Темный оттенок магии
Шрифт:
– Что? Ты решил теперь заманивать в свою постель при помощи моей магии?
– Отличная мысль, – радостно согласился Ри. – Но нам нужно выйти, потому что у нас есть дело.
– Вот как?
– Да-да, если только ты не планируешь на мне жениться – и пойми меня правильно: из нас, конечно, получилась бы эффектная пара, – мне нужно найти себе невесту.
– И ты рассчитываешь найти ее, шляясь по городу?
– Нет, конечно, – сказал Ри с кривой усмешкой. – Но я хотя бы от души повеселюсь.
Келл закатил
– Продолжим, – сказал он.
– Нет, хватит уже, – заныл Ри.
– Мы закончим, как только ты покажешь, что умеешь удерживать пламя.
Из всех стихий лишь к управлению огнем у Ри обнаруживался не то чтобы талант (это слишком сильное слово), а скорее способности. Келл поставил на стол перед принцем металлическое блюдо с покатыми краями и склянку с маслом, затем положил кусок белого мела и странное приспособление: две скрещенные почерневшие деревяшки, скрепленные штырем. Ри вздохнул и начертил мелом ограничительный круг вокруг блюда, а затем вылил масло: по центру образовалась лужица – не больше монеты в десять линов. Наконец принц взял приспособление, легко поместившееся у него в ладони. Это был запал. Когда Ри сжал ладонь, деревяшки коснулись одна другой и из штыря упала искра. Масло загорелось.
На поверхности лужицы размером с монету заплясало маленькое голубое пламя. Ри хрустнул пальцами, повертел шеей и закатал рукава.
– Давай, пока огонь не погас, – поторопил его Келл.
Ри быстро взглянул на него, поднес обе руки к меловому кругу ладонями внутрь и обратился к огню, но не по-английски, а на арнезийском. Это был более певучий, ласковый язык, словно созданный для того, чтобы обращаться к магии. Принц шептал слова, которые текли монотонной, непрерывной вереницей и, казалось, обретали зримую форму.
К их обоюдному изумлению, все получилось. Пламя в тарелке побелело и выросло, поглотив остатки масла и продолжая гореть уже без него. Оно покрыло всю поверхность блюда и ярко разгорелось прямо под носом у Ри.
– Смотри! – крикнул он, тыча в пламя. – Смотри, у меня получилось!
Но хотя Ри уже перестал разговаривать с огнем, тот все больше разгорался.
– Не отвлекайся, – сказал Келл, видя, что белое пламя уже начало лизать края мелового круга.
– Что?! Ты меня даже не похвалишь? – возмутился Ри. Он развернулся к Келлу и случайно скользнул пальцами по столу. – Мог бы хотя бы…
– Ри! – закричал Келл, но было слишком поздно. Задев круг рукой, принц смазал меловую черту.
Огонь вырвался на волю.
Внезапный и обжигающий, он охватил весь стол. Ри отшатнулся так, что чуть не упал со стула.
Келл выхватил нож, рассек им ладонь и прижал окровавленную руку к столешнице.
– Ас Анасэ, – приказал он. «Рассейся».
Заколдованный огонь мгновенно угас, будто его и не было. У Келла закружилась голова.
Ри стоял ни жив ни мертв.
– Прости, – выдавил он виновато. – Прости, зря я…
Ри терпеть не мог, когда Келлу приходилось обращаться к магии крови, и считал себя лично ответственным за эту жертву. Однажды он причинил Келлу много боли и до конца не простил себя за это.
– Все нормально, – сказал он, отбросив тряпку. – Со мной все нормально, но я думаю, на сегодня хватит.
Ри кивнул.
– Я бы выпил еще, – признался он. – Чего-то покрепче.
– Я тоже, – ответил Келл с усталой улыбкой.
– Послушай, мы же сто лет не были в «Ис авен страс».
– Не надо нам туда ходить.
На самом деле Келл хотел сказать: «Я тебя туда не пущу». Вопреки своему названию – «Благодатные воды», – таверна превратилась в притон, полный подозрительных личностей.
– Да брось, – отмахнулся Ри, снова переходя на шутливый тон. – Возьмем Перси с Мортимером, переоденемся стражами…
В эту минуту кто-то кашлянул, Ри и Келл обернулись и увидели в дверях короля Максима.
– Сэр, – сказали они в один голос.
– Мальчики, как продвигается учеба?
Ри бросил на Келла предупреждающий взгляд.
– Потихоньку. Мы как раз закончили, – спокойно проговорил Келл.
– Хорошо, – кивнул король и достал письмо.
Келл и сам не думал, что ему так сильно хочется выпить вместе с Ри, пока не увидел конверт и понял, что ничего не получится. Он искренне расстроился, но не подал вида.
– Нужно доставить послание нашему могущественному соседу, – продолжил король.
Грудь Келла сжалась от странного, хорошо знакомого страха, смешанного с интересом. Страх и интерес всегда были неразрывны, когда дело касалось Белого Лондона.
– Конечно, сэр.
– Холланд принес вчера письмо, но не смог дождаться ответа, – пояснил король. – Я сказал, что отправлю его с тобой.
Келл нахмурился.
– Надеюсь, все хорошо? – осторожно спросил антари.
Ему редко удавалось узнать содержание королевских посланий, но он улавливал суть: переписка с Серым Лондоном давно превратилась в простую формальность, поскольку между городами было мало общего, а вот с Белым Лондоном постоянно шел напряженный диалог. Их «могущественного соседа», как король Максим назвал другой город, раздирала на части жестокая борьба за власть: имена в конце королевских писем менялись с пугающей быстротой. Проще всего было просто прекратить переписку с Белым Лондоном, пришедшим в упадок, но Красный не мог да и не хотел этого делать.
Его жители чувствовали себя ответственными за погибающий город. И они действительно были отчасти ответственны за его положение.
В конце концов, именно Красный Лондон принял решение изолироваться, после чего Белый оказался в ловушке между Красным и Черным. Ему пришлось в одиночку ограждать себя от обезумевшей магии и сражаться с черной чумой. Это решение много столетий не давало покоя королям и королевам, однако в ту пору Белый Лондон был сильным – даже сильнее Красного, и монархи Красного Лондона считали (по крайней мере, на словах), что другого выхода не было: только так все три мира могли выжить. Они были правы и неправы одновременно. Серый Лондон впал в тихое забвение, а Красный не только выжил, но даже процветал. Белый же изменился безвозвратно. Некогда блистательный город погрузился в пучину хаоса и войн, кровопролития и насилия.