Тёмный лорд

Korell

*

Воскресная школа находилась при часовне Сент-Клемент в полутора милях от приюта. Прямо за ней начиналась дорога к красному вокзалу Сент-Панкрас: район, который Том исходил вдоль и поперек. Любимым его местом была Воксхолл-Роуд — уходящая под гору улочка с двухэтажными домами. В одном из них располагалась лавка Оливера Барнетта — продавца канцелярских товаров и антикварных безделушек. Том заходил туда посмотреть на блокноты, тетради, восточные фигурки или причудливые пресс-папье. Мальчик даже примеривался к покупке ежедневника с лощеной кремовой бумагой, но он был слишком дорогим.

Том посмотрел в окно. Обложной ливень закрывал вид на маленькие домики из темного камня. Возле одного из них рос куст диких роз. Обычно они цвели до поздней осени, но сейчас из-за сильного ветра побитые лепестки валялись в грязи. Некоторые из них плавали в луже, погружаясь в мутную воду.

— Риддл, повторите, как звали первых учеников Христа?

Отец Джером, похоже, заметил рассеянность Тома. Пожилой священник был строг. О любых провинностях он сообщал миссис Коул, и нарушителя ожидала порция розог от завхоза Эрни Спенсора. При одном воспоминании о нем мальчика передернуло от омерзения: поскольку мистер Спенсор давненько не мыл голову, жир так и капал с его волос. Белокурая Люси Стюарт фыркнула, предвкушая провал Тома.

— Андрей и Петр, — Риддл саркастически посмотрел на Люси. В ее темно-синих глазах было написано разочарование. Зато рыжеволосая Лесли Инн послала ему улыбку. Том улыбнулся в ответ. Они не были друзьями, и все же Лесли никогда не задирала Тома и улыбалась ему при встрече.

— Что же, верно, мистер Риддл. Мисс Стюарт, может, Вы поясните разницу между вероучением английской и римской церкви?

— Ммм. наверное… Там, где Спаситель пришел к….

Маленькие пальчики девочки стали лихорадочно листать Библию. Том усмехнулся. Люси после чтения глянцевых журналов строила из себя «настоящую леди», часами крутясь у зеркала и отрабатывая походку, а вот Библия ей упорно не давалась.

— Скверно, — нахмурился священник. — Мистер Риддл?

— Мы не признаем приоритета Петра над другими апостолами. — От волнения большие глаза Тома поблескивали влажным бирюзовым светом.

— Верно, — кивнул священник. — Думаю, можем перейти к чтению Евангелия от Марка. Мисс Стюарт, вы сейчас же подготовите рассказ о Рождении Спасителя.

Испуганная Люси уставилась в Библию. Лесли что-то зашептала подруге. Том вздохнул. Люси, как и все, нуждающиеся в подсказке, казалась ему полным ничтожеством. Внутренний голос подсказывал, что пришло время задать давно мучивший его вопрос. Том сначала попытался прогнать прочь эту мысль, но затем, решившись, поднял руку.

— Да, мистер Риддл? — удивленно спросил отец Джером.

— Простите, сэр… Почему мы почитаем апостола Петра, если он трижды отрекся от Спасителя?

— Том, — священник с отчаяньем посмотрел на него. — Ну почему Вы всегда так категоричны? Почему Вы так категорично судите обо всем?

Упреки Тома в категоричности были коньком отца Джерома. Однако сегодня старик по-настоящему рассердился. Сзади раздался смешок. Том обернулся. Бренда Бэкки, отбросив густые каштановые волосы, толкнула длинным пальчиком Билли Стаббса и что-то зашептала им с Джеймсом Биггертом.

Том с яростью посмотрел на библейскую страницу. Если бы смеялись Люси, Биггерт или Волей, он ограничился бы ответной колкостью. Но Бренда! Ее Риддл по-настоящему ненавидел. В детстве она частенько приходила посмотреть на избиения Тома. У Бэкки, кроме того, были телохранители десяти-двенадцати лет. Они вырывали у маленького Тома рождественские или пасхальные конфеты, и Бренда демонстративно поедала их, сидя на краю стола и болтая тонкими ногами. Том пытался мстить Бренде, подбрасывая слизней в ее серые форменные туфли. За это покровители Бэкки били Тома так, что он по нескольку дней валялся в лазарете.

— Риддл, что Вы натворили? — голос пастора вывел Тома из забытья.

Взрыв хохота сотряс класс. Том потерянно осмотрелся, затем перевел взгляд на деревянный стол и только тут понял, что произошло. Страница Евангелия, на которую он со злостью смотрел, была разорвана пополам.

— Вот черт, — прошептал Том. Порвать страницу священной книги было слишком большой провинностью, чтобы ее спустили с рук.

— Не представляю, Риддл, как Вы это сделали. — Лицо отца Джерома покраснело. — Нет, это неслыханно! Я сообщу миссис Коул.

— Сэр… я не хотел… — злость прошла, и Том чувствовал, как к сердцу подкрадывается холодок страха.

— Вы соображаете, что говорите, Риддл? — Тому казалось, будто отец Джером захлебнется от ярости. — Урок окончен, — добавил священник под восторженный гул сирот. Не глядя на Тома, он благословил класс и пошел к двери.

*

За обедом Том ловил на себе ехидные взгляды. Почти все однокашники, кроме тихони Эрика Волея да доброй Лесли Инн, были в предвкушении его неизбежного наказания. От злости Том быстро поглощал безвкусный суп из разваренных овощей.

— Риддл, — бросила на ходу Марта, молодая помощница миссис Коул, — в шесть зайдешь к директору. — Том грустно посмотрел ей вслед. Думать о предстоящей порке не хотелось, и он решил перед наказанием навестить лавку мистера Барнетта.

Покончив с холодным чаем, Том быстро спустился к выходу и пошел по размокшему гравию дорожек. Уход из приюта не поощрялся, но дети свободно выбегали через боковые ворота. Хуже было другое. Сиротам не полагались зонты: их выдавали, когда они шли на церковные праздники или в воскресную школу, поэтому старые зонты, выброшенные в мусорный ящик своими бывшими владельцами, находились и чинились всеми приютскими детьми. После долгих мучений Том сумел криво пришить заплатку к дырявому черному зонту, подобранному им пару недель назад. Раскрыв свою немудреную поделку, он побежал по улице.

Через десять минут Том мчался мимо продуктовых лавочек. Xозяева, предусмотрительно выставив на улицу фрукты, прятались от дождя. Маленький ресторанчик был пуст: официант-индиец раскладывал накрахмаленные скатерти и салфетки. Том перебежал перекресток и остановился возле магазина с восточными фигурками. В дубовую дверь было встроено резное стекло с рисунком индийского бога Шивы. Том стукнул дверным молотком и стал терпеливо ждать.

Владелец лавки Оливер Барнетт был из тех, кого принято называть «настоящим джентльменом». Высокий и темноволосый, он носил изящные очки на мясистом носу. Неестественно большой живот придавал хозяину оттенок старости, хотя на деле ему едва перевалило за сорок.