Тень на плетень (сборник)
Шрифт:
– Сергей Иванович, – обратилась я к нашему патриарху и консультанту по всем вопросам. Или почти по всем. – Что вам известно о фирме «Скат», которая занимается торговлей продовольствием?
– Ничего, – ответил Кряжимский, – но нужно посмотреть в наших файлах. Наверняка в картотеке либо УВД, либо налоговой инспекции эта контора будет фигурировать. Да что терять время? Сейчас я схожу и сразу же сделаю распечатку, если что обнаружу.
Сергей Иванович встал и вышел из кабинета.
Ромка, звонко размешав сахар в чашке, задумчиво спросил:
– А может, она покончила с собой от несчастной любви?
– Что? Что ты сказал? – вытаращилась на него Маринка. – А ты откуда такие слова знаешь? Телевизор смотришь, пока родителей дома нет?
Ромка покраснел, опустил голову, потом поднял ее и задиристо взглянул на Маринку. Я поняла, что сейчас что-то будет, и поспешила вмешаться, пока не грянуло.
– Так, тихо! Всем молчать и всем успокоиться, И ты, Маринка, не совсем права, и я даже подозреваю – почему!
– Почему же, интересно? – напряглась Маринка и приготовилась к бою. Ее глаза сверкнули, и она даже отставила от себя чашку с кофе, чтобы не мешала жестикуляции, надо понимать.
– Реплику о несчастной любви должна была подать ты, а Ромка тебя опередил, и поэтому ты, как бы это помягче… осерчала.
– Вот еще! И не думала даже, – пробормотала Маринка, резко успокаиваясь, – было бы из-за чего! Пусть говорит все, что хочет, все равно чушь какая-то получается.
– Почему же чушь?! – возмутился Ромка. – Почему, интересно, я всегда говорю чушь?!
– А потому, – вмешалась я, – при чем здесь несчастная любовь? А содержание записки? Про любовь там ни слова нет. Вообще!
– А про что там сказано? – не унимался Ромка. – Про что? Вы мне скажите, Ольга Юрьевна, про что написано в этой записке!
– А ведь ты прав, – заметила я, – не про несчастную любовь, а про текст записки. Там действительно непонятно о чем говорится: «Я больше не могу». Хм… «Я больше не могу».
– Она не может, – фыркнула Маринка, – а я могу? У меня тоже нервы не железные.
– Ты меня не поняла, – сказала я, – в записке Юлии Пузановой сказано: «Я больше не могу» – или как-то так, ну ты сама слышала, как нам Фима говорил.
– Так и говорил, – буркнула Маринка.
– Ну вот, а эта фраза про «не могу» может относиться к чему угодно. В принципе даже и к несчастной любви, хотя это и маловероятно. Не верю я в Джульетт. Не верю.
– Зря! – с чувством сказала Маринка и наигранно затосковала взглядом.
– Ну и ладно, – отмахнулась я, – фактом является то, что записка написана неизвестно о чем.
А то, что она лежала на газете, это может быть и случайностью.
– Ура! – Маринка даже хлопнула в ладоши. – Не будем больше заниматься этим делом, да? – Она даже улыбнулась Ромке. – Все благополучно завершилось. Финита, блин, комедии!
– Не завершилось, – поправила ее я. – Если записка не о статье, тогда о чем же?
Все промолчали и задумались. Как говорится, вопрос был, конечно, интересный.
В кабинет вернулся Сергей Иванович с несколькими листками с отпечатанной информацией.
– Ого! – воскликнула я. – А Фима нам говорил, что фирмочка маленькая, а вы вон сколько про нее накопали!
– Тут не про нее, а про них, – сказал Кряжимский, усаживаясь и раскладывая перед собой тексты. – С таким распространенным названием «Скат» в нашем стольном граде набралось восемь фирм, причем в трех из них занимаются какой-то торговлей продуктами питания, – Сергей Иванович быстро взглянул на меня и снова опустил глаза, – а еще в двух что-то делают с автодеталями. Вам Ефим Григорьевич про какой «Скат» говорил? Тут есть «Скат-С», «Скат-плюс» и еще какие-то, как говорится, все не упомнишь.
Я взяла листки с информацией и перетасовала их, как карты. Задачка представлялась сложной.
Наверное, это было написано на моем лице, потому что Маринка встала, решив продемонстрировать свой высокий профессионализм.
– Ерунда, – сказала она и протянула руку.
Я ей с легким сердцем отдала все эти бумаги.
Она набрала первый номер телефона и попросила пригласить Юлю Пузанову. Прослушав, что ей ответили, Маринка поблагодарила и нажала на рычаг.
– Первую фирму вычеркиваем, – сказала она и стала набирать второй номер.
Нужный нам «Скат», как и следовало ожидать, оказался последним в списке. Так уж нерушимы в нашей жизни законы подлости.
Положив трубку, Маринка вернулась к нам.
– Вот вам ваш «Скат», – сказала она, кладя передо мной один из листков.
Я взяла его в руки и прочитала. Фирма «Скат».
Просто «Скат» без всяких С и плюсов! Фима дал точнейшую информацию, только у нас не хватило ума этого понять!
Просмотрев лист с указаниями фамилий и обозначениями должностей и телефонов, я закурила и прочитала вслух:
– Итак, что у нас тут. Директор Крамер Геннадий Петрович, главный бухгалтер… так, это неважно пока… Адрес. Улица Аткарская. Это около вокзала, кажется.
Я передала лист Виктору.
– Знаешь, где это?
Виктор внимательно прочитал адрес и кивнул.
– Прямо сейчас собираешься ехать? – спросила Маринка и демонстративно посмотрела на часы.
– А зачем откладывать? Время как раз приближается к концу рабочего дня. Вот и попробуем поймать людей на вечерней усталости.
Я встала из-за стола и подошла к окну. Пузанова за окном я уже не увидела. Посмотрев, насколько хватало возможности, влево, затем вправо, я убедилась, что его действительно нет. Точнее говоря, его не было видно. А это не одно и то же.
– Ага, людей поймаешь на усталости и раздраженности, – дополнила меня Маринка. – Чует мое сердце: будет что-то неладное.
Глава 4
Офис фирмы «Скат» находился действительно недалеко от железнодорожного вокзала, в трехэтажном здании, где раньше располагалось городское управление ДОСААФ, а что здесь было сейчас, помимо офисов разных фирм и магазина сельхозинвентаря, я не знаю. Вполне возможно, что и не было больше ничего.