Тень Бешеного
Шрифт:
— Так, может быть, не имеет смысла противодействовать этому потоку? — осторожно осведомился Молоканов. — Если это имеет естественные причины, если мы не в состоянии сами управиться с освоением этих территорий? За последние полтора десятка лет экономика там пришла в полный упадок. Так пусть китайцы ее и поднимают!
Позин тонко улыбнулся.
— Отчасти ты, разумеется, прав. Китайцы выполняют сегодня в России большую часть черновой работы, в то время как коренное население предпочитает пить и бродяжничать. Кроме того, нынешняя миграция китайцев на север является естественным фактором. На южном берегу Амура плотность населения в 50 раз больше, чем на северном. На российской стороне также имеется огромное количество невозделываемых плодородных земель. Миграцию на север, таким образом, можно было бы остановить только с помощью оружия.
—
Он живо представил себе ворвавшиеся в Россию орды китайцев, до зубов вооруженных автоматами и ракетами, изготовленными по российским лицензиям, в форме, пошитой по советским лекалам, и во главе с командирами, обученными в советских военных училищах. Воображаемая картина так впечатлила его, что он побледнел.
От Позина не укрылся откровенный испуг Молоканова. И он решил подбавить жару.
— В условиях глобальной мировой экономики Россия сумеет сохранить Дальний Восток только при полной реализации его экономического потенциала, что возможно исключительно с помощью китайцев. Если же Россия закроется от своего южного соседа, Пекин, несомненно, начнет оказывать давление на Москву и в итоге, скорее всего, победит. «Рэнд корпорейшн», серьезная американская исследовательская организация, обладает довольно точным представлением обо всем происходящем. У них отличная разведывательная сеть. Корпорация уверена, что России выгодно было бы вернуть часть территории Китаю, как это сделала Великобритания, вернув Гонконг. Тем более что чис–ленность российского населения на Дальнем Востоке за последние пятнадцать лет сократилась в десять раз и продолжает снижаться.
— И к чему же это приведет? — недоверчиво поинтересовался Молоканов. — Это же катастрофа!
— Смотря для кого, — уклончиво ответил Позин. — Есть мнение, что, если бы Россия открыла дальневосточные границы для китайцев, это стало бы залогом процветания для региона. Хабаровский и Приморский края стали бы более привлекательными для россиян из других областей и из СНГ. С развитием инфраструктуры в регион потянулись бы инвестиции. Освоение богатейших природных ресурсов принесло бы прибыль в бюджет страны. Сами китайцы стали бы гарантом стабильности российского Закона на Дальнем Востоке. Именно такую роль китайцы выполняют во многих других странах, считаясь одной из самых дисциплинированных наций. Однако для реализации всего вышеизложенного России надо окончательно победить ксенофобию.
По выражению лица Молоканова Позин понял, что тот не знает, что такое «ксенофобия».
— Иначе говоря, — осторожно растолковал Позин, — надо найти способ заставить наших сограждан полюбить китайцев или хотя бы научиться терпеть их присутствие.
— И что же для этого требуется? — Молоканов понял, что Позин приближается к главному.
— Управление по делам миграции ГУВД Москвы располагает данными (и это официальная милицейская статистика), что в Москве проживает около ста тысяч китайцев. В то же время, по оценкам экспертов, численность китайской диаспоры в столице может в ближайшее время, за считанные недели, дойти до пятисот тысяч человек. Если разрастанию китайской диаспоры ничто не помешает, то за год–другой она сможет разрастись до миллиона человек. Если говорить о Москве, то здесь давно уже наблюдается экспансия китайцев. Можно говорить, что это отражает общемировую тенденцию, хотя «чайна–таунов», китайских этнических кварталов, в Москве пока нет, чего не скажешь о приграничных с Китаем городах. В целом на сегодня в России наблюдается региональная миграция, то есть приезд переселенцев на постоянное местожительство в приграничные районы. Это Нижнее Поволжье, куда приезжают мигранты из Таджикистана и Туркмении, Дальний Восток, где живет огромное количество китайцев.
— А что же городские власти? — едва не закричал Молоканов.
— Если незаконных мигрантов не начать выдворять за собственный счет, их число может превысить критическую массу. «Критическая масса» китайцев — это когда город будет не в состоянии обеспечивать исконных горожан водой, теплом и электричеством, которые начнут нелегально потребляться приезжими.
— Но это же означает… — начал было растерянно Молоканов.
— …бунты, восстания, резню и еще бог знает что за ужасы, — спокойно закончил Позин. — Если искать историческое сравнение, то Москва погибнет, как реальный Карфаген или мифический Вавилон, если библейские аналогии близки вашему сердцу.
— Ужасную картину ты нарисовал, Александр, — с чувством произнес Молоканов. — Неужели никто на самом верху, ни такие советники, как ты, не видите никакого выхода?
— Выход есть! — бросил Позин.
— Депортация? — предположил Молоканов.
При слове «депортация» Позин скривился так, словно ему в чае попалась горошина черного перца. Стоявший за его спиной маленький китайчонок, внимательно следивший за выражением лиц собеседников и не понимавший ни слова, тут же схватил чашку Позина и заменил ее другой, плеснув в нее свежего чаю.
— Посмотритека на него! — предложил Позин Молоканову, ткнув пальцем себе за спину, в сторону китайчонка в бело–синей сырцовой национальной китайской кофте.
Тот стоял и улыбался одними глазами. Едва ли Позин и Молоканов заметили бы, что оба они просто ненавистны китайчонку.
— Могу поспорить с тобой на любую сумму, что у этого ловкого парня не то что карточки мигранта, а даже паспорта нет. Я уверен, что выиграю. Поэтому на споре не настаиваю. Да и твоего профессора, как его…
— Чжао Бин.
— Ну, да… Вот его не хочется ставить в неловкое положение.
— Но существует же механизм штрафов, механизм принудительного выдворения за пределы страны! — Молоканов возмущался так, словно это не просто в его страну нагрянули миллионные толпы незаконных мигрантов, а у него в квартире и загородном доме поселились несколько китайских многодетных семей, требующих прописать их на его жилплощади.
Позин устало отмахнулся, словно этот вопрос его мало интересует.
— Все это липа. Игра на публику. Способ показать гражданам Москвы, что их налоги идут на «дело», хотя толку от этого ноль, уж поверь мне. В этих условиях единственной действенной мерой естественного сокращения числа нелегальных переселенцев остается их выдворение из страны. Но сам механизм выдворения работает плохо, тем более что, похоже, многим представителям правоохранительных органов «сотрудничество» с нелегалами крайне выгодно с финансовой точки зрения. Законодательство также крайне либерально. За нарушение порядка пребывания в России предусмотрена только административная ответственность. Если и говорить о гастарбайтерах, то меры воздействия на них — штраф от пяти до десяти минимальных месячных зарплат с последующим выдворением из страны. Кроме того, штрафуются лица, нанявшие незаконного мигранта, причем на более существенную сумму — от десяти до двадцати МРОТ.
— Ну и порядок! — оживился Молоканов. — Я слышал про чартерные рейсы, которые нанимаются специально для вывоза незаконных мигрантов, про запломбированные спецпоезда…
Позин замахал руками так, словно отгонял назойливых мух.
— Об этом невозможно говорить всерьез! Выдворить незаконного мигранта труднее, чем его выявить. Для выдворения мигранта из страны необходимо решение суда. По закону до вынесения судебного решения, а этот срок может занимать и два месяца, мигрант должен быть изолирован от общества. Кроме того, на протяжении всего времени изоляции от общества мигрантов нужно кормить, обеспечивать теплую камеру и так далее. На все это нужны деньги, которые выделяются как государственным бюджетом, так и бюджетами местных органов власти в федеральных округах. Но у России нет средств на экстрадицию всех нелегалов. Именно поэтому максимум, что можно сделать сегодня, — это выдворить мигранта за счет посольства его государства. Перед выдворением незаконного мигранта из страны уведомляется посольство страны, и если оно согласно взять на себя эти расходы, депортация происходит за их счет. Толку от этого мало. С января по июль 2003 года из России были выдворены всего семьсот человек. Фактически власти заявили о том, что проиграли войну с нелегальными мигрантами. .
Внезапно Молоканов хлопнул себя по коленкам. Ему в голову пришла некая мысль. Китайчонок понял это по–своему и кинулся к Аристарху с чайничком. Молоканов отогнал его раздраженным движением руки.
— Нечего им просто так по камерам прохлаждаться! — возбужденно крикнул Молоканов.
Он мог не стесняться в выражениях и говорить сколь угодно громко: терраса располагалась так, что легкий ветерок относил его слова далеко за реку, где они растворялись над крышами нового квартала домов–гигантов для элиты московского общества.