Темные Волшебники. Часть вторая. Сила
Шрифт:
— Рон, не наглей! — Гарри попытался вернуть книгу. Уизли в ответ на это забрался с ногами на сидение и, спрятав фолиант за спиной, показал другу язык.
— Тетя их окончательно достала, — сообщил Маркус, видя, что Малфой-младший пребывает в полной прострации и отвечать не собирается. — То есть, тетя-то она Малфою, а вот Катрин — мамаша. Причем, еще какая!
— Суть-то все равно одна, — буркнул Поттер, усаживаясь рядом с семикурсником. — Как Лестранж все лето в Малфой-Мэноре торчала, так и…
На него цыкнули сразу трое: Блэйз, скорчившая на лице строгую мину, нахмурившийся Флинт и сам Драко,
— Ты бы еще выбежал на платформу и прямо у авроров под носом это сказал, — насмешливо произнесла Забини. — Думать надо головой, Поттер.
— Короче, тетя их за лето достала. Като у Малфоев редко появлялась, — продолжил Маркус. — Но и ей с Дереком по первое число влетело. А уж кто-то, так тетя Белла орать умеет. Судить можешь по тому, какой громкий голос достался в наследство непосредственно нашей старосте.
— Они видели, как мама с тетей Беллой в Темной Аллее ругаются, — пробурчал Малфой-младший. — А я это каждый день выслушивал.
— Опять начинается… — проворчал Флинт. — Малфой, все уже, пострадал-погоревал о своей тяжкой судьбе, и хватит.
— Кстати, веселенькое ты письмецо нам написал, — поддержал разговор Рон. — Не то, что Грэйнджер со своими излияниями…
— А что? Вам еще и Грэйнджер писала? — приободрился Драко. — Смех, да и только!
— Во-первых, не «нам», а Гарри…
— А, во-вторых, легка на помине! — процедила Блэйз, поскольку дверь в купе после вежливого стука открылась, и на пороге появилась Гермиона Грэйнджер.
— Привет! — улыбнулась гриффиндорка, выискивая взглядом Поттера.
— И повадились же к нам гриффиндорцы шастать! — в сердцах воскликнула Катрин, проходя мимо посторонившейся Гермионы в купе. — Чего сидишь, Поттер? К тебе, между прочим, девица-то пришла!
Пока Гарри обменивался любезностями с Грэйнджер в коридоре, Рон успел в красках расписать проведенные в Норе каникулы и едва ли не по памяти воспроизвел все письма адресатов «Гермиона-Гарри». Поэтому когда вышеозначенный Поттер в приподнятом настроении вернулся в купе, Блэйз его наградила званием «покорителя гриффиндорских сердец».
Маркус вдруг ни с того, ни с сего заявил:
— Ну, Поттер, в этом году ты не отвертишься! Я тебя в команду под любым предлогом запихну! Даже запасным!
Собиравшемуся ему на это довольно-таки резко ответить Гарри и рта не дали раскрыть. Зеркало на двери жалобно зазвенело, и она с грохотом отъехала в сторону. На пороге стоял разъяренный Персиваль Уизли.
— Кто это сделал? — прорычал он, оглядывая замерших с открытыми ртами слизеринцев.
— Что именно? — переспросил Рон.
— Катрин, как староста школы, ты должна в корне пресекать подобный беспредел! — продолжал Перси.
— Ты же не пресек! — поджала губы Лестранж и отвернулась к окну.
— Я еще раз спрашиваю, кто это сделал? — процедил гриффиндорец.
— Мы не имеем ни малейшего понятия, Персик, — Мальсибьер, без малейшего намека на вежливость, отодвинул его в сторону и протиснулся в купе. — А мне места нет? Жалко… Като, может, на коленях посидишь? Или Блэйз смилостивится?
Обе мгновенно вскочили с мест, яростно сверкая глазами. Перси, досадливо поморщившись, махнул рукой и ушел.
— А что он вообще имел в виду? — удивленно спросил Драко. — Что вы такого натворили?
— Мы с Сандерсом, Розье и Руквудом им слегка подкрасили вагон, — гордо заявил Дерек, умудрившийся кое-как втиснуться между Маркусом и Катрин.
Поезд как раз поворачивал, так что высунувшим головы в окно третьекурсникам было прекрасно видно, что же именно «изобразили» на вагоне гриффиндорцев Мальсибьер и Ко. Огромная ярко-желтая полосатая кошка, подозрительно напоминавшая МакГонагалл (хотя, подразумевался, естественно, лев), встопорщив шерсть на загривке, шипела на сидевшую неподалеку черную псину, вцепившись карикатурно-огромными когтями в ветку дерева.
— Художники Мерлиновы, — фыркнул Поттер. — Это ж надо!
Глава 4. Новый учебный год
Ближе к обеду Катрин вспомнила, что в ее обязанности входит патрулирование вагонов, и отправилась выполнять это самое патрулирование, перемежая его с инспекцией на наличие «сами-знаете-чего». Поскольку Мальсибьер протянуть ей руку помощи в этом тяжком занятии наотрез отказался, староста привлекла к делу Флинта, понадеявшись, что его внушительные габариты обладают не меньшей силой убеждения, чем волшебная палочка Дерека.
В общем, свободного места в купе ощутимо прибавилось. Мальсибьер, усиленно делавший вид, что спит крепким сном младенца, после ухода Катрин приободрился и, стянув со стола пакетик с драже «Берти Боттс», уселся рядом с Роном читать «Черномагическую Тактику». Уизли пару раз ненавязчиво предлагал ему заняться чем-нибудь другим, но отвадить Дерека от книжки у него так и не вышло.
— Дерек, а чего это Флинт ко мне с квиддичем прицепился? — поинтересовался Гарри, которого эта идея-фикс капитана слизеринской сборной наводила на очень и очень нехорошие мысли.
— Так Пьюси же школу окончил — ему кто-то на замену нужен, — невнятно ответил тот, бросив в рот сразу несколько конфеток «Берти Боттс». — Тьфу, гадость какая…
— С чем попалось? — спросила Блэйз, отрываясь от «Придиры».
По поводу этого журнала и отношения к нему Блэйз стоило сказать отдельно. В круг интересов этой юной леди не входило чтение статей об несуществующих животных или о талисманах-пробках от бутылок сливочного пива, способных защитить от нападок рогатых двуносиков. Но, помимо всей этой совершенно бесполезной для мисс Забини информации, в «Придире» иногда проскакивали очень даже интересные статейки, которые по той или иной причине отказывались печатать в иных журналах. Часто эти статьи отказывались помещать из-за излишне негативных высказываний авторов в сторону нынешних властей, попыток «подстрекательства к бунту против Министерства» и прочих незначительных факторов, так милых сердцу любого слизеринца, если он, конечно, являлся таковым до самого мозга костей. Как же такие статьи попадали в «Придиру»? Журнал, не ставящий для себя цели поднять общественность на борьбу с властью, а лишь предпочитавший скромно рассуждать о том, стоит ли опасаться нарглов и так ли уж хороши морщерогие кизляки? Для Блэйз, единственной, пожалуй, кто знал об этих статьях, сей факт оставался загадкой, ради решения которой она собиралась приложить все усилия.