Темный Луч. Часть 4

Вудс Эдриенн

Случайная слезинка скатилась по ее щеке. Я прижал ее к своей груди.

— Не плачь, пожалуйста. Ты уже достаточно плакала. — Тихий стон сорвался с моих губ. — Я бы все отдал, чтобы снова услышать твои мысли. Я облажался и не знаю, как это исправить. Я не знаю, как это исправить.

— Я никогда не могла услышать твои, за исключением тех случаев, когда ты хотел, чтобы я слышала, — призналась она.

Я снова улыбнулся.

— Да, я был большим гребаным идиотом. Я все исправлю,

Елена. Обещаю. Так или иначе, я верну твое доверие. — Я обнял ее крепче.

Это было оно. Я надеялся, что мои слова задели что-то, и что Елена будет терпеливой. Я никогда не вернусь во тьму. Я никогда больше не стану тем мудаком, который оттолкнул ее.

Сейчас она была моим главным приоритетом, и я умру за нее, может быть, даже больше.

— 4~

— Значит, больше никаких вопросов о денте, пока наша связь не восстановится?

Она мягко посмотрела на меня, глубоко вздохнула и кивнула.

— Хочешь чего-нибудь поесть? Я принес закуски.

Она рассмеялась.

— Ты действительно пришел подготовленным, не так ли?

— Ну, я надеялся, но не был уверен.

Она кивнула, и я подошел к дереву, где положил сумку и принес ее ей.

Я сел на землю, прислонившись спиной к валуну, на котором сидела она, и достал все закуски.

Она схватила чипсы и открыла пакет.

— Так вы с Табитой действительно больше не вместе?

— Нет, — сказал я. — Я порвал с ней в ту же минуту, как проснулся. Табита все еще думает, что я околдован, поскольку я сказал ей бороться за меня.

Она вздохнула. Я взглянул на нее и увидел, что ее глаза закрыты.

— Что?

Она покачала головой и открыла глаза.

— Вчера она напомнила мне о моем обещании.

Мне казалось, что я мог бы убить эту чешуйчатую суку.

— Значит, вот откуда это взялось?

— Я не знала, Блейк. Ты всегда сидел с ними.

— Я сказал тебе, почему я это делал, Елена.

— Да, сказал. Не злись на Табиту, пожалуйста. Если бы я была на ее месте, я бы сделала то же самое.

Я снова посмотрел на нее.

— Что теперь сказать?

Она рассмеялась.

— Ты говоришь как Бекки.

— Что ж, Бекки права, Елена. Табита великолепна. Если ты поддашься тому, что она говорит, она воспользуется возможностью и попытается вклиниться между тем, что у нас есть.

— Она была одной из твоих лучших подруг.

— Друзья с привилегиями — никогда не лучших, — поправил я ее. — Мы можем, пожалуйста, не говорить о Снежном драконе?

— Хорошо. — Она улыбнулась. — Ты действительно забыл о горе?

Я кивнул.

Она рассмеялась.

— Табита

не говорила тебе, что это ты меня тренировал.

Я усмехнулся.

— О, она ненавидела наши тренировки. Она всегда была такой неуверенной в себе, но, с другой стороны, у нее были на это все права.

— Неважно.

— Да ладно тебе, Елена, ты знаешь, каково это было. Тьма была сильна, и всякий раз, когда мы приближались друг к другу, это просто исчезало. Это вызывало привыкание.

— Так и было. Я действительно разгромила свою комнату.

— Правда?

Она кивнула с мягкой улыбкой.

— Думаю, именно Бекки обнаружила, что это проходит, когда я была рядом с тобой. В тот день я чувствовала себя идиоткой. Сэмми позвонила тебе, чтобы спросить о матери, что было полной чушью.

Я рассмеялся.

— Так вот в чем все было дело?

— Я также не знала, был ли это двусторонний поток, и почувствовала себя идиоткой, когда ты сказал мне, что это не так.

— Прости, что я солгал.

— Ты уже извинился, и могу я сказать, что это было чертовски хорошее извинение, Блейк.

— Я дракон со многими талантами.

Она тихо рассмеялась.

— Ты действительно думал, что я превратилась в Рубикона, чтобы убить тебя?

Я кивнул.

— Грозовых Светов не существовало уже много лет. Кара была большим сюрпризом, когда из ее яйца вылупился дракончик, и она оказалась им.

— Почему они вымерли?

— Потому что Рубиконы охотились на них. У них была способность, которой не было у нас.

— Какая?

— У них было электричество, и они были как детекторы лжи.

— Правда?

Я кивнул.

— Почему я стала Рубиконом?

— Констанс думает, это потому, что ты была моей всадницей, но не я, — я покачал головой.

— Ты нет?

— Нет, — улыбнулся я.

Молчание затягивалось.

— Я жду?

— Это немного притянуто за уши.

— Как и Пейя.

Я рассмеялся.

— Ладно, только не говори, что я тебя не предупреждал. Думаю, ты стала Рубиконом, чтобы унести с собой половину моей тьмы. Чтобы помочь мне жить дальше, пока не раскроется правда о тебе.

Она ничего не сказала.

Я повернул голову, чтобы сказать ей, что это притянуто за уши, но тут она поцеловала меня.

Я действительно совсем этого не ожидал.

Был ли это мой ответ? Этого не могло быть? Но Елена целовала меня.

В конце концов она прервала поцелуй, и я изо всех сил попыталась выбросить все это из головы.

— Блейк? — тихо прошептала она.

— Да, — я открыла глаза и почувствовал смущение.

— Это вовсе не притянуто за уши.

Я улыбнулся.