Тёмный лорд

Korell

Сильный холодный ветер трепал ему волосы, пока он глядел на пенящееся внизу море. Он стоял на высокой, темной скале, под которой бурлила и пенилась вода. Волдеморт оглянулся. За его спиной поднимался в небо отвесный обрыв, темный и безликий. Несколько больших каменных глыб по-видимому, отломились от стены. Волдеморт усмехнулся вспомнив, что когда-то напугал здесь Бишопа и Бенсон. Где-то здесь цепочка неровных выемок образовала опоры для ног, позволявшие спуститься к затопленным в море валунам.

Спуск был опасным. Решив не искушать судьбу, Волдеморт превратился в кобру и пополз вниз, обвивая кольцами валуны. Голову свербила мысль, как не поранить брюхо о торчащие камни. По счастью, через несколько футов валуны были скользкими от морской воды. Змеиная кожа ощутила холод соленых брызг. Волдеморт

подумал о том, не поплыть ли до самой пещеры, но остановился: все же вода, особенно бурная, не была стихией змей.

Вход в пещеру терялся в темноте и ледяных пенящихся волнах. Превратившись назад в человека, Волдеморт почувствовал, как ноздри наполнялись едким запахом соли и водорослей. Зажмурив глаза, он решил аппарировать и снова отдался черному вихрю. Приземлившись на каменный пол, он, потирая колено, открыл глаза. Скользкие стены туннеля отстояли одна от другой самое большее на три фута.

— Lumos Maxima! — прошептал Волдеморт.

Огонек на конце палочки озарил пещеру. Воздух был тих и студен. Брезгливо поморщившись, Волдеморт высушил одежду. Затем, подняв палочку, стал медленно поворачивать ее вокруг оси, оглядывая стены и потолок. Кажется, где-то здесь был камень с рисунком маленькой змейки.

— Откройся! — прошипел нетерпеливо Волдеморт.

На миг поверхность стены украсилась очертанием арочного прохода. Он казался таким ослепительно белым, будто в стене образовалась трещина, за которой сиял мощный свет. Волдеморт усмехнулся, вспомнив с каким ужасом увидела его приютская дрянь Эми Бенсон — может, правда, стоит поквитаться с ней кое за что? Впрочем, времени было мало. Посмотрев на тускневший свет арочного проема, Волдеморт задумался. Нельзя было допускать, чтобы какой-то могущественный волшебник пробрался в пещеру. Разумеется, парселтангом не владел никто, кроме потомков Слизерина, и все же…

Посмотрев направо, Волдеморт подошел к двери. Было бы неплохо для подстраховки придать двери кровососущую способность. За каждый вход — порция крови. В папирусе о богине Хатхор он находил описание подобного обряда, применяемого ее жрицами. Порывшись в несессере, юноша достал нож с серебристой ручкой — тот самый, что он стащил на кухне Хепзибы. С омерзением прикрыв глаза, он проколол кончиком ножа палец и окропил лезвие кровью.

— Piertotum Lokomotor! — направил Том палочку нож. — Aura pescare! — Затем, прикусив губу, осторожно наколдовал черное зеркало и направил его на нож.

Невдалеке раздалось чавканье, словно паразит — паук или громадная пиявка — присосался к жертве. Окутываясь черным дымом, нож стал поглощать кровь. Дождавшись, когда исчезнет последняя капля, Волдеморт всадил его в дверном каркас и прошептал заклинание. На мгновение дверь засияла, окрасившись в красный цвет. Заклинание, похоже, сработало. Не обращая внимание на шум от гравия, Волдеморт зашагал прочь.

Вдалеке, как и положено, различался мглистый зеленоватый проблеск, отражавшийся в неподвижной воде. Только зеленоватое свечение да свет его палочки разгоняли бархатистый мрак, который был плотнее обычного. Юноша пошел вперед, затем свернул в бок и начал огибать озеро. Шаги отзывались эхом, ударявшим в тянувшийся вдоль озера узкий каменный обод. Глядя на грубую стену пещеры Волдеморт думал о том, что делал здесь Салазар Слизерин. Единственной подсказкой было таинственное зеленоватое свечение в середине озера, которое, как и камин в гостиной Слизерина, приводилось в движение парселтангом. Волдеморт вспомнил надпись «Последний же враг истребится — смерть». Видимо, Слизерин сделал ее в виде зеленого облака, когда объединил свой род с Кадмом Певереллом, если, конечно, не ставил опыты с бессмертием.

Подойдя к пологому берегу, Волдеморт наколдовал крошечную лодку — точнее, маленький челн наподобие индейских пирог. Если свиток говорил правду, то невдалеке должен был находиться маленький островок. Через пару минут лодку пришлось увеличить из-за слишком длинных ног. Велев челну плыть, Волдеморт стал напряженно слушать шелковистый шелест, с которым резал воду нос лодки: если бы не отсутствие волн, можно было бы подумать, что она плывет по морю. Чувствуя ломоту в коленях, Волдеморт задумался над тем, что лодку можно увеличить до определенного размера… Впрочем, нет: лучше до определенного объема магической массы. Такая ладья Подземной Реки описывалась в Текстах Пирамид и, зная четыре формулы Херхора, было не так уж трудно превратить в нее этот челн. Пожалуй, этим следовало бы заняться после окончания обряда.

Достав сумку, Волдеморт еще раз посмотрел ее содержимое. Медальон и чаша, похищенные им накануне в доме покойной Хепзибы Смит, лежали на месте. Рядом лежал маленький кусочек ее разбитой чашки — черепок пригодится для совершения обряда, так как был в момент убийства. Дневник, кольцо — все на месте. Хотя, пожалуй, Медальон Слизерина он оставит здесь: пещера Слизерина будет отличным хранилищем частицы души его Наследника.

Зеленоватое свечение разрослось до яркого отсвета. Лодка встала, мягко уткнувшись во что-то, чего Волдеморт поначалу не разглядел. Подняв палочку повыше, он увидел, что лодка достигла расположенного в середине озера каменного островка. Сердце радостно закололо: остров в самом деле существовал! Быстро выпрыгнув на скалистый берег, он стал рассматривать базальтовый пол. Остров оказался не больше кабинета Диппета: крошечное пространство плоского камня, на котором не было ничего, кроме облака зеленого света. Волдеморт хмыкнул: было бы неплохо, если бы облако Слизерина осветило его медальон с частицей его Наследника.

Не теряя времени, Волдеморт взял из сумки сушеный лотос и мешочек с солью. Затем быстро насыпал на скалах египетский крест и посмотрел на медальон. Изумрудная змея оставалась неподвижной, словно в самом деле готовилась к прыжку. Обряд предстоял опасный, однако он предварительно заколдует воду, чтобы она, ударив, вернула его в сознание… Волдеморт полез в сумку искать четыре свечи, как вдруг его рука нащупала какой-то лист пергамента.

Волдеморт быстро достал его. На пергаменте, как ни странно, был рисунок. Темноволосый мальчик сидел в библиотеке за книгой и что-то увлеченно выписывал из нее. Волдеморт с интересом посмотрел на его задумчивый вид: ребенку было от силы лет двенадцать. Кто был этим ребенком? Ах, да, кажется, кажется, это был он сам, а рисунок нарисовала покойная райвенкловка… Вроде бы ее звали Миранда Литтлтон. Сейчас он показался ему ненужным мусором. Посмотрев на рисунок еще раз, Волдеморт произнес заклинание огня. Пламя вспыхнуло, проглотив пергамент.

— Волдеморт — мое прошлое, настоящее и будущее, — спокойно произнес юноша. Затем, подойдя к кресту из соли, он наклонился и установил по его бокам четыре зажженные свечи.

Примечания:

* В главе использованы мотивы фанфика Nostradameus «Страна змей». Согласие автора получено.

**Далее по тексте следует переработанный отрывок из романа Дж. Роулинг «Гарри Поттер и Принц-Полукровка».

========== Эпилог ==========

Июнь 1992 г.

Профессор Дамблдор осторожно наклонился над лежащим перед ним ребенком. Гарри все еще был без сознания, однако школьная медсестра мадам Помфри уверяла его, что все будет в порядке. Вчера этот ребенок в одиночку сумел противостоять Квиреллу и защитить Философский камень. Впрочем, и тот, и другой были для мальчика совершенно безопасны, однако в целом… Дамблдор нахмурился. Спасение камня — вещь, конечно, хорошая. Но он ведь тоже сумел в свое время проявить героизм и защитить Вальбургу Блэк от дементоров. Кажется, это было на первом или на втором курсе. Профессор поправил очки. Героизм сам по себе еще не многое значит.

Судьба этого мальчика волновала профессора Дамблдора с того момента, как он получил шрам в ужасную ночь на Хэллоуин. Пророчество сбылось: Лорд Волдеморт в самом деле отметил ребенка, как равного себе. Возможно, он установил с ним невербальную связь. Или, хуже того, вложил в него частицу самого себя. Почему, в самом деле, Квирелл, носящий в себе Темного Лорда, не мог прикоснуться к Гарри? Из-за защиты Лили? Или из-за того, что не мог уничтожить частицу самого себя?

Гарри между тем моргнул и с интересом посмотрел на его очки. Дамблдор вздрогнул. На миг ему показалось, что точно также просыпался он, когда профессор Дамблдор, еще будучи заместителем директора, приходил навестить его в больничное крыло. Тогда профессор был строг. А ведь, наверное, следовало бы улыбнуться. Если бы только он улыбнулся.