Тёмный лорд
Шрифт:
— Выходит, сейчас, Вы единственная наследница Хельги Хаффлпафф? — снова сделал комплимент Волдеморт.
— А, возможно, и Годрика Гриффиндора, — добавила, нахмурившись, дама. — О, нет, Том, у меня есть родственники: двоюродный брат Алоиз Смит. Не скажу, что мы с ним очень дружны, хотя…
Не дослушав ее болтовни, Волдеморт повернулся на шум справа. Подоспевшая копуша Хокки достала, наконец, с полки красный том с золотым тиснением. Сопя, она радостно поднесла его хозяйке.
— Вот полюбуйтесь, — важно сказала она, открыв толстый фолиант.
Волдеморт прищурился. Перед ним в самом деле была «История Основателей», только не такая,
— Рисунки нарисованы киноварью. Целое состояние, — снова томно сказала Хепзиба. — Вы только посмотрите сюда, мой мальчик, — указала она на портрет совсем молодой миловидной девушки с густыми светло-русыми волосами и совершенно детским взглядом больших синих глаз.
«Хорошая наложница была у Годрика», — подумал Волдеморт, рассматривая ее аппетитное тело.
— Мне еще в детстве говорили, что я невероятно похожа на нее, — сказала Хепзиба, чуть хитровато посмотрев на гостя. Волдеморт ни минуты не сомневался, что она придумала это только что, но вслух произнес:
— Пожалуй, что-то есть в верхней части лица…
— В верхней части лица… Ах ты хитрый, негодный мальчишка! — сказала Хепзиба и вдруг игриво потрепала ему волосы. — Такие глаза… Сколько бедных наших хаффлпаффок утонуло в них, а?
Все произошло настолько быстро, что Волдеморт не успел даже возмутиться. Движение Хепзибы было противным, но он не стал сопротивляться. Все его внимание было приковано к раскрытой странице книге, на которой была изображена знакомая ему гора. Тяжелые морские волны обрушивались на громадные валуны и отступали, теряясь в потемневшей водной глади. Подпись внизу гласила:
Пещера Слизерина
Много тайн оставил после себя четвертый основатель Хогвартса. Согласно легенде, он выстроил свою пещеру в одной из скал восточной Англии. Тщеславие Салазара Слизерина дошло до того, что он велел окрестным змеям именовать себя «Повелителем змей». Внутри пещеры он поместил зеленое облако. Поскольку Слизерин вступил в брак с наследницей Кадма Певерелла, зеленое облако по легенде превращались в девиз рода Певереллов при звуках парселтанга. Найти эту таинственную пещеру, впрочем, никому не удалось, как не удалось обнаружить и загадочную Тайную Комнату.
«Потому что для этого нужен парселтанг, идиоты», — подумал Волдеморт. Хепзиба убрала руку и стала что-то увлеченно рассказывать, но смысл ее слов едва доходил до гостя. Все его внимание было приковано к базальтовым глыбам, где он, приютский мальчишка, в свою время напугал пару мерзавцев. Что, если именно здесь ему стоило положить частичку души, замурованную в медальон предка? Перед глазами поплыли зеленые буквы, и Волдеморт, вытерев лоб длинной рукой, машинально подлил какао хозяйке.
***
Бартоломео Малфой просчитался: в последних числах марта министр Спенсер-Мун перешел в наступление, выкинув в газеты уничтожающие статьи о противниках. Не то чтобы в них содержались невероятные факты, скорее, они непринужденно разбивали в прах все обвинения. Нападения на Хогвартс? Авиация Гриндевальда бомбила даже Лондон. Хогвартс был плохо защищен? Об этом должен был думать не министр, а директор. Да и сам мистер Малфой, как член Попечительского совета, мог бы посодействовать защите школы. Погибали ученики? В Европе счет жертв шел на миллионы. Да и Миртл Уоррен погибла не от нападений магов СС, а по вине ученика-великана Рубеуса Хагрида, которого принял в школу директор Диппет. Поскольку многие члены Совета недолюбливали «старину Армандо», они автоматически становились помощниками и друзьями министра.
Теперь закачалось кресло под Малфоем. Каждый член Визенгамота, затаивший какую-то обиду на «красавчика Бартоломео», стремился свести с ним счеты. Двадцатого марта Визенгамот отказался рассматривать вопрос об импичменте. Поникший Малфой только успевал отбиваться от бесконечных нападок прессы. Все это весьма волновало Карактака Бэрка, имевшего давний бизнес с семейством Малфоев.
— Неплохо бы выкинуть что-то на людей министра, — проворчал Бэрк за завтраком, отпивая кофе. В последнее время в лавках вновь появились бананы, и сотрудники магазина Бэрка уплетали их за обе щеки. — Том, Вам нужно сходить к Рафсанджани.
— Завтра, сэр, — согласился Волдеморт. — Сегодня я приглашен к Бэркам. Вашим дальним родственникам. Я думал, Вы тоже идете на день рождения юной леди Араминты, — чуть заметно улыбнулся Волдеморт, подвинув сахарницу. Вспоминая, как, стоя на четвереньках, кричала от боли и наслаждения эта «юная леди», он чувствовал приятное тепло внутри.
— Нет, наши связи давно прервались… — вздохнул Бэрк. — Не поверите, но я родился в шестьдесят третьем году.
— В… — опешил сидящий напротив Горбин. Волдеморт тоже с интересом посмотрел на владельца лавки.
— Да, в шестьдесят третьем. Уже тогда представили нашего рода мало общались друг с другом. Кстати, как там Хепзиба?
— Купила доспехи, — ответил Волдеморт. — Вторую вещь за месяц. Однако…
— По вещам Основателей сведений не дает, понимаю. Поднажмите, Том, время не терпит, — поиграл пухлыми пальцами Бэрк.
— Хорошо, сэр, — Волдеморт посмотрел на Руку Славы и подумал, что скорее он состарится, прежде, чем ее уберут с камина.
Минувшие полтора месяца Волдеморт потратил не зря. Хепзиба Смит приобрела и треножник, и доспехи гоблинской работы. Пожилая дама была настолько очарована им, что походила на влюбленную девчонку. Помощник Бэрка приносил ей то конфеты с коньяком, то засахаренные ломтики бананов. Каждый раз Волдеморт продолжал разговор об Основателях, послушно выслушивая байки про Хельгу. Юноша не сомневался, что рано или поздно его терпение окупится сторицей.
По пятницам лавка Бэрка закрывалась раньше обычного. Горбин еще продолжал ворчать, что старые пни из Визенгамота мало что смыслят в политике. Поднявшись к себе, Волдеморт надел деловой костюм, светло-желтую рубашку и неизменную бабочку. Вкупе с сильной бледностью такой наряд придавал ему вид похоронного агента, но Волдеморту было все равно. Быстро выйдя из лавки, он положил в карман коробочку с подарком и растворился в темном вихре воздуха.
Подарок для Минни приходилось выбирать с особой тщательностью. Из-за образовавшегося завала Волдеморт проигнорировал два последних письма подруги. В одном из них она, кажется, жаловалась, что свадьба состоится в июне. После удачной сделки с Хепзибой у Волдеморта наконец-то появились деньги, и он решил заказать ей в салоне особую игрушку. Внешне это была обыкновенная иволга, прыгавшая с ветки на ветки и переливавшая цветами из камней. Зато при произнесении нужного заклинания иволга открывалась, выбрасывая из себя другую фигурку: кобру, поедающую маленькую садовую пеночку. Волдеморт не сомневался, что Минни с присущей ей страстью к жестоким наслаждениям оценит такой подарок.