Тень Королевы
Шрифт:
– Очень приятно” - сказал Органа, ничем не показывая, что их пути когда-либо пересекались, даже на короткое время за этим обедом.
– Добро пожаловать на Корускант.”
Действительно, Добро пожаловать на Корускант.
Собрание затянулось еще на час. Бонтери представил ее еще большему числу сенаторов, пока они не превратились в размытые лица и имена. Падме надеялась, что Дорме и Корде смогут помочь ей заполнить пробелы в ее памяти. Большинство сенаторов были так же вежливо бесстрастны, как и сенатор Органа. Некоторые из них открыто интересовались
– А, сенатор Амидала, - сказала она. Ее голос звучал возвышенно и музыкально, но в нем чувствовалась какая-то необязательная нотка, которая более чем выражала ее презрение к присутствию Падме. “Это так чудесно, наконец-то встретиться с вами лично после того, как вы столько читали о вас в новостях.”
Падме вежливо кивнула, конечно же, уже составляя списки сенаторов, которых следовало избегать, основываясь на тех, кто посмеивался над замечаниями Таргаппианца.
Наконец, она последовала за МариЕк в их транспорт, и вскоре все они были доставлены обратно в благословенную тишину сенатской резиденции, где их ждалА Версе.
– Итак” - сказала она. “Так плохо, да?”
– Позже, - сказала Мариек.
– Дайте сенатору немного отдохнуть.”
– Нет” - ответила Падме.
– Не позже. Нам вчетвером нужно кое-что обсудить.”
“Мы можем поговорить, пока убираем платье, - сказала Корде. "Давай."
Пока Дормэ вытаскивала шпильки и ленты из ее волос и начинала расчесывать их, а Корде возвращала пурпурное платье на прежнее место в гардеробе, все трое рассказывали Версе о событиях этого дня, и та покорно записывала каждое слово.
“Я не добилась никакого прогресса со своей стороны, - сказала Версе. “Хотя я бы попросил вас пообещать мне, что вы никогда не будете читать передовицы из "Тринебулон Ньюс". Или в любом месте, на самом деле.”
“Не думаю, что у меня будет на это время, - сказала Падме. “Но я обещаю.”
“И что же нам теперь делать?- Спросила Корде. Она села в ногах кровати, и Версе убрала свой переносной письменный стол.
Падме повернулась и посмотрела на всех троих.
“Мы знали, что сенаторская политика будет другой”, - сказала она. “Но я не думаю, что кто-то из нас по-настоящему понимал, как много будет разницы до сегодняшнего дня.”
“Я еле-еле успевала за ним, а все подготовительное чтение делала сама, - сказала Корде.
– Хотя за вечеринкой было немного легче следить.”
– Так мне сказала сенатор Бонтери, - сказала Падме.
– Что настоящая работа делается на вечеринках, а не на полу.”
Дорме поморщилась, поняв, что Падме собирается сделать. Раздался тихий перезвон, и Версе подняла голову.
“Это твое расписание на завтра, - сообщила она.
“Я содрогаюсь при одной мысли об этом, - сказала Падме. Она помолчала, а потом продолжила: - Сила, которую я развила в себе, чтобы стать королевой планеты, заставит меня стать сенатором.”
–
– Но некоторые из них ...
– Лояльность Дорме была типично грубой.
“Я не могу быть так далеко, - сказала Падме. “Я не могу полагаться на веру людей в традиции. Я должна быть более доступной для своих коллег.”
“У тебя ведь не было коллег в качестве королевы."Версе вызвала новый личный профиль, проецируя изображение так, чтобы они все могли его видеть. “Так что я полагаю, что это самое простое место для начала. Это дополнение, а не замена.”
“Мы можем переделать образ Амидалы оттуда, - согласилась Падме. “Как она общается со своими коллегами-сенаторами и как действуют служанки.”
“Я думала о новых протоколах, пока бродила по вечеринке", - призналась Корде.
“И я могу сказать тебе, чего следует избегать” - добавил Версе.
“Я полагаю, что мы не можем просто сжечь весь Сенат и начать все сначала с системой, которая имеет смысл?- Спросила Дормэ.
“Я совершенно уверена, что это было бы предательством, - сказала Падме. “Нам придется работать с тем, что у нас уже есть.”
Глава 8
Никогда еще Сабэ так сильно не желала глубокого покоя озера НАБУ, как сейчас. В течение шести недель она была Тсабин, новой жительницей Мос Эспа, одного из космопортов, разбросанных по поверхности Татуина, со своим партнером Тонрой, чье собственное имя было достаточно не-НАБУ, чтобы пройти мимо. После безжалостных солнц, безжалостного ветра и безжалостного песка пустынной планеты она тосковала по дому. Все, что она планировала сделать на Татуине, пошло наперекосяк почти сразу же, как только она приземлилась, и с тех пор она пыталась выровнять свой курс, но без особого успеха.
Местные преступники не доверяли ей, потому что она была слишком молода. К тому времени, когда она поняла—слишком поздно—что на Татуине зарождается освободительное движение, они больше не доверяли ей, потому что она пыталась войти в контакт с преступниками. Только продавцы разговаривали с ней, а Сабе они казались слишком отвратительными, чтобы выносить их присутствие. Плюсом всего этого фиаско было то, что капитан Тонра оказался достойным спутником жизни. Она подозревала, что это было потому, что он хотел ей понравиться, и по большей части это срабатывало.
У них был маленький домик на одной из бесчисленных боковых улочек Мос Эспы. Она была тесной, неудобной и не совсем здоровой. В самые мрачные моменты Сабе успокаивала свою уязвленную гордость, напоминая себе, что она не застрянет на Татуине навсегда. В основном это лишь еще больше укололо ее совесть: у многих не было такого выбора.
Это были те люди, которым она пришла помочь, и это были те люди, которых она, по большей части, подвела.
Дверь скользнула в сторону, и Тонра нырнула внутрь. Он был одет довольно скромно, как и она, но в руках у него был рюкзак.