Тень и Кость

Бардуго Лей

Дарклинг ступил ближе ко мне и ответил голосом таким низким, что только я могла его услышать:

— Сомневаюсь, что ты имеешь хоть малейшее представление, кто ты такая, — затем кивнул Ивану. — Иди!

Дарклинг вновь повернулся ко мне спиной и быстро прошел на возвышение, где был немедленно окружен советниками и министрами, которые начали говорить громко и быстро.

Иван грубо схватил меня за руку.

— Пошли!

— Иван, — позвал Дарклинг, — следи за своим тоном. Она теперь Гриша.

Тот слегка покраснел и поклонился, но его хватка на моей руке не ослабла,

когда он повел меня по проходу.

— Вы должны выслушать меня, — я ахнула, пытаясь поспеть за его широкими шагами. — Я не Гриша. Я картограф. И то — не очень хороший.

Иван проигнорировал мою реплику. Я оглянулась через плечо, осматривая толпу. Мал спорил с капитаном скифа. Будто почувствовав мой взгляд, он поднял голову и встретился со мной взглядом. Я видела, как собственная паника и недоумение отражаются на его бледном лице. Мне хотелось кричать, броситься к нему, но в следующее мгновение он исчез, поглощенный толпой. 

ГЛАВА 4

Слезы злости навернулись на мои глаза, пока Иван тащил меня через палатку на выход, к дневному солнцу. Мы вышли на невысокий холм у дороги, где уже ждал черный экипаж Дарклинга, окруженный кольцом Этереалок на конях и линией вооруженной кавалерии. Двое стражей в сером ждали у дверцы в карету вместе с женщиной и седовласым мужчиной, которые носили красные кафтаны Корпоралок.

— Залазь, — приказал Иван. Затем, вспомнив указания своего господина, добавил, — пожалуйста.

— Нет.

— Что? — казалось, он искренне удивлен. Другие Корпоралки были шокированы.

— Нет! — повторила я. — Я никуда не поеду. Произошла какая-то ошибка. Я…

Иван прервал меня, крепко схватив за руку.

— Дарклинг не ошибается, — процедил он сквозь зубы. — Садись в карету.

— Я не хочу…

Иван опустил голову, пока его нос не оказался в паре дюймов от моего, и практически сплюнул:

— Думаешь, меня заботит, чего ты хочешь? Через пару часов каждый фъерданский шпион и шуханский ассасин будет знать, что случилось в Каньоне, и они придут за тобой. Наш единственный шанс — доставить тебя до Ос Альты и спрятать за стены дворца до того, как все поймут, кто ты такая. А теперь садись в карету.

Он втолкнул меня в экипаж, затем резко и явно демонстрируя отвращение сел на противоположное сидение. Остальные Корпоралки присоединились к нему, а опричники устроились по бокам.

— Так я — пленница Дарклинга?

— Ты под его защитой.

— В чем разница?

Выражение Ивана было невозможно прочитать.

— Молись, чтобы никогда не узнать.

Я нахмурилась и откинулась на мягкое сидение, тут же зашипев от боли — совсем забыла о своих ранениях.

— Осмотри ее, — сказал Иван Корпоральнице. Ее рукава были украшены серыми лентами Целителей. Она поменялась местами с опричником и села рядом со мной. В дверцу всунул голову солдат.

— Мы готовы.

— Отлично, — ответил Иван. — Будьте внимательны и мчите к дворцу.

— Мы остановимся лишь раз, чтобы сменить лошадей. Если это случится раньше, вы поймете, что что-то не так.

Солдат исчез, закрыв за собой дверь. Возница

не мешкал. С криком и взмахом хлыста, экипаж двинулся вперед. Я почувствовала ледяную хватку паники. Что со мной происходило? Я подумывала просто распахнуть дверцу и сбежать. Но куда? Карета была окружена вооруженными мужчинами и находилась посреди военного лагеря. И даже если бы все было иначе, куда я могла пойти?

— Пожалуйста, сними свое пальто, — попросила женщина.

— Что?

— Мне нужно осмотреть раны.

Я думала отказаться, но какой смысл? Неловко пожала плечами, снимая верхнюю одежду, и дала Целительнице спустить рубашку. Корпоралки были Орденом Живых и Мертвых. Я пыталась сосредоточиться на части про «живых», но меня никогда раньше не лечил Гриша, и все мышцы в теле напряглись от страха. Она вытащила что-то из небольшой сумки, и экипаж наполнился резким запахом химикатов.

Я дернулась при промывке раны и впилась пальцами в колени. Когда женщина закончила, я почувствовала теплое покалывание между плечами и сильно прикусила губу. Желание почесать спину было почти невыносимым. Наконец, она остановилась и натянула рубашку на место. Я осторожно подвигала плечами. Боль исчезла.

— Теперь руку, — сказала она.

Я почти забыла о порезе от ножа Дарклинга, но мое запястье и рука были липкими от крови. Целительница снова промыла порез, а затем подняла мою руку к свету.

— Попытайся не шевелиться, — сказала она, — или останется шрам.

Я пыталась изо всех сил, но качка кареты мешала. Женщина медленно провела рукой по ране. Я почувствовала, как моя кожа пульсирует от тепла. Рука дико зачесалась, пока я пораженно наблюдала, как две части пореза с мерцанием соединяются и заживают.

Зуд прекратился, и Целительница отодвинулась. Я коснулась руки — на месте пореза остался небольшой шрам, но это все.

— Спасибо, — восхищенно вымолвила я.

Целительница кивнула.

— Дай ей свой кафтан, — сказал ей Иван.

Женщина нахмурилась, но колебалась лишь с мгновение, прежде чем снять свой красный кафтан и передать его мне.

— Зачем мне это? — спросила я.

— Просто возьми, — прорычал Иван.

Я повиновалась. Лицо Целительницы ничего не выражало, но я видела, что ей больно расставаться с мантией. Прежде чем я смогла решить, предлагать ли ей свое заляпанное кровью пальто, экипаж начал замедляться.

Целительница даже не подождала, пока тот остановится, прежде чем открыть дверь и выпрыгнуть наружу. Иван закрыл дверцу обратно. Опричники вновь сели по бокам от меня, и мы двинулись в путь.

— Куда она ушла? — спросила я.

— Обратно в Крибирск, — ответил Иван. — Мы будем ехать быстрее без лишней тяжести.

— Ты выглядишь тяжелее нее, — пробормотала я.

— Надень кафтан.

— Зачем?

— Он сделан из ткани Материалок и может выдержать удар пули.

Я уставилась на него. Это вообще возможно? Были сказки о том, как Гриши выдерживали прямые выстрелы и выживали, хотя раны должны были быть фатальными. Я никогда не воспринимала это всерьез, но, может, работа Фабрикаторов была правдой, скрытой за крестьянскими рассказами.