Темные Дни
Шрифт:
Дом Гарретта в викторианском стиле был симпатичным, с милым ухоженным газоном, окруженный огромными цветниками. Время близилось к зиме, так что все цветы уже стали вянуть, и до сих пор им как-то удавалось выглядеть потрясающе. Ярко-красные и золотистые листья были собраны по краям, придавая всей сцене осенний тон. У нас была целая куча деревьев позади офиса, но все они были соснами. В лучшем случае, с них упали бы шишки и огромные сгустки сока, прилипающие ко всему.
Я забралась вверх по лестнице, и, глубоко вдохнув, постучала в дверь.
–
Через несколько минут, когда я не получила ответа, по мне начало расползаться беспокойство. Его образ, извивающийся от боли и свернувшийся калачиком в углу дома не в состоянии говорить, пробежал в моей голове. Каково же было мое удивление, когда я повернула ручку двери и обнаружила, что она открыта.
Когда я протолкнулась внутрь, меня поприветствовала домашняя комната в теплых уютных тонах, украшенная птицами и цветами. Много цветов. Disturbed гремела из динамиков, привинченных к стенам по оба конца комнаты, в результате чего мелкие безделушки гремели.
Я пробралась через гостиную на кухню. Кроме музыки, не было никаких признаков жизни. Я начала искать рабочий кабинет и спальню. Все равно ничего. С каждым шагом я беспокоилась все больше и больше. Что делать, если я приехала слишком поздно?
– Гарретт? Ты здесь?
Я собиралась начать подниматься вверх по лестнице на второй этаж, когда музыка затихла. Я обернулась, чтобы увидеть, как он стоял в дверях между прихожей и кухней с хитрой усмешкой.
– Ты пришла.
Я понятия не имела, откуда он пришел, или как он сумел прокрасться мимо меня. Я допускала то, что не была супер-внимательной, как моя мама, но школьник не должен был остаться вне поля моего зрения. Я сразу поняла, что что-то не так. Может быть, его улыбка была слишком широка. Может быть, было что-то странное в его голосе.
Или, возможно, странность была в том, как он пересек комнату в три простых шага и прижал меня к стене своим телом.
Я втянула воздух и старалась не закрыть рот. Снова апельсиновая газировка.
– Это не смешно, Гарретт.
Я оттолкнула его, но он только улыбнулся.
– Я рад, что ты, наконец, поняла это.
Он уткнулся носом мне в ухо.
Моя кровь застыла в жилах. Каждый нерв в моем теле дернулся. Это было неправильно. Запутанно. Гарретт был чертовски горячим, но я ни разу не представляла его в своей фантазии. Это не потому, что я не встречалась, скорее Гарретт не был в моем вкусе.
– Послушай меня, - сказал я, толкая немного сильнее. Он не сдвинулся с места. Отчаянное время - отчаянные меры. Я решила воспользоваться тем, чем пользовалась нечасто. Правдой.
– Помнишь Виду? Это странная цыпочка в кафе на днях? Она не была человеком. Она поразила тебя каким-то лучом. Вот откуда все это. Ты на самом деле не любишь меня, ты просто думаешь, что любишь.
Он усмехнулся.
– Это лишь одна из вещей, которые я люблю в тебе. Луч? Пожалуйста. Просто признай это...
– он скользнул кончиками пальцев вниз по моей шее и по плечу под моей футболкой.
– Ты хочешь этого так же, как хочу этого я.
– Подожди...хочу чего?
– Ты ведь это чувствуешь?
– он прижался ко мне. Теплое дыхание врезалось в мою шея и защекотало ухо.
Что-то твердое прижалось к моему животу.
О, я чувствовала это. И это заставляло мурашки бегать по моей коже.
Мое сердце забилось быстрее. Отчаявшись, я набросилась на то, на что могла. Локтем по шеи. Удар по ногам. Ему было наплевать. Все что угодно, это ему нравилось.
Боже.
– Скажи, что ты никогда не думала обо мне.
– Я никогда не думала о тебе, - сказала я, не задумываясь.
– Ты лжешь, - сказал он, двигаясь рукой по моей спине и по моей заднице. Он залез большим пальцем в мой задний карман, пальцы другой руки скользили по правой щеке.
Вот оно.
Я ни о чем не думала, это была просто реакция. Я оттолкнулась от стены и уронила нас обоих на пол. По выражению его лица, когда мы приземлились в запутанную кучу, он мог подумать, что я сдавалась.
Он получил нужное сообщение, когда я ударила коленом ему по яйцам.
Он свернулся в позе эмбриона, шипя от боли.
– Извини, но ты потом меня за это будешь благодарить!
Встав на ноги и достигнув двери, я сделала это незадолго до того, как леденящий рев разрушил тишину.
– Джесси!
Гарретт поднялся в шквале гормонов и топливе ярости. У меня не было возможности обогнать его. Он был быстрее, чем я, он играл в футбольной команде, но я также знала, что он был недотепой, а одной из немногих полезных вещей, которые я получила в наследство от моего отца, была его неестественная грация.
Мне нужен был способ помешать ему. Препятствия. Я бросилась в лес со скоростью чуть меньшей, как если бы я убегала из ада. Позади меня шелестели деревья, когда Гарретт следовал за мной, он был не очень далеко.
– Вернись!
– кричал он. Я никогда не слышала голоса, настолько полного яда.
Впервые в жизни, я фактически боялась...чего-то человеческого.
Отмечая это. Я была в ужасе. Так страшно, что я почти могла почувствовать этот вкус. Как что-то металлическое и грязное, что я не могла выплюнуть. Мне нравился прилив работы. Когда адреналин пульсировал во время погони, и ты боролась, чтобы победить злодея, но это было по-другому. Мое сердце билось так сильно, что это заставило меня думать, что мои ребра могут сломаться в любую минуту, а из-за стука крови в ушах было трудно сосредоточиться. Каждый мускул в моем теле терял контроль, а мой мозг требовал мои ноги двигаться быстрее, но они не двигались. Не могли.
Мне удалось оставаться впереди него, но немного. Несколько раз он подбирался так близко, что я могла чувствовать волнение в воздухе, когда он замахивался на меня. Я открыла рот, чтобы закричать, но не доносилось ни звука. Конечно, нет. Мое тело не могло вздохнуть. Или, может быть, я слишком боялась. Страх делал с телом непонятные вещи, верно? Только Бог знал, какие вещи я видела.
Все глубже и глубже, я пробиралась сквозь кусты и взлетала на упавшие деревья и камни. Гарретт успевал, никогда не отставая более чем на десять или двенадцать футов.