Часа через три, ну пусть – четыре я буду на связи со всеми биржами. И завтра с самого утра, с открытия – в бой! А ты, Петрович, не поспеешь даже к шапочному разбору, вот. Захотел быть хитрее всех? Вот и останешься на мели. Как бы тебе не пришлось под старость стоять в переходе и исполнять «Были когда-то и мы рысаками» – печальный такой романс…»
Так размышлял Гридень, одновременно целуя руку сидевшей рядом Зины, пока вертолет отбрасывал мили, отделявшие их от суши.
Нет, все получилось нормально. Корабля, конечно, жаль – из него действительно могла бы получиться неплохая яхта. Достойная. Но нет смысла грустить о потерянном. Куда приятнее – прикинуть, сколько кораблей, и таких, и всяких, можно будет купить, когда вся круговерть уляжется.
По прикидке – получалось много. И даже очень.
– Где ты хотела бы поселиться сейчас – на время, пока все уляжется?
– Можно я подумаю до завтра?
– Это так сложно выбрать? – улыбнулся Гридень.
– Нет. Просто завтра станет ясно – нужно ли выбирать.
– Не бойся, – успокоил Гридень. – Теперь все просто не может закончиться плохо.
6
Но им так и не удалось увидеть, как множество осколков, на которые разделилось второе тело, пронеслось к северу от планеты, только раз или два чиркнув по стратосфере, чтобы унестись дальше по своей новой орбите в семье далекой планеты Небиры.
Не удалось, хотя в тех местах, где они в те часы находились, стояла ночь, и при внимательном наблюдении они и этой малости не упустили бы. А причиной послужила именно эта ночь; оказавшись в канадской гостинице в городке Стьюарт в Британской Колумбии, Зина и Гридень не смогли – да и не захотели – противиться влечению; ощутили одновременно, что пришла пора близости. И им стало не до небесных тел. Свои оказались куда ближе и интереснее.
А вот другие не упустили важного зрелища. Хотя оказалось оно и не столь эффектным, как ожидалось. Несколько маловыразительных следов от расколотого взрывом двух кораблей с боезапасом второго осколка – вот, по сути дела, и вся картина. Большой же осколок был настигнут ракетами и обращен, надо полагать, в мелкий щебень, какой и в сильный телескоп не очень-то разглядишь.
Теперь можно было спокойно и с достоинством закончить Конференцию и подписать Соглашение. Что и было с профессиональным умением сделано сопредседателями – президентами США и России. Россиянину пришлось примириться с тем, что его назвали вторым, но он понимал, что другие времена еще не пришли.
Правда, при закрытии Конференции могло
Однако траурный ритуал так и не был выполнен. Президенты, конфиденциально посовещавшись, решили: заслуга людей, конечно, несомненна, и они заслуживают славы, посмертных наград и вечной памяти. И все это будет. Но сейчас для этого как раз не самый удобный момент.
– Пусть уж Конференция закончится, как и шла, на мажорной ноте, – высказал свое мнение россиянин.
– Без единого облачка, – согласился американец. – Дадим всей планете несколько дней чистой, ничем не омраченной радости. Тем более что вот и биржи успокоились, курсы прямо-таки мчатся вверх.
– Вот именно. Да и все люди, обеспечившие сохранение планеты – ученые, военные, – разве не заслужили того, чтобы их заслуги были хоть частично отмечены? В конце концов, в случившейся беде виноват, я полагаю, в первую очередь именно человеческий фактор, могло ведь обойтись и без этого, как по-вашему, сэр? Спасение же Земли произошло так, как и было задумано, и осуществлено именно этими людьми, не так ли?
– Я думаю точно так же. К сожалению, даже у опытных профессионалов бывают срывы, и порою это приводит к трагическим последствиям. Нет, мы, конечно, с прискорбием объявим о гибели кораблей и экипажей. Но несколько позже. Тем более что официально это были два совершенно независимых испытательных полета…
– И к тому же в разных районах пространства.
– Совершенно правильно.
Вот так рассудили первые лица и соответственно поступили. Так что с Конференцией все обошлось как нельзя лучше. И ученым, и военным было воздано по заслугам.
Что касается ученых, то они хотя и были довольны, особо бурной реакции похвальные речи и награды у них не вызвали: они слишком заняты были сейчас таинственной незнакомкой, планетой по имени Небира, которая сейчас как раз закладывала лихой вираж вокруг Солнца, чтобы, никак не реагируя на все земные тревоги и радости, уйти на новый многотысячелетний виток по своей извечной орбите. Так что астрономам приходилось спешить. Тем более что орбита Небиры все-таки должна была измениться, хоть на самую малость: как-никак она лишилась одного из своих спутников, которые, кстати, еще не все были отысканы. Так что тут было не до славы.
Генералы же благодарили искренне, но не теряя чувства собственного достоинства, поскольку военная служба и награды – вещи столь тесно между собою связанные, что одно без другого невозможно даже и представить. Правда, и они, как и астрономы, не могли позволить себе ни малейшего расслабления даже после так удачно проведенной операции.
– Ну что же, – сказал начальник Генштаба своим ближайшим сотрудникам. – От старья мы избавились с минимальными расходами, это хорошо. Самое время было: этот вид оружия свое отыграл. Высвободились средства. И мы знаем, на что они пойдут, а?