Темная миссия. Секретная история NASA
Шрифт:
Для Хогленда и МакДэниэла внезапное промедление из-за ненужной фазы «калибровки» было очевидной уловкой. Если JPL хотела взять дополнительное время на «калибровку» приборов, явно отвергая преимущество «принудительного» маневра, зачем вообще прибегать к «принудительным мерам»? Ответ прост: таким образом, НАСА выигрывало для себя двадцать один день, чтобы секретно проверить любые участки Марса по своему усмотрению (разумеется, Сидонию), избегая требований публикации со стороны общественности или СМИ. Любое изображение, полученное в этот период, могло быть «официально» отвергнуто — поскольку космический аппарат просто «настраивался» и в действительности не собирал никаких научных данных.
Разумеется, Хогленд и МакДэниэл подняли шумиху, и НАСА внезапно оказалось под давлением со стороны различных источников, вынуждавших его демонстрировать снимки Сидонии вживую. Хогленд внес свою лепту, назначив пресс-конференцию в день, когда «Марс Обсервер» должен был выйти на орбиту вокруг Красной планеты. Брифинг планировался в Национальном пресс-клубе в
За четыре дня до включения тяги для выхода на орбиту и начала работ аппарата «Марс Обсервер» МакДэниэл представил свой итоговый отчет в НАСА, Конгресс, Белый дом и СМИ. Директор миссии Биван Френч получил персональный экземпляр отчета. В следующую пятницу, 22 августа 1993 г., были назначены дебаты Френча с Хоглендом на национальном телевидении, в передаче телеканала «Эй-би-си» «Доброе утро, Америка» (рис. 3-2).
Как и в случае с д-ром Стивеном Сквайерсом, Хогленд в отрытой дискуссии разбил Френча по всем направлениям. Получив целых шесть минут, вдвое больше обычно отводившегося для подобных вещей времени, Хогленд воспользовался возможностью и вдребезги разнес слабые и зачастую противоречивые аргументы Френча. Вынужденный защищать заранее проигрышную позицию — ведь НАСА умышленно предоставляет практически неограниченные права на данные, оплаченные американскими налогоплательщиками, одному человеку, — Френч сдался под натиском Хогленда. Окончательное поражение было нанесено в конце, когда раздраженный ведущий Билл Риттер прямо выступил против Френча. «Доктор Френч, почему бы вам просто не сделать снимки, опубликовать их и доказать, что эти люди ошибаются?» Как и следовало ожидать, у Френча не нашлось вразумительного ответа.
Рис. 3-2. Дебаты Хогленда и Френча, 23 августа 1993 года. Программа «Доброе утро, Америка» (Компания ABC Новости).
Затем, ровно в 23.00 по восточноевропейскому времени, как раз в тот момент, когда Хогленд громил Френча по национальному телевидению, специальный корреспондент «Ассошиэйтед Пресс» Ли Сигель сообщил, что ему позвонил представитель НАСА. НАСА информировало, что «Марс Обсервер» просто исчез около четырнадцати часов назад!
Маловероятно, что время этого сообщения — как раз после того, как научный специалист программы «Марс Обсервер» вчистую проиграл публичные дебаты главному критику и оппоненту агентства на национальном телевидении — это всего лишь совпадение. Почему Френч в ходе передачи не признал, что «Марс Обсервер» потерян? Вряд ли возможно, что он, научный специалист программы, более четырнадцати часов не знал, что «его» космический аппарат потерян.
Френч мог бы избежать лишних сложностей, просто объявив в «Добром утре, Америка», что с аппаратом «Марс Обсервер» возникли проблемы. Это сильно повлияло бы на ход передачи и переместило дискуссию по вопросу Сидонии и артефактов на задний план. Нетрудно догадаться, что произошло на самом деле — после того, как руководители НАСА (и их боссы) увидели, что в дискуссии о Сидонии Френч в прямом эфире потерял контроль над ситуацией, НАCA перешло к плану Б. Либо они перекрыли поток всей информации о миссии — из боязни, что могут показать нецензурированные снимки Сидонии, либо НАСА (напомним, официальное «оборонное агентство Соединенных Штатов...») просто полностью «засекретило» всю миссию. Поскольку в это время агентство находилось под пристальным вниманием, было практически невозможно провести исследования Марса секретно. При таком давлении наилучшим выходом было или избавиться от программы, или найти способ держать проведение предварительной разведки в секрете — не только от общественности и прессы, но также и от «честных» сотрудников самой лаборатории. НАСА выбрало именно этот сценарий, причем при довольно подозрительных обстоятельствах. Если «Марс Обсервер» официально потерян, агентство может провести детальное исследование, которое покажет ему, как лучше сделать фото «для общественности», чтобы привлечь минимальное внимание, или даже «отретушировать» снимки, чтобы они выглядели правдоподобно.
Для того чтобы выяснить причину выхода из строя космического аппарата, была создана комиссия. К сожалению, расследование было обречено на провал с самого начала по одной простой причине: отсутствовала техническая телеметрия, необходимая для анализа. В качестве еще одного неординарного шага, НАСА, по непонятным причинам, отдало приказ отключить основной поток данных перед совершением основных маневров для выхода на орбиту. В результате пропали данные последних наносекунд существования космического аппарата (если он, в самом деле, был потерян). Это существенно, поскольку, даже если бы произошел химический взрыв горючего, он, разумеется, шел бы намного медленнее скорости радиосигнала и процесс разрушения аппарата был бы записан. Эту запись можно было бы использовать для подробной реконструкции последних моментов и квалифицированного определения того, что произошло (если что-то произошло, разумеется). Вместо этого, из-за того что НАСА нарушило первое правило космических полетов — никогда не отключать радио, удовлетворительного ответа на вопрос о причине потери зонда так никогда и не было найдено. Невзирая ни на что, Хогленд и другие решили все равно провести пресс-конференцию во вторник, поскольку все еще имелся шанс, что связь будет восстановлена. Он также смог организовать демонстрацию против потенциального цензурирования Сидонии НАСА. Вместе со своим давним другом, коллегой по Западному побережью и сторонником независимого исследования Марса Дэвидом Лэверти, он смог собрать достаточно много людей прямо напротив Центра управления «Марс Обсервер» — в трех тысячах миль от Вашингтона, у Лаборатории реактивного движения. Местное и национальное телевидение показывали «народ», скандировавший лозунги против планировавшейся НАСА секретности в вопросе Сидонии, и, впервые в истории НАСА, лидирующий канал Си-эн-эн (и другие) вели освещение темы «история пропавшего «Марс Обсервера» в течение всего остального дня. Тем временем на Восточном побережье пресс-конференцию в Пресс-клубе также встретил хороший прием (если учитывать скептическое настроение присутствующих журналистов), за которым последовали различные сюжеты — в том числе разговор в студии с Робином МакНейлом в престижной программе PBS «Час новостей МакНейла», а также, через несколько дней, с Лари Кингом в программе Си-эн-эн «Лари Кинг Лайв». Однако в итоге это ничего не изменило, поскольку «Марс Обсервер» оставался «исчезнувшим».
У этой истории есть интересное послесловие.
Через несколько дней после возвращения из Вашингтона и брифинга в Пресс-клубе Хогленд обнаружил несколько сообщений на автоответчике. Четыре из них были особенно интригующими — от четырех разных людей, назвавших себя «сотрудниками JPL». У всех было примерно одно сообщение: «Марс Обсервер» по-прежнему «жив», однако «закрыт» из-за заговора в JPL». Анонимные голоса сообщали, что Хогленд и МакДэниэл «слишком надавили на JPL», и они (НАСА) не могли показать «вживую» правду о Сидонии, не имея возможности сначала проверить, что же это будет. По их словам, планировалось внезапно «найти» «Марс Обсервер» через несколько месяцев и вновь публично ввести его в эксплуатацию. Однако имелось одно условие: если подтвердятся предположения Хогленда и независимых исследователей, то: «вы больше никогда не услышите о «Марс Обсервере».
Хогленд так и не смог установить их личности, однако каждый из этих людей, вероятно, не знал о других, все имели технические знания и внутреннюю информацию о системе JPL и вполне могли быть теми, кем представлялись. Позднее выяснилось, что часть этой информации весьма интересна: один из этих людей заявлял, что, поскольку сеть станций связи, слежения и управления в дальнем космосе использовалась для наблюдения за «Марс Обсервером», JPL не могла рисковать, принимая на Земле данные с «потерянного» космического аппарата при помощи антенн сети. Источник утверждал, что «они» будут использовать «альтернативные методы» для получения данных, не работая с сетью.
Несколько месяцев спустя другой анонимный источник сообщил Хогленду, что космический телескоп «Хаббл» использовался «для фотографирования НЛО» при помощи свето-концентрирующего устройства, называвшегося «высокоскоростной фотометр», и что приближаю-щаяся миссия «по ремонту телескопа Хаббл» должна была секретно доставить груз с видеопленками происходившего. Еще один звонивший через несколько дней рассказал еще более удивительную историю о том, что Хаббл в будущем «Новом мировом порядке» будет использоваться как лазерный индикатор в облаках «для подделки Второго пришествия!». Хогленд мало верил в подлинность таких сообщений, однако они заставили его задуматься. Если предполагаемые источники из JPL были правы, как «Марс Обсервер» может скрытно присылать изображения Сидонии на Землю, не будучи обнаруженным? Если пользоваться DSN было «слишком рискованно», могли ли на самом деле использоваться иные средства передачи данных? После небольшого расследования он выяснил, что на космическом аппарате был второй инструмент — лазерный альтиметр, являвшийся предшественником прибора MOLA, установленного на аппарате «Марс Глобал Сервейор». Несомненно, этот мощный лазер можно было использовать для отправления потока информации очень узким инфракрасным лучом на Землю, буквально через миллионы миль, где один специальный прибор мог секретно его обнаружить и передать для надлежащей «аудитории» на Земле: это высокоскоростной фотометр «Хаббла».
Доказательств того, что это было сделано, Хогленд не получил, однако возник еще один интересный момент. Месяц спустя, когда для встречи с «Хабблом» и ремонта его поврежденной оптики был отправлен STS-61, по возвращении на Землю экипаж привез в Хьюстон только один блок оборудования — странным образом внезапно ставший «устаревшим» высокоскоростной фотометр.
Все это может показаться похожим на шпионский роман, однако факты показывают, что с миссией «Марс Обсервер» с самого начала происходило что-то подозрительное. Начиная с необъяснимого предстартового «саботажа» и загадочной потери сигнала почти на час (когда на космический аппарат мог быть дополнительно загружен набор указаний без ведома обычной команды запуска космического аппарата или диспетчеров полета) и вплоть до непродуманного «принудительного» отключения, повлекшего потерю космического аппарата (утаивавшуюся главой проекта до последней минуты, когда он проигрывал важные дебаты с Хоглендом), — в этой миссии, кажется, все шло не так.