Темная дикая ночь
Шрифт:
– Я почему спрашиваю, – он снова хмурится, – вернее, почему сбит с толку, – поясняет он, – он только что ушел с Хард-Рок Эллисон.
Я стою и тупо смотрю на него.
– Они пошли ужинать.
***
Я, будто зомби, плетусь домой, съедаю половину коробки рисовых хлопьев и, надев наушники, работаю, как маньяк, до трех ночи. Я словно переключилась в режим, где даже не думаю о том, что сказал НеДжо, иначе просто разломаюсь пополам.
Когда около семи просыпаюсь,
Ничего. Ничего не помогает. Мне нужна еда. Нужен свежий воздух.
Когда я захожу на кухню, застаю Лондон за кофе, она наливает мне его и молча протягивает мне чашку.
– Спасибо, – бормочу я.
У меня в руке жужжит телефон, и я вижу групповое сообщение Лондон, отправленное мне, Миа и Харлоу:
«Она встала».
Я поднимаю взгляд на Лондон.
– Сейчас половина восьмого… Вы что это, ждали, когда я поднимусь с постели?
– Типа того, – мягко улыбаясь, отвечает она.
Харлоу отвечает:
«Лола, мы сегодня вечером идем к Фреду».
Какое-то время я смотрю на экран, после чего кладу телефон на стол и делаю глоток кофе. Я еще не готова иметь дело с Харлоу.
Лондон обходит стойку и идет в гостиную.
– Ты придешь?
Я сажусь.
– Вряд ли.
– Это означает «да»?
– Это означает «скорее всего, нет», – я морщусь, извиняясь. – Мне надо работать.
Она садится рядом со мной на диван, и впервые за все время, что я ее знаю, глаза Лондон не улыбаются.
– С субботы ты выползала из своей комнаты в общей сложности часа на полтора. А сейчас уже четверг.
Отхлебнув кофе, я киваю.
– Я увлечена процессом. Это хорошо.
– Слушай, – начинает она, – ты не можешь делать вид, что с тобой все в порядке и при этом ни с кем не разговаривать. Если тебе грустно, скажи, и я останусь и предоставлю тебе свои свободные уши. Если же не хочешь с нами разговаривать, продолжай притворяться, что быть отшельником-трудоголиком – это нормально, но притащи свою задницу в бар хотя бы на один чертов вечер.
– Оливер придет?
– Да, – отвечает она. – Твой друг Оливер придет.
Откинувшись на спинку дивана, я закрываю глаза. Мое сердце разогналось до двухсот ударов в секунду.
***
Сегодняшние сборы занимают уйму времени. Я в ярости или чувствую вину? Сама не знаю. У меня полный шкаф одежды, что я купила для автограф-сессий и появлений на публике, и кто бы знал, до чего я ее терпеть не могу! Одно платье слишком короткое, другое слишком длинное, третье – обтягивающее. Стоит ли мне показать декольте, или все скрыть? Одеться ли мне неряшливо, чтобы показать, что мне плевать, с кем он там ужинает, или приложить все усилия, чтобы выглядеть потрясающе?
В конце концов я надеваю черный свитер с V-вырезом (немного декольте), мои любимые джинсы и ботинки. Сейчас мои волосы длиннее обычного – до середины спины – и вместо хвоста или пучка я оставляю их распущенными. Я заправляю их за уши – так, по крайней мере, смогу, если надо, ими прикрыться. Никогда особо не пользуясь косметикой – у меня не было нужды ни в тональной основе, ни в пудре, – сегодня я все же наношу блеск для губ.
Я ненавижу целоваться с ним на губах, так что это своего рода страховка от невинных поцелуев под градусом с отчаянно любимым мужчиной, который, по всей видимости, вчера вечером отправился на что-то вроде свидания.
Когда я приезжаю, все в сборе за нашим постоянным столиком. Вижу Анселя, Миа, Финна, НеДжо, Лондон и Оливера, сидящего спиной ко мне и широкими плечами закрывающий от меня Харлоу, хохот которой слышен за несколько метров.
Мой желудок подпрыгивает к горлу. Я машу рукой Фреду и останавливаюсь у столика, ожидая, что Оливер заметит меня и пропустит. Это немного похоже на падающие домино: один за одним, каждый замечает мой приход и инстинктивно улыбается, после чего улыбка вянет, когда он вспоминает и, повернувшись, смотрит на Оливера.
Клянусь, мое сердце сейчас вот-вот пробьет грудь.
Господи боже мой. У него перехватывает дыхание, когда я встаю рядом, он просто молча смотрит мне в лицо, и кажется, что миг затянулся на вечность.
Прямо сейчас я чувствую, будто схлопотала по лицу: мне не просто его не хватает, – я нуждаюсь в нем. Я не хочу эту дистанцию. Не хочу, чтобы все закончилось. Не хочу его потерять. Какого хрена я воображала, что смогу сегодня с этим справиться?
Наконец он меня пропускает, слегка улыбаясь и глядя вниз.
– Садись.
На нем темно-зеленая футболка с Preacher [рус. «Проповедник» – серия комиксов DC Comics – прим. перев.] и те джинсы, что я стащила с него той ночью и впервые сделала минет.
Я все еще помню ощущение его кожи у меня на губах и прикосновение подрагивающих рук к моим волосам.
Все еще помню его стоны в душе. И что мы там сделали.
На панно изображена стоящая перед зеркалом девушка, а вокруг нее в воздухе кружат слова «Я НЕ ГОТОВА К ЭТОМУ. Я НИ НА САМУЮ МАЛОСТЬ К ТАКОМУ НЕ ГОТОВА!»
– Привет, – наконец выдаю я.
– Привет, – он сглатывает, взгляд на мгновение падает на мои губы, а затем он берет выражение своего лица под контроль, как на это способен только Оливер. С воскресенья я вижу его в первый раз, и это ощущается, будто сердце вывернули наизнанку.
Господи, если это так трудно для меня, я даже не могу себе представить, до чего трудно ему. Ужасающе. Но вы только посмотрите на него: спокойный и уравновешенный, как, впрочем, и всегда. Не думаю, что я когда-либо восхищалась кем-то еще, как им.