Тёмный Наследник. Солнечный ветер
Шрифт:
Бейлиф вдруг понял, что сидит за столом в своём кабинете, уткнувшись лицом в сложенные на столе руки. Он с трудом принял вертикальное положение и с силой сжал голову, беспощадно терзаемую болью похмелья.
– Ик… Ой…
Почтенный милорд застонал и отрыгнул самым позорным образом, как кобольд, протрезвевший наутро после жбана медовухи.
– Элуриал! Немедленно вставай! Проклятье, с чего было вчера так по-свински напиваться!?
Поток холодной воды быстро привёл в чувство и вернул ощущение земли
– Лерт… Что… Что случилось? Ох-х.
Череп раскалывало новым приступом боли.
Да, это мастер-наставник. В своей белой мантии с золотым шитьём, в крылатой диадеме. Он выглядит безупречно, впрочем, как всегда. Выражение лица выражает беспокойство и тревогу, но глаза оставаются холодными и надменными.
– «Ну вылитый тёмный эльф, ни дать, ни взять».
Шальная похмельная мысль пробрала до морозной дрожи. Воспоминания о вчерашнем безумии нахлынули водопадом, и бейлиф закрыл лицо руками.
– Выкладывай, с чем пришёл. Надеюсь, повод уважителен – иначе ты пожалеешь об этом. – Произнёс он заплетающимся языком, не отнимая ладоней от лица, пытаясь придать голосу грозную интонацию.
Звучало это жалко, словно лай маленькой декоративной собачонки, разыгрывающей из себя свирепого сторожевого пса.
– Более чем!
Аэллертан тем временем рассматривал пустую бутылку из-под вина, выпитого до последней капли.
– «Поцелуй принцессы» тридцатилетней выдержки. Чтобы так напиться, хватило бы и кленовой браги!
– Не томи душу, скажи уже наконец!
– Мобилизация.
Мастер-наставник произнёс это слово, таящее страшную угрозу спокойствию и благополучию тысяч саоролантийских семей, тихо, почти шёпотом, но для бейлифа грянул гром. Остатки похмелья улетучились без остатка.
– Нет… Не может быть! Как…
Элуриал пришёл в ужас, не в состоянии поверить в услышанное.
– Где бейлиф?
В кабинет ворвался офицер в зелёном мундире с серебряными пуговицами и светло-сером плаще. Обезображенное ужасными шрамами лицо светилось неукротимым рвением бескомпромиссного солдафона-служаки, прошедшего за время службы, как говорится, огонь, воду и медные трубы.
– Вы бейлиф Элуриал Ардалон? – В голосе шрамолицего сквозила угроза, словно он обращался не к высокопоставленному должностному лицу, а к рекруту-новобранцу.
– Я.
Чиновник не на шутку перепугался, до того жутко выглядел отмеченный ранами ветеран: длинный белёсый шрам пересекал лицо через переносицу от правой стороны лба далее вниз до нижней левой скулы, правая нижняя челюсть сломана и срослась неправильно, нижняя часть щеки кошмарно истерзана, словно её полоснули бичом с крючьями.
Посеребрённые сединой короткие тёмные волосы зачёсаны назад, серо-мышастые глаза горят фанатичным блеском. На левой стороне мундира блестит медаль «Воинская доблесть»: золотой меч на фоне восьмилучевой серебряной звезды.
– Капитан Мартирон Дебореан, чрезвычайный и уполномоченный комиссар мобилизационного отдела военной коллегии королевства.
Офицер представился по канонам воинского устава, отдав честь согласно принятой в армии Саороланты традиции, поднятой вверх и согнутой в локте рукой со сжатым кулаком.
– Ваша честь, вы нездоровы?
– Да, я слегка приболел. – Бесцеремонно соврал бейлиф.
И действительно, выглядел он неважно: растрёпанные волосы, опухшее лицо, синие круги под глазами, помутившийся взор.
– В связи с началом боевых действий в Думэолоте указом короля объявлена мобилизация. Призыву подлежат военнообязанные двух высших категорий, а именно самые рослые, крепкие, сильные и выносливые юноши и мужчины в возрасте до ста лет. Все рекруты из вашего манора должны быть собраны и отправлен в учебный полк до заката солнца сего же дня.
У бейлифа отвисла челюсть и глаза едва не выпали из орбит.
– Это… страшные… новости. – Запинаясь и задыхаясь пробормотал Элуриал. – Милорд капитан… прошу немного времени… привести себя в порядок. Пока всю посильную помощь вам окажет наш мастер-наставник.
– Аэллертан Спеллонт, к вашим услугам, милорд капитан.
Учитель грациозно поклонился.
– Отлично, вы не хуже бейлифа должны знать всех местных рекрутов.
Взмахнув плащом, капитан вышел из комнаты.
– Всенепременно, милорд комиссар.
Аэллертан последовал за ним.
Никто не заметил, как по его гордому и надменному лику расплывалась самодовольная ухмылка, хищная и зловещая, как у проглотившего добычу змея.
В дверь грубо и громко заколотили, словно пытались снести её с петель.
– Именем короля, откройте!
Монфиэста проснулась и подпрыгнула от неожиданности, на миг забыв о страшных событиях минувшего дня.
– Открывайте немедленно, или я вышибу двери ко всем демонам!
Девушка вскочила со стула, на котором провела ночь у постели отца в его комнате, и со всех ног бросилась ко входу. В голове крутились кошмарные мысли, одна страшнее другой.
– «Как Гильдия могла так быстро прознать об одержимости Эрегинда?».
– Монфи, что случилось? – Услышала она вслед тревожный вопрос разбуженной матери.
Ллайсаниэль провела бессонную ночь у кровати сына. Уже ночью, после ухода Тэлса и Наинлит, они перенесли Эрегинда в его комнату. За пострадавшим от Ваэртильгвен Маглортианом тоже требовался уход, поэтому Ллайс отрядила дочь к нему, несмотря на отчаянные протесты последней.
– Последнее предупреждение!