Темные воды

Оленева Екатерина Александровна

– Что скажешь насчет моего племянника Драко?

Хриплый женский голос звучал насмешливо, но за насмешкой притаилось напряжение.

– Белла? Как ты посмела войти?

– Мой Лорд, – склонила женщина увенчанную буйной копной черных волос голову.

Насмешка в её голосе зазвучала ярче. Беллатрисс словно стейком, нервно постукивала волшебной палочкой по раскрытой ладони.

– Где ты была весь день?

Подхватив длинные развивающиеся юбки, чтобы не путались под ногами, женщина пританцовывающим шагом подошла к свободному креслу. Опустилась в него, дерзко положив ноги на колени величайшему темному магу столетия.

–Ассио, бокал! Ассио бутылка.

Фужер переместился из тонких пальцев Волдеморта в руки черноглазой ведьмы.

– Не возражаешь? – с вызовом откинула она кудрявую голову.

– На здоровье. Так где ты была? Я хотел тебя видеть ещё несколько часов назад, но тебя не нашли.

– Значит, плохо искали, – Беллатрикс отсалютовав обоим потомкам Мраксов, залпом осушила бокал. – Кислое, – капризно скривилась она. – Просто язык обдирает. У Снейпа и то лучше. Спрашиваешь, где была? – женщина гоготнула. – Гуляла с Цисси. Бедняжка! Почти потеряв мужа, теперь отчаянно переживает за сына.

Глаза Беллатрикс сверкнули.

– Она ведь безосновательно переживает, правда, мой лорд?

– Это ты сейчас о чем?

– Ты ведь не хочешь наказать Люцци, лишив жизни его сына?

Волдеморт смерил колдунью леденым взглядом.

Атмосфера накалялась.

– Я не планирую убивать парня. Однако мальчишка слишком долго жил в розовом замке. Пора взрослеть.

Беллатрикс подалась вперёд.

– Мой Лорд…

– Белла! – предостерегающе поднял он руку.

– Если уж вы взялись устраивать браки, то я повторюсь с предложением: что скажешь насчёт Драко?

– Что я скажу на его счёт? – повысил голос ведьмак. – Он заносчивый, самовлюбленный, пустой… чуть не сказал, ублюдок! Прости, это не справедливо по отношению к твоей сестре, которую я искренне уважаю и чья добродетель вне подозрений. Нарцисса – чудо! Но её сын является не только воплощением её девичьей фамилии. Он «тот, которому нельзя доверять». Если папаша-Малфой просто жук навозный, пекущийся лишь о своих интересах, то сынишка – слабак. Нич–то–жес–тво! Я предпочту Уизли!

Грудь Белатриссы судорожно вздымалась, ноздри гневно раздувались, глаза сверкали:

– И это всё, что Блэки и Малфои получат за годы преданной службы?! За кровь, что проливали за тебя? За лишения?! Ты предпочитаешь нам предателей крови?! Твоими стараниями, мой повелитель, – Белла словно плевалась словами, – мой род пришел в полный упадок. Блэков больше нет! Малфои вот-вот потеряют состояние, что наживали веками! И всё равно мы недостаточно хороши для грязнокровки, в которой и четверти крови Мраксов нет?!

– Белла, Драко не просто слабак – он извращенец, гадёныш и недоносок. Ни твои заслуги, ни заслуги Люциуса не могут изменить сего огорчительного факта. Я не желаю, чтобы София была несчастлива всю оставшуюся жизнь – это раз. И ещё больше не хочу, чтобы её дети походили на твоего племянника. Это два. Прости. Больше обсуждать эту тему я не намерен.

Глава 12

Ночь кошмаров

Пасмурный день сменился ненастным вечером. Старый коттедж под порывами ветра ухал, вздыхал и жаловался. София кожей, каждой порой, клеточкой, ощущала тёмные токи, идущие со всех сторон, обтекающие строение, уходящие вглубь мрачного леса.

Не оставляла гнетущая мысль: в доме, кроме неё, никого нет.

Крадучись, она выбралась из своей комнаты. Миновав коридор, спустилась по лестнице, вошла в гостиную.

Впервые, за время её пребывания в резиденции УПСов, в камине главного холла не пылал огонь. Скрипнувшая под ногой половица в вязкой тишине прозвучала оглушительным выстрелом. Стекла дребезжали под ударами ветра, гулявшего за стенами. Нетопленная комната напоминала склеп.

Сколь ни мрачны УПСы, без них стены сделались вдвое холоднее и втрое темнее обычного. Подземелья Василисы по сравнению с коттеджем выглядели уютным гнёздышком.

София поспешила к выходу. Как ни странно, на улице атмосфера была далеко не такой гнетущей.

– Прогуляться вышла, подруга?

Скабиор, привалившись плечом к стене, с насмешкой рассматривал девушку. Ветер трепал небрежно выбившуюся из хвоста егеря крашенную медную прядь.

– Я тебе не подруга, – ответила София. – Где остальные?

– А кто вам надобен, миледи? – чуть наклонив голову, егерь будто вслушивался в готовый прозвучать ответ. – Отправляясь на ночную прогулку, ты хоть палочку–то взяла? Можешь не отвечать, – вздохнул он, – твой вид говорит сам за себя. Ассио, палочка Астории!

Пролетев со свистом, словно стрела, артефакт лёг в ладонь егеря.

– Лови! – галантно вернул он палочку законной владелице.

София машинально поймала главное магическое орудие колдовства.

– Считаешь меня отбросом, принцесса змей? Не желаешь со мной якшаться? Выходит, я виновней, чем …тс! – насмешливо приложил он палец к губам, – …Тот–Кого–Нельзя–Называть?

Не оборочаваясь, София пошла вперёд. Она не сразу поняла, что рубеж, за которым обычно располагалась невидимая стена, удерживающая не хуже замков, давно остался позади. Вокруг смыкали ряды зловещие сосны. Под щекоткой ветра хвоя таинственно шептала. Небо, там, наверху, ещё не до конца утратило цвет, но здесь, внизу, уже царила темнота.

В уши ударил вой, прозвучавший на самой высокой ноте.

Адские гончие!

На поляну выскочило четыре зверя. Огромные, черные, с ощетиненными загривками, оскаленной пастью и пылающими, жёлтыми глазами. То был жуткий гибрид гиено–пантеры. Демоны внушали ужас. Именно такими некогда девушка представляла себе Собаку Баскервилей.

Припав к земле, скребя лапами, Гончие Ада приближались, по–кошачьему изгибая спину. В нескольких шагах звери застыли, сверкая желтыми фосфоресцирующими глазами.