Темный мастер
Шрифт:
— Темнослов был моим Наблюдающим? — понимающе перебил Огнезор.
— Ничего я такого не говорил! — поспешил мастер отпереться.
— Но ведь правда? Еще когда проверка эта дурацкая объявилась, я подозревать начал, потому как не будь Темнослов Наблюдающим, никто бы его слушать не стал. Да и на Реми старик выйти мог, только если все мои отчеты видел, а это ведь не всякому позволено!
— Никто не будет злейшего врага внимательней, — согласно хмыкнул Ледогор.
— Что же тогда ты, наставник, в Эн-Амареше делаешь?
Гигант запнулся.
— Уж не за Темнословом ли шел?..
— Догадливый! — буркнул Ледогор. — Я лет семь уже Темнословов Наблюдающий. Столько
— Ничего, — ядовито протянул Огнезор. — Он там себе таких заместителей вырастил — найдется замена! Да только не это меня больше всего беспокоит! — Юноша опять нахмурился. — Слишком уж масштабную развернул Темнослов деятельность: и разрешение на Реми (защищенного, между прочим, высокими чинами столичными) добыл, и Эн-Амареш вверх дном перевернул… Охрану ведь городскую не местная Гильдия подняла — наш мастер-лекарь постарался! С чего вдруг такие полномочия? Чувствую, стоит за этим очень крупная, не чета Темнослову, фигура…
— Знаешь же, я человек прямой, в интригах понимаю плохо, — насупился Ледогор.
— А я, кажется, как раз начал понимать, — задумчиво проговорил Огнезор. — Вот послушай! В Совете Семерых после моего ухода осталось высоких мастеров только шестеро, а что Темнослов давно седьмым быть хотел — это всем известно. Да только испытание пройти у него силенок не хватит, разве что другие высокие мастера проявят снисходительность. А для этого пообещать он им должен что-то очень значительное, например Белого Мастера… Теперь подумаем: двое из Совета — Сизобор и Вера — на моей стороне. Злата хоть меня и не любит, но рисковать своим положением не будет — выждет, кто верх возьмет. Осталось еще трое, и все в равной степени претендуют на пост Главы Гильдии. Конечно, не стань меня, еще неизвестно, как они этот пост делить будут, но сейчас не в том главная их забота. Больше беспокоит их, что поддержанного Правящим Домом Белого Мастера отвергнуть будет очень непросто… Но известно им также, что Императору нынешнему, опоре Правящего Дома, не так уж много времени осталось. И что от наследника его толку ожидать не приходится… Другим Домам Крови и главам их, лордам нашим Эну и Амарешу, все это известно не хуже. Они уж и руки потирали бы радостно, только вот боятся идти наперекор Гильдии: помнят, чем мятежи и заговоры последние заканчивались. Поэтому всякую ниточку к нам использовать рады. Малую Книгу, например. Или Темнослова и тех троих из Совета… Заполучить трон и поддержку Гильдии — это ведь уже не просто интриги дворцовые, это надежные виды на новую правящую династию! Для такого и постараться стоит!..
— Раз все так, почему ты здесь еще? Эн-Амареш — город торговый, ворота даже ночью не запирает. Давно бы уже умчались подальше от этого гнезда змеиного…
— Нельзя было мне ее увозить, — мрачно нахмурился молодой мастер. — Не в таком состоянии…
— Успел, значит, Темнослов к ней руку приложить? — понимающе глянул на него Ледогор. — За это ты ему и отметину оставил?
Губы Огнезора сжались плотнее. Он бросил еще один быстрый взгляд на девушку. Произнес тихо, будто через силу:
— Помнишь, наставник, ты говорил мне когда-то, что есть грань, о которой нельзя забывать? Грань между тем, кто мы есть, и тем, что нам приходится делать?..
Мастер не помнил, но на всякий случай уверенно кивнул.
— Возможно, это как раз то, что Темнослов понял сегодня, — проговорил Огнезор еще тише. — Вот почему ухмылялся он, умирая… Увидел он, как я перешел эту грань.
«Что за чушь!» — захотелось гаркнуть Ледогору. Захотелось разозлиться, отругать проклятого мальчишку за такие мысли, привести в чувство и волоком потащить обратно в Гильдию… Вот только не получалось у него ничего возразить — сидел да смотрел в удивленной, немой растерянности, как нервно играет Огнезор кончиками пальцев, как поглаживает завороженно согретый теплом кожи рифленый металл тяжелых своих перстней…
— Уходи, наставник, — не поднимая глаз, сказал юноша. — Не стоит еще и тебе в это впутываться. Если попадусь — так ведь всем причастным память проверить могут… С отчетом поступай, как хочешь, но дальше я сам разберусь.
Гигант со вздохом встал, неловко приладил на лицо маску, глянул мрачно сквозь черные прорези.
— Что бы ты ни делал, Огнезор, вернуться-то тебе все равно придется… — обронил он напоследок.
С новой силой охватило юношу знакомое с ученических лет чувство принуждения: будто ведут его — незаметно, но неуклонно — проложенной кем-то дорожкой. Той, которую сам он не выбирал — и вряд ли бы вообще выбрал. Но отказаться от которой уже не может…
Как он сейчас ненавидел это ощущение! Мысли о долге, власти, собственных возможностях слишком мало распаляли его тщеславие. Ну кто в двадцать шесть лет жаждет править миром? Покорять его — может быть. Добиваться признания. Наслаждаться недолгой иллюзией свободы и собственной неуязвимости, которую дает молодость. Искать приключений. Любить, в конце концов! И начинать потихоньку задумываться об уютном местечке, где можно было бы «осесть» после всего в компании близких людей…
Но уж никак не властвовать, навсегда отказавшись от самого себя, взвалив на плечи неизбежный груз верных и ошибочных решений, а в случае с Гильдией — еще и приняв клеймо всеобщей ненависти да проклятия!..
— Думаешь, сам этого не знаю? — вдруг разозлился Огнезор на наставника. — Еще как знаю! Знаю, что не уйти мне ни от долга, ни от крови чужой, ни от чужого страха и отвращения, который так любовно культивирует Гильдия! И от имени своего не уйти, и от всех проклятий, что уже на него навешаны!..
Но слова его разбились негромким хлопком открывшейся оконной рамы, растаяли в холодной, снежком сочащейся, мглистой тишине вместе с темной Ледогоровой фигурой.
Неприятный промозглый ветерок пробежался по комнате, а плеча вдруг нерешительно коснулась теплая девичья рука. Огнезор вздрогнул.
— Давно не спишь? — не оборачиваясь, спросил он глухо, гася в себе остатки раздражения. — Странно, я не почувствовал…
— Видно, лучшая из меня ученица, чем ты думал, — легкой горечью окутал его Лаин голос.
Она оторвала руку от его плеча, согнутыми костяшками пальцев, легко отбросив длинную светлую прядь волос, провела по шее, погладила нежно по щеке. Он не двигался в замешательстве, не решаясь поверить этой ласке, все еще боясь обернуться и заглянуть ей в лицо.
Но Лая вдруг обхватила его судорожно, прильнув всем телом, стиснула изо всех сил.
— Плевать на остальных! На всех, на всю Империю! Даже если мир будет гореть и корчиться под твоими ногами, я… я никогда, слышишь… никогда… не прокляну… твоего имени! Никогда… не отвернусь в страхе! — выдохнула горячо, словно заклинание.
Огнезор застыл, не в силах поверить в то, что слышит. Понимая каждой частичкой себя, что вот теперь-то он пропал окончательно. Не тогда, в Таркхеме, когда узнал в ней девочку из своей полустертой памяти, и не тогда, когда решил с Дворцовой ее вытащить, и даже не ночью той в замке Таргел, а именно теперь, в этот миг…