Темные воды
Шрифт:
Ах, Гарри, Гарри… Бедный славный пупсик Гарри!
Итак, закончив Хогвартс, я планировал занять пост преподавателя Защиты от Темных Сил. Нежелание Дамблдора видеть меня на этом месте имело гораздо больший вес, чем моё желание его занять. Дабы избавить неискушенные юные умы от возможного растлевающего влияния полукровки из рода Мраксов раз и навсегда, так сказать, с гарантией, мудрецу пришла в голову счастливая идея поспособствовать моей вербовке в засекреченный отдел Министерства Ночные призраки. Вот так, с лёгкой руки тогда ещё заместителя директора, я и отправился к Геллерту Гриндевальду, бывшему Дамблдоровскому любовнику. Конечно, о нетрадиционной ориентации великого мага в сказках не пишут. Хотя, теперь, я слышал, магглов этим не смутишь? У них даже вошло в моду носить мужчинам стринги; дарить друг
Так, занесло меня что–то… О чём, бишь, я говорил?
Я попал в отдел Ночных призраков. Меня снабдили всеми возможными инструкциями и велели подложиться под самую большую страсть нашего Святого и Непогрешимого. То, что я коренным образом не приемлю подобных отношений, работодателей не смутило. Наверное, бог на земле все–таки есть, потому что в Германии я первым встретил не Гриндевальда, а Василису. Узнав, в какой впросак угораздило попасть её незадачливого потомка, бабуля вызвалась помочь. И к моменту моего выхода на арену Гриндевальд успешно поменял нетрадиционную ориентацию на традиционную; позабросил дела и былые увлечения. Власть инкубов и суккубов сильно недооценивают. – Волдеморт переплел тонкие пальцы. С безобразного лица на Софию смотрели зрачки–лезвия. – Не только Гриндевальд оказался пленен моей бабкой, я и сам ею бредил. Вечно прекрасная, вечно юная, обладающая такими познаниями в темной магии, каким не обучишься нигде. А главное – бессмертная!
Оданако, к прискорбию моему, Василиса наотрез отказалась поделиться со мной обретённым даром. Богатства, покровительство, связи – всё это пожалуйста. Но не бессмертие. Дамблдор, ненавидящий нашу бабулю столь же страстно, сколь Гриндевальд её обожал, как-то подкинул мне чудесную книжицу о Дарах Смерти. Простенькая на вид, она содержала ценнейшую, подробнейшую информацию по созданию крестражей.
Да–да! Это был не профессор Слагхорн, это был добрый старина Дамблдор.
Итак, в книге была следующая информация. В былые времена существа, которых на Земле почитали богами, могли вычленять часть своей личности, скажем гнев, раздражительность, злобу, в предметы. Позднее маги додумались воссоздавать нечто подобное, помещая в предмет часть личности, какое–либо её качество.
Расчёт волшебника оказался верен. Я, как малёк, широко раззявил рот и схавал наживку на раз–два. Старательно воссоздав ритуал, вызвал древние, страшные силы…
Первым, что я отделил от своей сущности, оказалась способность любить. Помнишь: раз не любишь, значит – не зависишь? Любовь делает нас уязвимыми, слабыми, ранимыми. Любовь к Василисе измучила меня. Обида на родителей тоже произросла на корне любви. Итак, способность любить я поместил в известный теперь всему миру пресловутый дневник. Вторым крестражем стало фамильное кольцо Мраксов. Не желая походить на Гриндевальда, я вычленил вторую черту своей личности – желание властвовать. Третий крестраж я добыл, сознательно пойдя на преступление: моим неопытным юным мозгам представлялось, что чем ценнее артефакт, тем сильнее его магия. Теперь-то я знаю, с тем же успехом можно использовать придорожные камни, эффект будет тот же, а отыскать их сложнее. Так или иначе, Медальон Слизерина послужил стражем стремлению всегда и во всем быть первым; Чаша Пенелопы освободила от желаний пола, Диадема Кандиты Когтевран от желания получать знания – одна из ключевых сторон моей натуры, разлука с которой далась сложнее всего. С созданием последнего крестража
А теперь пришла пора вернуться к нашему мальчику.
Я стремился сделать ребенка своим отражением, своим вторым я. Ведь у меня не было детей, и быть уже не могло – побочное действие создания крестража из Чаши. Поскольку я не слишком–то рассчитывал, что Василиса обретет свою золотую мечту – отыщет потомков Гретель, которая, по моим подсчетам, вполне могла умереть бездетной, мне нужен был наследник, ибо я тогда верил, что стою у истоков величайшего открытия.
Почему Поттер, спросишь ты? Потому что, в отличие от Лонгботтома, у его была кровная связь с нашим родом. Потому что Поттеры, как клан, изначально симпатичнее Лонгбботомов. Выбирать приходилось из этих двух, потому, что последний крестраж можно было создать лишь из ребенка, рожденного в определённый день и час.
План был прост. Убираю Джеймса Поттера, создаю крестраж, обладающий живой душой, соединяю его с частью моей души, и мальчик становится как бы моим духовным сыном. Потом стираю память Лили, отвожу её к Северусу Снейпу, внушаю женщине, что последний есть отец её ребенка, а потом учавствую в воспитании мальчишки. И все довольны. И дело сделано.
Проблем с Джеймсом не случилось. А вот Лили…
В итоге моей ворожбы я оказался развоплощен. Вот тогда-то и понял, в какую ловушку себя загнал.
Крестражи, – Мерлинова борода! – не дают бессмертия. Душа не нуждается ни в чём подобном, потому что, милостью небес, бессмертна сама по себе. Крестражи привязывают душу к земле, не давая её покинуть. Так же, как определенный ритуал не даёт телу покойника гнить, создавая инферналов.
Чем эта история закончилась, ты в курсе.
Ну, может быть, не знаешь, что Червехвоста ко мне направила наша дорогая Василиса? Как же я люблю её! Я подразумевал именно то, что сказал – люблю. Это такое чудо – любить! Закат или рассвет, улыбку на лице красивой женщины. Хорошую книгу. Вкусное вино…
Лишь позже я узнал от Люциуса, как Поттер успел уничтожить дневник, вернув мне утраченную способность. Так часть моей души после уничтожения крестража вернулась ко мне.
София слабо шевельнулась, закусив губу:
– Два крестража из семи уничтожены. Для того, чтобы мне вновь стать человеком, нужно уничтожить оставшиеся пять. Два из них живые существа. Один – Гарри Поттер, другая – Нагайна.
София не сразу поняла, что слушает дядюшку с открытым ртом.
– Почему? – медленно подбирая слова, сказала она. – Почему вы всё мне это говорите?
– Хочу, чтобы ты поняла: я не желаю гибели Поттеру до тех пор, пока он не уничтожит созданные мной крестражи. Только он, мой светлый двойник, сможет помочь выбраться мне из ловушки. Он и никто другой. Гарри Поттер нужен мне живым.
В конце всей истории Мальчик–Который–Выжил все равно умрет. Я знаю об этом. Знает и Дамблдор. Он растил парня, как свинью, на убой. Заметь он делал это – не я.
Вот такая некрасивая история про Героя и Злодея. Финиш.
А теперь, что касается тебя и Поттера? Я не буду возражать, если ты станешь ему врагом. Я одобрю и вашу дружбу. Если ты примешь решение держаться в стороне от всего этого сыр-бора, по–слизерински беспокоясь лишь о своей драгоценной шелковой шкурке, я все равно останусь тобой доволен.
Крестражи, маглы и Пожиратели – всё это совершенно не твоя забота. Ты должна успеть получить образование, найти подходящего чистокровного волшебника (Годрик с вами, пусть хоть кого–то из Уизли). Даже Лонгботтом сгодится. Должна выйти замуж и родить наследника. Настоящего. Не такого, как самозванец Поттер. Огромное количество чистокровных семей погибли в этих треклятых войнах! Множество старинных могущественных семей потеряны навсегда. Я сыграл свою роль; Дамблдор – свою; Гриндевальд тоже внёс лепту. Война ещё не закончилась, а потому кровь ещё прольётся. Выбирай отца будущему ребёнку тщательно и со всей ответственностью.