Тёмный Охотник. Книга 1. Куклы колдуна
Шрифт:
Мокрые от дождя волосы женщины были убраны назад и открывали лицо. Холодное, правильное, с заострёнными чертами. И такими же острыми были кончики её маленьких ушей, украшенные кольцами и висячими серьгами. Ожерелье из костей птиц и грызунов несколько раз охватывало шею незнакомки и спускалось петлёй к животу.
Она стояла прямо, уставившись льдистыми глазами на Бадварда. И он чувствовал, как от этого взгляда холодеет затылок. Как его сдавливает тупой болью, которая отдаётся эхом во всём теле.
Незнакомка
На её запястье, подвязанные за тонкие верёвки, маятниками раскачивались черепа зверьков размером не больше голубиного яйца. Бадвард неотрывно смотрел на них. Любая попытка отвести взгляд вызывала головокружение и тошноту, потому что весь остальной мир пустился в пляс словно после бурной вечеринки.
Пальцы незнакомки снова поманили к себе.
В груди ломило, как если бы туда вбили крюк и потянули за него. По венам разливался огонь. Бадвард согнулся. Упёрся рукой в колено.
Он знал, что должен пойти за женщиной. Знал это самыми костями, которые ныли так, как будто их вот уже сейчас пытались вырвать из плена мышц.
Охотник поднял голову и посмотрел на незнакомку сквозь потоки воды, льющиеся с капюшона:
– Ладно. Идём.
Она не шелохнулась. Даже бровью не повела.
Бадвард попытался сделать шаг, но ноги будто вросли в ил. И от этого снова сдавило в груди так, что казалось, ещё немного, и из него вынут саму душу.
В нём как будто боролись две силы. Одна пыталась удержать на месте, а другая – заставить идти. И вторая явно была упорнее.
Стоило признаться, он до сих пор так и не решил, зачем ему душа. Но отдавать её так просто не хотелось. Поэтому Бадвард стиснул зубы и заставил непослушные ноги шагнуть.
Незнакомка одобрительно кивнула и, повернувшись к нему спиной, пошла вперёд.
Бадвард брёл за ней, всем телом пробиваясь сквозь воздух, который вдруг сделался плотным, как студень. Он едва не терял дыхание, напрягал мышцы до дрожи и слышал, как где-то в стороне по-человечески стонет чаща.
Он должен был идти туда, на поиски рыжей беглянки, но вместо этого тащился через топь за странной незнакомкой, увешанной костяными побрякушками. А она всё дальше уводила его от изначального маршрута.
Вода уже поднялась до самых бёдер, но они продолжали пробираться через болото. Стараясь не думать о головной боли, которая давила всё сильнее, Бадвард смотрел в спину своей миниатюрной проводнице. Он никогда не видел эту женщину раньше, но её облик заставлял его снова и снова искать в памяти давно утерянные воспоминания.
У одного из деревьев охотник остановился, чтобы отдышаться. В горле и груди жгло. Воздух казался горячим, несмотря на холодные потоки ливня.
– Подожди, – обронил Бадвард.
Незнакомка обернулась и посмотрела на него через плечо. Позволив губам чуть разойтись в улыбке, прижала к ним палец, а потом указала прямо перед собой и скрылась за деревом.
“Никогда не любил экстравагантных женщин”, – процедил охотник и оттолкнулся от чахлого вяза, на который опирался плечом.
Он добрался до дерева, за которое проводница в костяных амулетах ушла, но её там уже не было. Зато в паре десятков шагов впереди Бадвард увидел цель своего похода.
Рыжая девчонка провалилась в жижу по самый пояс и, похоже, медленно тонула. Она пыталась ухватиться за ближайшие ветки, но те были хрупкими и ломались у неё в руках.
Подходить к ней было опасно. Она угодила в трясину, а значит, могла утянуть за собой. Охотник быстро осмотрелся в поисках палки. Вместо неё поблизости оказалась тонкая берёзка, которая росла прямо из воды.
– Эй, – позвал он, подбираясь к дереву. – Марика!
Девушка не отреагировала, продолжая свои тщетные попытки выбраться. Бадвард поджал губы и громко свистнул.
– Лиса! – она вздрогнула от его голоса и повернулась. – Хватайся!
Охотник навалился на берёзу и согнул её к земле. Она уронила ветки в грязную воду, едва не хлестнув ими девушку.
– Брось сумку! – крикнул он, наблюдая за Марикой.
Берёзовые ветви-плети не выдержали бы её веса. А до ствола девушка никак не могла добраться – плечевая ноша тянула назад, в топь.
– Драть тебя Рогатому, – процедил Бадвард и уже всем весом придавил дерево так, что оно, скрипя, выгнулось почти на излом.
Марика обеими руками ухватилась за опустившуюся ниже берёзу.
Охотник стал медленно отпускать её, следя, чтобы девушка успевала продвигаться вперёд. Когда расстояние между ними сократилось, она протянула руку.
Бадвард взялся за тонкое запястье и не без усилий вытащил Марику из хляби. Она повисла на охотнике, вцепившись в борта расстёгнутой куртки. Бледная, дрожащая от напряжения. В остекленевшем взгляде изумрудных глаз – отпечаток ужаса.
– Держись за меня крепче, – сказал он. – Мы почти выбрались.
Бадвард не рассчитывал, что девушка послушается. Просто хотел немного приободрить. Но она с такой силой прижалась, что охотник невольно выдохнул.
– Полегче, – усмехнулся он и, повернувшись, всадил топор в ближайшее дерево.
Бадвард держался прежнего пути, по которому шёл, пока искал Марику. Но лес как будто изменился, и ориентиры то и дело терялись. Девушка не отлипала от него, хотя старалась двигаться сама. Молчаливая, сосредоточенная, продрогшая. Придерживая её одной рукой за плечи, охотник даже сквозь одежду чувствовал, как её знобит.
Сколько потребовалось времени, чтобы выбраться на твёрдую землю, Бадвард не знал. За низкими густыми тучами солнца не было видно. Единственное, чем он мог мерить время, так это собственной усталостью.