Тень предъявляет права
Шрифт:
— У меня?..
— Если врекенеров все же нет, то ты выйдешь на поляну и вернешь себе место, украденное твоими врагами. Если они здесь — на что я очень надеюсь — ты получишь возможность воочию увидеть, что происходит с теми, кто пытается навредить моей женщине. Победа в любом случае, а у тебя будет еще и замечательный пикник, — сухо добавил он, усмехнувшись.
Девушка была поражена желанием улыбнуться вампиру в ответ на его улыбку.
Возможно, связь, продолжавшая расти между ней и Дакийским не оставляла места не
Беттина посмотрела на темную поляну и снова на Дакийского. Перед дождем туман рассеивается.
— Вампир, мы могли бы пойти вместе.
— Ты пойдешь одна, — резко мотнул он головой.
Беттина откинула косу назад:
— Ой, да ладно! — Мышка не готова сунуться на окруженную деревьями поляну, окутанную туманом.
Что будет, когда туман рассеется? Что она увидит, когда посмотрит в небо?
Девушка вызвала в памяти образ стремительно падающих врекенеров. Представила, как колеблется воздух от движения их грозных крыльев. Победа в любом случае? Она посмотрит вверх и увидит либо нечто ужасное, либо что-то прекрасное. Даже в присутствии вампира это станет жарким испытание.
Дакийский приблизился к ней, спутав её мысли своим неповторимым ароматом.
— Бетт, я убивал в лесах по всему Ллору, — прошептал он ей на ушко. — Каждый раз, когда я приближаюсь к своей жертве, животные и даже насекомые замолкают. Слушай.
Она слышала какофонию знакомых звуков. Невозмутимое уханье совы, веселый писк летучих мышей, жужжание насекомых.
— Видишь, как много звуков окружают тебя, — пробормотал Треан, — слушай этих существ и будь уверена: рядом нет поджидающих тебя хищников.
Все что здесь происходит, течет своим обычным чередом. Все, кроме глупой Беттины, стоящей как замороженная; слишком напуганной, чтобы пройти двадцать пять футов, в то время как остальной мир движется дальше. Да пошло все к черту…
Словно почувствовав капитуляцию Беттины, Дакийский обнял ее и повел к лестнице, ведущей из беседки наружу.
— Я присоединюсь к тебе на поляне.
Я действительно собираюсь сделать это? Трезвая? Кажется, вампир так думает. Возможно, какая-то часть нее тоже, но она никогда себе в этом не признается.
Держа за руку Дакийского, Беттина спустилась на первую ступеньку. На вторую. Сделав глубокий вдох, она преодолела последнюю... но в последний момент сжала пальцы, чтобы удержать его руку...
Ступив ногами на вязкую землю, Беттина выпустила руку вампира и, оглянувшись, застыла на месте. Мужественное лицо Дакийского светилось гордостью, его зеленые глаза горели, а грудь выгнулась колесом. Великолепно. Я должна сделать это хотя бы для того, чтобы он продолжал смотреть на меня вот таким взглядом.
Поляна впереди. Беттина судорожно сглотнула. Почему она раньше не замечала, что стволы и корни деревьев выглядят как чудовища, что туман такой жуткий? Звуки природы не затихали. Верни себе
Двадцать пять футов, отделявших Беттину от поляны, стали самыми длинными в ее жизни. Мысли девушки мчались в ритме с неистовым сердцебиением: «перед дождем туман рассеивается. Ужас или красота? Дакийский рядом. Он уничтожит любых врекенеров. Замечательный пикник, замечательный пикник. Пытать врекенеров... » Наконец... она оказалась на поляне; плечи сгорблены от страха, но все же она дошла.
— Я... я сделала это, — недоверчиво прошептала девушка, — я дошла до центра.
— Да, ты действительно сделала это, любовь моя, — откликнулся Треан. Вложить в голос еще больше гордости было просто невозможно.
Через несколько секунд, как она и думала, в тумане образовался просвет. Поток теплого воздуха рассеял туман, словно глаз урагана. Беттина стояла в середине ярко освещенной поляны. Девушка судорожно сглотнула. Ужас или красота. Собрав в кулак все свое мужество, она посмотрела на небо. Там не было никаких врекенеров. Все, что она увидела... сцену из своих снов.
— Вампир, ты должен это увидеть.
Он тут же оказался рядом с ней.
Почти полная луна сияла над ними, словно серебряная монета. Светлячки, размером с ладонь Беттины, парили в небе, оставляя за собой светящийся золотом след. Блестящие малиновые лепестки легким вихрем кружились в воздухе, мерцая красными огоньками. Глянцевые листья неторопливо падали вниз, купаясь в освещающим их лунном свете…
Я сделала это — пришла сюда — и была вознаграждена. А какие награды она упустила? Беттина чувствовала, что что-то изменилось. Готова ли она бродить по городу одна? Не совсем. Исцелена ли она от страха? Ээээ... Но в данную минуту она ничего не чувствовала. И знала, что ступила на долгий путь выздоровления.
Какое-то время Дакийский молчал, любуясь открывшимся видом. Не глядя, он сжал руку девушки.
— Ты помогла мне прозреть, Бетт. Я не хочу возвращаться к прежней жизни.
Девушка оторвалась от созерцания неба и посмотрела на нечто столь же поразительное — лицо вампира, обращенное к луне. Он настолько красив, что у Беттины на миг перехватило дыхание. Глаза Дакийского были полуприкрыты веками — он восхищался открывшимся ему видом, и казалось, испытывал блаженство. Великие боги, точно также он смотрит и на меня.
Почувствовав на себе взгляд Беттины, Треан посмотрел на нее… естественно, выражение его лица не изменилось.
Dalit. Это слово снова всплыло в ее сознании. Молния. На старомодном демоническом языке оно также означало влюбленность — преддверие любви. Могла ли она, позабыв свое чувство к Каспиону, позволить вырасти новому — к великолепному, терпеливому и смелому вампиру?
С губ Беттины сорвался вопрос:
— Что бы ты сделал, если бы я умерла? Если бы меня... убили?
— Я не хочу говорить об этом, — нахмурился Треан.