Тень Уробороса.Фарс
Шрифт:
Покрывать голову на Фаусте не положено. Лишь капюшоном и лишь из соображений необходимости на открытом пространстве. Здесь частенько идут дожди, и оттого рясы жителей планеты монастырей издревле снабжены широкими, низко надвигавшимися на глаза капюшонами.
Итак, при входе Иерарха и его Благочинных — сопровождающих помощников — все поднялись со своих мест.
Эндомион окинул взглядом слегка утопленных в глазницы и раскосых темных очей все вокруг, а затем поднялся на свое место.
Иерарха боялись, пред ним благоговели. Его взор, казалось, способен был остановить сердце собеседника.
Под давящим выражением этого взгляда поклонился магистр Агриппа. И чуть кивнул Иерарх: «Вы понадобитесь мне после слушания!», и слегка двинул рукою в темно-синей бархатной перчатке:
Слушание продолжалось.
Синодальный трон верховного представителя власти на Фаусте возвышался над всеми остальными креслами в мрачном зале суда. Эндомион воссел на нем и тотчас занялся своими делами, ни разу не взглянув на подсудимого — мальчишку-послушника из монастыря Хеала.
Юный монашек потерял дар речи: он впервые в жизни видел столько верховных санов одновременно, а явление Иерарха и подавно парализовало волю бедного паренька. Не о судьбе своей думал теперь молоденький Вирт Ат, не о случайно убитом им во время обычной тренировки приятеле-послушнике…
Кашлянул пенитенций, чуть растерянно шнырнул глазами по темно-синей фигуре на возвышении, и дознание продолжил:
— В котором часу, послушник, состоялся ваш бой с покойным?
Вирт молчал. Все воззрились на него. Агриппа теснее сжал кулаки, тоже глядя на одного из друзей Элинора.
— Послушник Вирт Ат!
Юноша вздрогнул, очнулся, повернул измученное бессонницей и пролитыми слезами лицо к судье.
— В котором часу состоялся ваш бой с Ситом Рэвом?
— В… в три пополудни…
— Это был обычный, тренировочный бой? — резал тишину въедливый голос пенитенция.
— О, да. По распорядку, предписанному уставом, ваша честь…
— На каком оружии вы состязались, послушник?
— Посох и цеп, ваша ч…честь…
— Говорите громче, послушник!
— Посох и цеп!
Вслушивавшийся в шепот одного из своих Благочинных, Иерарх вдруг сделал собеседнику знак рукой. Тот, склоненный к уху светлейшего, отодвинулся и распрямился. Внимание засветилось на лице Иерарха, подозвал Эндомион к себе одного из заседателей и о чем-то спросил.
— Хеала! — услышал шепот каноника магистр Агриппа.
Иерарх медленно кивнул.
— Кто назначал вас в пару друг другу, послушник? — пенитенций тоже заволновался, почуяв необъяснимое внимание Эндомиона к теме расследования.
— Наш наставник, настоятель Диэнус.
— Как произошло несчастье? Опишите все, что произошло во время боя.
Вирт рассказывал кратко, но предельно ясно. Риторы исправно выполняли свою работу, обучая послушников мастерству красноречия.
Противники, на первый взгляд, были равны по силам. Диэнус был опытен и не мог ошибиться, поставив друг против друга различных по навыкам монахов. Одного роста, веса, возраста, похожие по сложению, одинаково подготовленные… Все предвещало не более чем повседневный тренировочный поединок. Одного не учел Диэнус, и магистр Агриппа уже знал, что именно, а потому сердце его обливалось кровью. Никогда нельзя выставлять друг против друга послушников правого и левого крыл монастыря Хеала. В правом жили мастера боя с посохом, в левом — с цепом. Дело в оружии. Дело только в оружии! Ровно на день был приставлен Диэнус к хеаловцам отлучившимся по делам прихода настоятелем Маркуарием. И, похоже, Маркуарий забыл полностью проинструктировать своего заместителя о тонкостях внутреннего распорядка… Если бы сам Агриппа не был на тот момент в отлучке, не случилось бы беды с несчастным пареньком…
Не привыкшие оспаривать веления наставников, мальчишки сошлись в поединке. Почти никто не знал о решении Диэнуса. Обычно послушники состязались на пустыре за монастырской стеной, без свидетелей. Ведь это всего-навсего простая тренировка! Так они состязались и позавчера.
В пылу боя Вирт не заметил, как неминуемо стал одерживать верх. Упрямый Сит не желал признавать поражения и, пару раз захлестнув цепом посох, чуть не обезоружил партнера. Он рассчитывал на одно движение Вирта, но тот совершил другое, причем случайно. Увы, но мальчишки сами не заметили, как отступили к берегу речушки. Стопа Сита соскользнула с глинистого откоса, а в этот момент Вирт,
К реке скатился уже бездыханный труп: Сит не успел даже закрыть глаза. По заключению монахов в мортуриуме, осколок височной кости мгновенно пробил ткани мозга. Послушник не почувствовал боли и, тем более, не успел понять происшедшего.
Увы, так оправдалась древняя пословица о том, что нельзя входить в чужой монастырь со своим уставом…
Магистр Агриппа прекрасно знал и Сита, и всех остальных послушников Хеала. Это были его, его воспитанники! Почти всех, будучи еще совсем молодым, он вынимал из инкубаторских ванночек, почти всех приводил к вероисповеданию фаустян. Случившееся угрожало монастырю лишением сразу двоих послушников — убитого Сита и вероятностного заключенного Пенитенциария Вирта… Не много ли этих потерь за последние годы? Зил, Сит, теперь еще и Вирт, который, по сути, невиновен. И Диэнус невиновен, нельзя назвать халатностью его неведение! Уклад монастыря Хеала всегда сильно отличался от порядков в других монастырях Фауста. Но епархиальная консистория для того и заседает, дабы найти виновного. И он будет найден непременно. Очень суровому наказанию подвергнутся наставники Диэнус и Маркуарий, и все же более всего магистра Агриппу удручала судьба Вирта.
За своими тяжкими размышлениями магистр совсем забыл даже о присутствии Иерарха.
И тут прозвучал с синодального кресла звучный, тяжелый и повелительный голос светлейшего Эндомиона:
— Послушник!
Все вздрогнули.
Юноша впился пальцами в барьер, к которому был прикован энергетическими веригами. [17] Одно резкое движение — и светящееся энергополе вопьется в плоть, прожигая тело до костей. А при следующем рывке просто оторвет конечности…
— Ты сам считаешь себя виновным в прерывании воплощения твоего брата?
17
Вериги — тяжелые железные цепи, обручи, носимые для доказательства преданности Богу и для усмирения плоти. Состояли из кованных металлических пластин-звеньев, скобами подвижно соединенных меж собой. Передняя часть имела форму креста, от которого отходили прямоугольные звенья, замыкающиеся на спинной квадратной пластине. Здесь «вериги» — некое силовое поле, создаваемое не видимыми взгляду генераторами, расположенными на груди и спине носящего их. Вследствие резких движений генераторы посылают импульс в ответвления, сковывающие лодыжки и запястья обвиняемого. Кроме того, энергетические вериги, в отличие от обычных, не надевают по доброй воле.
Вирт беззвучно шевельнул губами, не в силах сглотнуть сухой ком, откуда-то взявшийся в глотке.
— От твоего ответа зависит твоя дальнейшая судьба, — предупредил Иерарх.
Послушник беспомощно поглядел в сторону Агриппы. Магистр опустил тяжелую голову. Эндомион непредсказуем. И никогда не узнаешь о решении, которое хочет принять светлейший.
А ведь Иерарх и сам когда-то, в незапамятные времена, был послушником Хеала. Лучшим послушником! И Мастером Посоха. Агриппа помнил это. Эндомион старше него всего на два года. Не единожды он обучал младшего брата премудростям техники боя на посохах.
— Послушник, мы все ждем твоего ответа! Ты — сам — считаешь — себя — виновным — в - случившемся?
И Вирт едва слышно вымолвил:
— Да, Владыко…
По залу консистории пронесся легкий ропот.
— Говори с исповедником, послушник, — Иерарх поднялся с места. — Ты будешь отправлен в Пенитенциарий на бессрочное отбывание повинности. Магистр Агриппа, следуйте за нами. Пенитенций, продолжайте дознание!
На бессрочное?! В Пенитенциарий?! Агриппа ожидал любого, самого жестокого приговора, но пожизненного заключения?..