Темные изумрудные волны
Шрифт:
Правдивость слов дежурного охранника подтвердила видеозапись. Кроме халатности, обвинить его не в чем. Калмыкову, в свою очередь, нельзя обвинить в халатности, но можно обвинить в сговоре — видеокамера в её кабинете, где хранятся дубликаты ключей, отсутствует. Она, естественно, заявила, что никому ключи не выдавала, все они находятся на месте. Принимая её слова на веру, можно предположить, что Лиманский заранее, пользуясь служебным положением, проник в её кабинет, ключ от которого у него имелся, каким-то образом смог открыть сейф, в котором находились ключи от ячеек, сделал слепок с ключа от ячейки № 35, и изготовил дубликат.
Управляющий попросил Кондаурову не предавать дело огласке, и не
Три месяца упорных поисков ничего не дали. Лиманский оказался на редкость нелюдимым, никто ничего не знал о нём. И вот его нашли. Что дальше?
«Всё то же самое», — ответил сам себе Галеев. Исполнителями, как водится, пожертвовали. Игра многих сводится к победе одного. Вот на этого одного и надо выйти. И у него спросить, где похищенные деньги.
Глава 56
Давиденко собрал у себя костяк своей команды. В кабинете находились сотрудники службы ОБЭП — Евгений Климов из городского управления ОБЭП, Игорь Ракитский и Валерий Зюбенко из ОБЭП Советского района, Юрий Шевченко из ОБЭП Кировского района, присутствовал также заместитель начальника ОБЭП ГУВД области Паперно.
— Ну, что, оборотни в погонах, все собрались, — поприветствовал их Иосиф Григорьевич, и начал совещание.
— Слабенькие у нас показатели. Можно подумать, экономической преступности у нас совсем нет. Работа по должностной преступности фактически свёрнута. С начала года выявлено всего двадцать случаев взяточничества. В период становления рыночной экономики у нас должен быть всплеск экономической преступности, и, соответственно, должна быть видна наша борьба с ней, выражающаяся в росте показателей. А что мы имеем на сегодняшний день? Самое громкое дело за год надыбал и вытащил на поверхность я сам — это «Компания Три-Эн», которую мы подвели под статьи «Мошенничество» и «Незаконная банковская деятельность».
— Разгон нас ударил об шляпу, об шляпу, — проворчал Зюбенко. — На него могли много списать, списать.
— На двух-трёх громких делах мы далеко не уедем! — повысил голос Давиденко. — Тем более, что кооператив «Три-Эн» мы разрабатывали сами знаете для чего, — для вице-губернатора. В нашей родной епархии служба идёт бессистемно, наобум. Мои циркуляры не выполняются. Половина составов преступлений, предусмотренных уголовным кодексом, вообще не применяются, хотя это довольно распространённые преступления. А ведь было дано конкретное указание — выявлять эпизоды по всем без исключения составам! Гражданской совести у вас нет совсем, товарищи.
Он обвёл грозным взглядом собравшихся и обратился к своему заместителю:
— Говори, Паша, у тебя было какое-то ноу-хау.
— Есть, Иосиф Григорьевич. В Советском районе зарегистрирована фирма, торгующая алкогольной продукцией. Они разливают по бутылкам спирт дагестанского происхождения, лепят этикетки, и продают как водку. Ниточки тянутся в шесть областных районов, где имеются торговые точки и склады. Сразу просматриваются несколько статей. Сбыт немаркированной продукции — раз. Преступление в сфере оборота алкогольной продукции — два. Налоги они не платят, поэтому «уклонение от уплаты налогов» и «неисполнение обязанностей налогового агента» — три и четыре. Если работают, значит, платят взятки районной администрации… кого-нибудь найдём… — это пять. Раз платят взятки, и администрация их прикрывает, то получается, фирма функционирует в ущерб законопослушным участникам рынка, возникает шестая статья — «ограничение и устранение конкуренции». Землю под склады наверняка взяли в обход существующих правил, значит — «регистрация незаконных сделок с землёй», — седьмая статья! Как пить дать, присутствует обналичивание, можно побороться с отмыванием денежных средств, полученных преступным путём. Организация крупная, располагается в нескольких областных районах, фигурантов и подставных контор много, эпизодов — сотни, можно разбить на несколько десятков уголовных дел. Показатели нескольких районов увеличиваются, можно даже поделиться с соседями, у кого совсем всё плохо.
Сделав паузу, Павел Ильич продолжил:
— На имя жителя Светлоярского района Кукуева, бомжа и пьяницы, зарегистрировано семьдесят восемь фирм-однодневок. Работают они во всех районах города. Если в рамках проведения какой-нибудь операции арестовать все их счета, и посмотреть, кто придёт, и как будет оправдываться, то можно что-нибудь найти. Если принесут оправдательные бумаги…
Тут Зюбенко сделал жест, мол, дензнаки, но Иосиф Григорьевич призвал его к порядку.
— … счета разблокируют. Но я думаю, что большинство не придут. Денежные средства на счетах можно будет изъять, завести соответствующие уголовные дела. И ещё. По документам, некоторые из этих фирм становятся учредителями организаций-должников. Прежние хозяева при этом полностью избавляются от своей доли. Обязательства при этом переходят на Кукуева. Таким образом, можно подвести всё это дело под статью «незаконное банкротство». И так же по каждому эпизоду — а их масса! — завести отдельное уголовное дело. Показатели Светлоярского района вырастают в десятки раз, можно поделиться с соседями.
— Хотите увести в область, а нам что останется!? — возмутился Климов.
— Отработай, Женя, то, что предложил Павел Ильич, — урезонил его Давиденко, — и тебе что-нибудь перепадёт, только сильно не обдирай, самим мало. А вообще, надо свои наработки иметь.
И, обращаясь к Ракитскому и Шевченко, спросил:
— У вас что? Слышал, что-то интересное проклюнулось. Только не говорите мне опять про хищения на «ВХК» и «Каустике», эти очаги я самолично вскрыл… и уничтожил.
Ракитский и Шевченко понимающе закивали. Ответил Ракитский, начальник ОБЭП Советского района:
— Тут ребята открыли контору, работают по взаимозачёту. Через налоговую и жилкомхоз узнают, у кого какие задолженности, включая долги за свет, газ, и электричество. Затем едут на предприятие, предлагают погасить задолженность, за это выбирают продукцию с большим дисконтом. Продукцию обменивают на что-то другое, пока не найдут что-либо более менее ликвидное. Охватываемая сфера очень большая, нарушений наверняка — масса.
— Нарушений масса, а почему это никак не отражается на нашем благополучии? — спросил Давиденко и похлопал по карманам. — Смотри-ка, совсем пусто!
— Они недавно начали работать, — улыбнулся Ракитский. — Ещё неизведан их карман.
— А кто там, что за люди?
— Стародубов, Черкасов, Антонов, Второв.
Давиденко наморщил лоб.
— Кто такие… Второв… что-то знакомое…
И, поразмыслив, сказал:
— Ты, Игорь, нанеси ознакомительный визит, а дальше — будем посмотреть. Раз недавно начали, пусть развиваются. Хочешь винограду — ухаживай за лозой.
— Что будем делать с «микросхемщиками», давайте обсудим, обсудим, — уныло проговорил Зюбенко. — Не будем больше добывать улики, прокуратура пусть сама возится? У них есть три убийства, есть Козин, пускай лепят, что хотят. Для себя нам с этого дела ничего не выжать, кроме неприятностей, неприятностей. Правильно я думаю, Иосиф Григорьевич?