Темные глубины
Шрифт:
А потом лампы замигали еще сильнее. Наступила полная тишина. А потом лампы разом погасли, оставив замершее человечество на расправу неведомым тварям.
В темноте раздались жуткие, полные боли и страдания крики. Трудно было поверить, что так могли кричать люди. Сайя в ужасе бросился на пол, увлекая за собой брата. С тупым оцепенением он понимал, что он слишком слабо держит руку брата, что лампы погасли, а они еще не спят. Сайя понимал, что они могут не пережить этот временной промежуток, свернувшийся в раковине пустоты. Сквозь крики, идущие будто сквозь туман, было слышно чье-то тихое хриплое дыхание. И это было гораздо более ужасно, чем все
И когда пространство и время слились в одну точку, пульсирующую в мозгу зажмурившегося Сайи холодным белым светом, когда острые крики и рассыпающиеся сожалеющие стоны стихли, будто остановились в ушах Сайи мертвеющим памятником – кто-то резко вырвал руку брата из его руки. На периферии сознания Сайя увидел огромную, заполняющую собой Вселенную тварь, один силуэт которой был невыразимо жутким и зловеще-непонятным. Эта тварь была слишком непохожа на человека, и Сайя предпочел бы никогда более в жизни ее не видеть.
Резко зажглись лампы, ослепив открывшего глаза Сайю яркой вспышкой. В ужасе и непонимании мальчик озирался по сторонам. Редкие люди вокруг стояли на коленях или лежали. Многие из них рыдали. Некоторые смотрели в пустоту остановившимся взглядом, увидев что-то такое, что теперь медленно разъедало их рассудок. Будто что-то вспомнив, Сайя машинально оглянулся. Брата с ним рядом не было. Без всякого чувства Сайя двинулся прочь, едва перебирая ногами. Покинутый всем миром, он шел в незнакомую ему сторону на поиски единственного человека, ради которого жизнь имела хоть какой-то смысл. Сайя не мог понять этого, равно как он не мог понять, что он должен делать. Он просто шел, и ничто, кроме интуиции и странной, тихой веры, больше не вело его вперед.
Уходя, Сайя мельком оглянулся на старика, на которого они наткнулись раньше. Как и следовало ожидать, тот был мертв. Только гримаса на его лице выражала теперь не только тягучее страдание. Было там что-то еще, что-то высшее, непознанное. Сайя предпочел не думать об этом. Он ушел, более не оглядываясь назад.
***
Боковой переход, в котором оказался Сайя, вел в галерею поменьше. Людей здесь уже почти не было, те мрачные фигуры, что сидели у колонн, чем-то от людей отличались. Сайя вглядывался в мерцающую полутьму, пытаясь понять, почему это место выглядит зловеще. А потом он понял, что руки у этих людей слишком длинные и лежат на полу, как жерди, и ему стоило усилий сдержать свой крик. Это место чем-то походило на жуткий храм, полный следов кровавого пиршества. Бурые разводы были на полу, на колоннах, даже на их верхних выступах были брызги понятного свойства. Сайя понял, что здесь чудовища совершали свою кровавую тризну. Возможно, не все они были потусторонними тварями. Вдруг некоторые из них напоминают людей… только людей со слишком длинными руками.
Мгновение осознания спасло Сайе жизнь. Он оглянулся и увидел, как из балахонов вырастают длинные тени. На самих существ Сайя не глядел. Он побежал по галерее, петляя, всячески избегая прикасаться к колоннам и стенам. А за ним по пятам двигались жуткие призраки, неведомые пожиратели из непознанных подземелий. Галерея казалась бесконечной. Сайя, подумал, что на какой-то момент он оторвался от преследователей, подумал, что слепые чудовища потеряют его из виду.
И тут свет погас.
У Сайи невольно вырвался жуткий крик, полный безраздельного отчаяния. Но крик тут же оборвался. Потому что Сайя понял, что он находится среди тысяч чудовищ. Его руки дрожали, и больше всего мальчик боялся нащупать ими холодную плоть. Эти ночные уроды, жуткие химеры разума, сделавшие всех людей здесь больными и слабыми, здесь были их полновластные угодья, и они были вольны делать, что угодно. Когда Сайя понял, что нигде в этих краях нет спасения, что рано или поздно твари пожрут всех, его страх вдруг исчез. Осталась только давящая пустота и хриплое дыхание тысяч горящих глоток. Сайя улыбнулся. В темноте этого не было видно, но тонкий шрам пересек его лицо и почти разрезал щеки. Сайя улыбался самому себе, улыбался тщетности своих попыток. А еще он понял, что делать здесь в этом месте ему было абсолютно нечего. Он не нашел свою мать – и он знал, что никогда ее не найдет. Он потерял своего брата – и он не нуждался в нем. Сайя улыбался, потому что он осознал, что никогда и никого не любил.
Жестокий удар он встретил с благодарностью. А потом забытье окончательно перечеркнуло всякие его мысли.
***
Сайя очнулся от тяжелого забытья, полного страшных звуков и изломанных образов. Он был потрепан, чувствовал себя отвратительно – но он был жив. Мерзкие чудовища сохранили ему жизнь. Почему? Сайя слышал какой-то неясный гул. Подземелье, где он находился, не было похоже на то, что он видел от самого своего рождения. Стены не были кроваво-красными, под потолком не чадили масляные лампы. Было еще кое-что. Здесь был источник света. Свет дня бил из таинственной двери, к которой вела каменная лестница в конце подземелья.
Сайя вспомнил себя, вспомнил свою мать, своего никчемного брата. Он вспомнил прежний мир, в котором свет всегда гас, тот мир, который никогда не принадлежал ему и другим людям, таким же потерянным и бесполезным. Здесь не было никого, кроме Сайи. Здесь свет не гас, возможно, это был тот свет дня, смутные легенды о котором Сайя слышал от матери еще в далеком детстве. Он пошел к лестнице, вспоминая то, что он забыл, и то, чего не мог знать. Сайя встал на первую ступеньку, и ему сразу же показалось, что все это происходило не с ним, а с другим человеком, о котором Сайя больше не хотел знать. Со следующей ступенькой Сайя забыл мать и брата, забыл, что его сердце давно очерствело к людям, которых он потерял. Ступенька шла за ступенькой. Сайя забыл свое жалкое полусуществование в жутких казематах, забыл чудовищ и ужасы, забыл свое имя. Лестница кончилась.
Сайя шел к свету. В свете и растворился навсегда безымянный мальчик с измученной душой, которой теперь была дана хоть толика покоя и свободы.
Пангея
В тусклом свете сонма звезд передо мной раскинулся величественный темный город, построенный, несомненно, в дочеловеческий период. Огромные каменные постройки, казалось, были созданы гигантами, высеченные из цельных глыб, они были похожи на жутковатые монолиты туземных культов. Многие из построек представляли собой странные башни с гигантскими шарами на конце, неведомо, какая сила удерживала эти шары наверху, не давая им упасть. В постройках не было ни окон, ни дверей, из чего я заключил, что в них проникали неким неизвестным мне путем. Возможно, жителям этого города не нужны были примитивные человеческие проходы и арки.
Я знал, что эти земли запретны, что я не должен быть здесь. Поэтому, когда я услышал за спиной шорох и резкий противный свист, я побежал со всех ног. Ужас не позволял мне разглядеть, что гналось за мной – коренной обитатель этих земель ли, или нечто гораздо более ужасное. Оно, как казалось мне, было совсем близко, но что-то не давало этой твари сожрать меня. Я свернул в украшенный колоннами проулок и побежал по нему. Свистящие звуки начали удаляться и вскоре вовсе прекратились. Стало еще темнее, я уже мало что видел вокруг.