Темная Звезда
Шрифт:
Габор ждал. Как только опасность миновала, он вновь превратился в офицера, почтительно ожидающего приказаний принцессы. Наконец Илана поняла, что ее тревожит. Она не взяла с собой рубины Циалы! Оставить эти камни в руках Михая?!
Будь на месте лейтенанта Рене, Стефан или даже Шандер, принцессе пришлось бы делать то, что ей велят, но Ласли не смог заставить ее подчиниться. Смелость, которую он проявил во время боя, отказала таянцу, и он покорно последовал за принцессой назад. Как ни странно, их никто не видел. Знающая Коронную часть Замка как свои пять пальцев, Илана добралась до своих комнат без всяких приключений. Холодно кивнув косой даме из приставленной к ней свиты, принцесса как ни в чем не бывало вошла к себе, велев Габору ждать ее в малой приемной. Облачаться в дорожный костюм она не стала, чтоб избежать лишних вопросов. Надо было торопиться, и
— Эти рубины не могли найти более подходящей хозяйки, — голос был мягким с легким горским акцентом, — принцесса рывком обернулась. У окна стоял новый капитан «Золотых». Рука принцессы потянулась к кинжалу, но незваный гость предостерегающе поднял руку.
— Не надо, Ваше Высочество. Я пришел к вам как друг, а друзей убивать невыгодно.
— Что?! — Принцесса ошалело уставилась на бледное, но по-своему красивое лицо.
— Вы не ослышались. Я сказал, что убивать друзей невыгодно и неразумно. Друзей надо использовать. Вам об этом никто не говорил? А это между тем первейший закон политики.
— Кто вы? — Она все еще не могла прийти в себя.
— Я? В данный момент я принял командование над личной охраной вашего батюшки. Можете называть меня дан Бо. Мое полное имя слишком длинно и труднопроизносимо. Но я предлагаю сесть и спокойно побеседовать. Я должен вам многое рассказать, а когда устают ноги, то отказывает и голова.
Как-то так вышло, что Ланка хоть и скорчила недовольную мину, все же кивнула дану Бо. Тот изысканно поклонился принцессе, но остался стоять.
— Итак, я хочу говорить с вами о вашем будущем. Те, кого я представляю (в свое время я расскажу вам больше), заинтересованы в том, чтобы Арция перестала существовать. Нам нужна новая империя от Последних гор до Бесконечного моря, и ее сердцем может стать или Атэв, или Таяна. Лично я поставил на Таяну…
Малыш Сташек оказался прав. Останься граф один, и все бы пошло прахом. Погоня висела у них на хвосте. К счастью, к казармам «Серебряных» прорваться было непросто. Узкая галерея, перегороженная подъемной решеткой, была прекрасной ловушкой. Жаль только, что подъемный механизм — находился со стороны Арсенальной башни. Шандер легко поднял прутья органки, [90] но опустить их за собой не мог — строители замка думали о внешних врагах, а не о предателях. И вот тут-то Сташек и пригодился.
90
Органка — подъемная решетка из полых металлических труб, напоминающих трубы органа.
— Сташко, клянись, что исполнишь мою просьбу. Матерью клянись.
— Клянусь. — Юнкер, как и его командир, задыхался от быстрого бега. Оба они стояли в тоннеле у поднятой решетки, прижимаясь спинами к прохладным камням и напряженно вслушиваясь. Топот и железное клацанье неотвратимо приближались.
— Ты должен увести «Серебряных». И тех «Золотых», у кого хватит ума уйти с вами. У тебя есть десятинка, в лучшем случае — две. Больше мне не продержаться. Молчи! — рявкнул граф, видя, что аюдант собрался возражать. — Ты не успел принять присягу, но ты поклялся. Ты видел трупы во дворце и орды этой нечисти?! Если мы сдохнем оба, Годой вырежет всех. Нам не выстоять даже вместе с «Золотыми». Нужно уйти, прежде чем закроют ворота. Прорывайтесь в Эланд, потом отомстите.
— Но!
— Иди!!! — Ярость и отчаянье в голосе Шандера кнутом хлестанули юного нобиля. Неловко кивнув головой, юноша опрометью бросился бежать. Шандер налег на рычаг, и решетка опустилась. Граф подхватил кстати вывалившийся из гнезда увесистый камень и обрушил его на подъемный механизм, замуровывая себя в смертельной клетке. Старые мастера строили на совесть, и Гардани едва успел хоть как-то заклинить решетку, как в галерею ввалилось десятка полтора преследователей. Шандер вжался в стену и, держа в каждой руке по пистолю, стал ждать.
Он был спокоен так, как бывает спокоен человек, сделавший все, что от него зависело. Сташек не подведет, Шани был в этом абсолютно уверен. Возможно, потому, что иначе его, Шандера, смерть была бы бессмысленной, а граф не мог допустить подобной мысли. Еще утром он на что-то надеялся, думал о маленькой колдунье с Лисьей улицы, о том, как они будут бродить среди серебряных скал Эланда, любуясь заливом Чаек. Что ж, судьба бросила кости, и ему выпала смерть. Но умирает он с чистой совестью и с оружием в руках.
Два выстрела, сделанные почти в упор, свалили гоблина и высокого русого сигуранта Годоя, полгода назад купившего у Шандера медвежью гончую. Воспользовавшись мгновенным преимуществом, граф выскочил из своего укрытия и, поразив кинжалом еще одного нападавшего, скрестил свою шпагу с тарскийской. В узком, плохо освещенном каменном мешке дерущиеся лишались возможности стрелять. Навязав им рукопашный бой, Гардани выигрывал еще несколько драгоценных мгновений.
К счастью для графа, его спина была прикрыта старой решеткой. Задыхаясь, периодически оскальзываясь на окровавленных камнях пола, Шани дрался в зловещей тишине, нарушаемой лишь звоном металла о металл, тяжелым дыханием и топотом ног. Четверо нападавших уже лежало на каменном полу. От людей обороняться было привычнее, а вот нелюди орудовали кривыми ятаганами. Гардани пришлось бы плохо, не покажи ему загостившийся в Таяне Рене, как надо биться с уроженцами Эр-Атэва, предпочитавшими это странное оружие шпагам и рапирам. В Тисовой пади Шани проверил теорию практикой. Если б не это, Гардани давно бы лишился как шпаги, так и руки, ее державшей. Клинок графа исступленно звенел, парируя чужие удары. Скорость и еще раз скорость… Гоблины массивнее и поэтому медлительнее людей… только это и могло сейчас — нет, не спасти, но хотя бы сделать его смерть не напрасной. Гардани держал дыхание из последних сил — иначе ему не вынести убийственной скорости, и так почти невозможной… мышцы сковывала предательская тяжесть, в ушах и в горле требовательно стучал пульс, перед глазами расплывались алые круги… Граф не знал, была ли это кровь, или просто усталость брала свое… Не знал он и того, сколько времени идет бой у арки, — ему казалось, что прошли годы, но наделе эти годы могли обернуться одной или двумя десятинками.
Вновь зазвучала труба, зазвучала, когда в голове Шани не оставалось ни одной сторонней мысли. Чистый, веселый звук разносился по Высокому Замку, возвещая всем, что «Серебряные» выступают в поход. Но не успели смолкнуть звуки «похода», как трубач — Гардани словно бы воочию увидел коренастого смуглого Воцека с жесткими торчащими усами и петушиным пером на шлеме — протрубил прощальный сигнал. «Не плачьте об уходящих в бой!» Гвардия прощалась со своим капитаном и клялась отомстить. С этого мгновенья Шандер Гардани почувствовал себя свободным. Ребята успели уйти, Ланка свободна и в надежных руках. Сташек сделал все, что нужно; теперь остается подороже продать свою жизнь. Или? Или попробовать прорваться к Михаю, появление которого он заметил, несмотря на всю горячку боя! Это было безумием, но безумцы иногда выигрывают.
Шандер прикинул на глазок расстояние. Тарскийский господарь предусмотрительно прятался за тремя или четырьмя рядами гоблинов, но если атака будет неожиданной… Да, именно так — удар, валящий с ног крайнего слева, прыжок на уступ, где крепился подъемный механизм, стремительный выпад… и вот он шанс дорваться до Годоя.
Неожиданно горцы отступили. Воспользовавшись этой краткой передышкой, чтобы стереть с лица пот и кровь, граф тем не менее увидел, что они недовольны, более того, возмущены. Один из них, в украшенном орлиной лапой шлеме, что-то принялся втолковывать Михаю на своем гортанном наречии, которого Гардани не мог знать. Но настоящие воины понимают друг друга и без языка. Видимо, вожак гоблинов пытался объяснить тарскийскому выродку, что бой должен быть честным. Эти неукротимые мрачные бойцы ценили мужество противника, Михаю же эти понятия были чужды. Он махнул рукой, и горцы нехотя отошли еще немного, а в образовавшемся проходе появились тарскиец и гоблин — пращник и лучник. Шани едва успел удивиться столь странному дуэту, как свистнул первый камень. Граф успел уклониться, но это было лишь начало. Левая нога вдруг подогнулась, и Шандер упал на колено — черная стрела пробила навылет ногу. «Да, а лучник-то оказался кстати», — промелькнула запоздалая мысль. Увернуться от второго камня он не смог и ткнулся лицом в залитый кровью пол. На мгновенье он увидел испуганные женские глаза, зеленые в золотистую, как камень листвечник, крапинку. Затем исчезли и они, и наступила тьма. Бой был окончен.