Темное искушение
Шрифт:
Его большой палец пробежался по моим губам, словно проверяя, укушу ли я. Я не стала. Даже позволила сунуть палец мне в рот. Низкий звук, вырвавшийся из его горла, потревожил холодный воздух, согрев воду на несколько градусов, и в ту минуту все, чего я хотела, это жар.
Пусть даже жар адского пекла.
Я сомкнула губы вокруг его пальца, так что высвобождать его пришлось, скользнув по моему горячему языку и губам. Одного его взгляда было достаточно, чтобы разгорелось пламя, и от его тяжелого удовольствия
Тепло внутри противоречило холодной пытке, и от нее у меня закружилась голова. Я почувствовала себя словно под кайфом. Опьяненной стаканом водки за десять тысяч долларов в ресторане на двадцатом этаже, и не могла не поддаться прикосновению, когда его большой палец оттянул мою нижнюю губу, а затем отпустил.
Запястья, стянутые ремнем, струйки ледяной воды, стекающие по коже и по приоткрытым губам… Время замедлилось в плотном притяжении между нами, похожем на полуприкрытый взгляд и безлунную ночь. Кожа цвета слоновой кости, покрытая мурашками. Промокший Brioni и татуировки. Бескорыстие и жадность.
Инстинктивная потребность сократить дистанцию между нами выбила воздух из легких, и я не могла найти кислород, не пропитанный его жаром и пьянящим запахом леса. Голова еще была над водой, но я уже тонула, задыхаясь и зная, что этот грех не насытит меня.
– Пожалуйста, выпусти меня.
Мы оба, казалось, знали, что мои слова содержали два разных желания: освободиться от этого ледяного наказания и моей внутренней клетки.
Момент плотной тишины заполнил стук моего сердца и журчание воды.
– Хочешь свободы? Заслужи. – Унизительное, намекающее предложение должно было разрушить чары между нами, хотя звук его голоса – интеллигентного, но испорченного более сильным, чем обычно, акцентом, – ласково скользнул вниз по моей шее. Мне хотелось прислониться к нему.
– У меня месячные, – сказала я, надеясь, что он найдет это настолько же неприятным, как и Картер, и это спасет меня от падения. Мне следовало знать, что все будет не так.
Улыбка тронула его губы.
– Кровь меня никогда не пугала.
Я сглотнула.
– Что ты хочешь, чтобы я сделала?
– Прояви изобретательность.
Горло сжалось, я замерла в нерешительности. Я не была уверена, чего он хотел от меня и что вообще я могла сделать со связанными над головой руками. Это был мой шанс на некоторую свободу, на более свободный режим, чтобы придумать план побега, но что будет хорошего, если я утону? Полагаю, мне следовало научиться плавать.
Я сделала единственное, что было в моих силах.
Встав на цыпочки, я потянулась к нему, пока наши губы не оказались на расстоянии волоска друг от друга, пока мои не коснулись его с дрожью, которая прокатывалась по мне. Я быстро выдохнула ему в губы, ожидая реакции – любой, которая поощрила бы меня продолжать, – но ничего не было. Разочарованная, дрожа от смущения, я полностью прижалась губами к его губам.
Ремень немного ослаб, мои руки были
Он не ответил на поцелуй. За завтраком он казался более поглощенным игрой на телефоне, чем поцелуем сейчас. Мне вдруг как воздух понадобилась его реакция.
Целуя его мягко и медленно, я скользнула ногой вверх по его бедру, обвиваясь вокруг него, чтобы притянуть его ближе, а затем лизнула шрам на его нижней губе. Он резко выдохнул, подходя ближе под струи воды, и уперся руками в стенку душа по обе стороны от меня. Он был теплым, источал столько тепла, что я, дрожа, прижалась к нему, чтобы впитать его.
Моя кровь вибрировала в венах, кипела под кожей. Я просунула язык ему в рот, он пососал его, слегка прикусив зубами, и что-то влажное, горячее, скользкое запульсировало внизу живота. Его губы двигались напротив моих, делая каждое прикосновение и погружение более властным. Когда я сжала ногой его бедро, чтобы подтолкнуть ближе, рука оторвалась от стены и схватила меня за бедро, его пальцы вжались в плоть.
Когда он прикусил мою нижнюю губу, я укусила его сильнее. Его глубинный рык завибрировал во мне. Желание разгорелось внутри и сжалось в комок, требовавший разрядки. Я стала одним лишь ощущением прикосновений, парила в облаке желания, таком горячем, что была уверена – мне без него не выжить.
Углубив поцелуй, я сдавленно застонала. Он проглотил мой стон, проведя своим языком по моему. Охваченная льдом и пламенем, я выгнулась навстречу ему, страстно желая прикосновения, трения, отпущения грехов.
Но ад привел меня сюда. И ад выпустит меня отсюда.
Я дразнила его губы своими, облизывала, кусала, надавливала и дышала, между ног нарастала истома, и внезапно я поняла, что сделала бы все, чтобы заполнить ее, будь прокляты месячные. Отчаянно застонав ему в рот, я прижалась ближе, мое тело оказалось на одном уровне с его. Его хватка на моем бедре стала сильней, и сдержанность, стоящая за этим, – мысль о том, что он мог бы оставить на мне синяки, причинить мне боль, но не сделал этого, – лишь заставляла меня отчаянно желать большего.
Он издал разъяренный звук, когда я начала тереться о его стояк, пытаясь облегчить истому, и именно в этот момент он оттолкнул мою ногу и резко отступил.
Меня окатило холодной водой и снаружи, и изнутри, но это не погасило жара, который он оставил после себя. Грудь вздымалась с каждым вздохом, я смотрела, как он выключает душ, освобождает мои запястья, как будто ничего не случилось, как будто он вообще ничего не почувствовал, тогда как меня словно вывернуло наизнанку, и я стояла одной ногой в подземном мире, а другой – на краю.