Тень
Шрифт:
— А он кто? — кивнул Никитин на реку.
— Геолог же, Малышев!
— Это я уже слышал! — прикрикнул Никитин и склонился угрожающе низко. — Кто он такой на самом деле?!
— Не знаю, ей-богу, не знаю, гражданин начальник! — уже не тянул, а кричал бич. Тело его напряглось, выгнулось, на губах проступила разом пена. — Убьет он, убьет он меня, гражданин начальник, увезите меня скорее, спрячьте! В тюрьму, хоть куда, убьет он меня-я!!!
Потом обмяк резко. Никитин с трудом приоткрыл туго сжатые веки — бич был без сознания.
— Что у него, опасно?
— Ожоги, товарищ капитан, — отрапортовал Молотилов. — И пуля в плече, но ранение, кажется, неопасное. Поставили обезболивающее, надо увозить.
— Крестись,
Снова задумался, с трудом переваривая весь сумбур происшедшего. Искал выход.
— Вот что, — принял решение, — вниз пойдете вдвоем, на их лодке, под мотором. Справишься? — повернулся к младшему лейтенанту.
— Конечно!
— Осторожнее только, там струбцина сломлена, в нее ты угодил. Дойдете до Ваи, свяжешься с Чердынью, с Лызиным. По дороге встретите геологов, если у них есть связь, воспользуйся, если нет, идите вниз, не задерживайтесь. Предупредите только, чтобы осторожны были, в тайге может быть раненый преступник. Ждите там, откуда свяжетесь с Лызиным, прилетит вертолет, заберет. Все. Нет, не все, постойте, — остановил и показал на камни на столе, рядом с распахнутой своей сумкой: — Это что?
Галина недоуменно пожала плечами.
— Это не древние? Может быть, орудия?
— Ну что ты! Рядом не лежали!
— Что такое мустье?
— Мустье? Мустьерский период — это один из этапов палеолита.
— Это не может быть мустье?
— Обыкновенные гальки, их здесь сколько хочешь!
Когда лодка скрылась за островом, Никитин выждал еще минут пять, пока не стих вдали ровный стрекот мотора, принес из совсем обмякшей резинки бинокль и стал метр за метром осматривать остров и правый берег реки, пока не заметил в воде, в тени ивняка, темный предмет, полоскавшийся у куста, росшего впереди других на острове, примерно в том месте, где настигла геолога пуля. Это была полевая сумка, зацепившаяся ремнем за сук.
Снова пришлось брести перекатом на остров, а потом обратно. В лагере, раздевшись и разбросав вокруг костра одежду, он осторожно раскрыл на столе планшетку. Кроме карандашей и ручек, линейки и компаса, рассованных в специальные кармашки, в ней были два полотняных мешочка, отсинькованная карта, слипшаяся тетрадь и удостоверение в красной пластиковой обложке. Никитин осторожно развернул корочки.
Сердце заныло...
Предъявитель сего тов. Малышев Павел Петрович действительно работает в институте в должности младшего научного сотрудника.
17 апреля 1973 г.
Действительно до 31 декабря 1973 г.
Продлено до 31 декабря 1974 г.
Начальнику милиции
подполковнику Кульгейко.
Я, Звонков Павел Васильевич, шофер АТП, совершал 11 июня рейсовый маршрут Чердынь — Камгорт. У лесовозного отворота в сторону Колвы на 11 километре я заметил сворачивающий в отворот автомобиль «Жигули» синего цвета, с номером ПМЛ, первые две цифры 46, год моего рождения, поэтому я и запомнил, задние не помню. Было это около полшестого вечера. На машину обратил внимание, потому что и сам на это место езжу рыбачить, а тут вижу — номер иногородний, подумал, что чужие повадились, запакостят все. Кроме того, они свернули на разбитый лесовозный ус, хотя недалеко есть другая дорога, она дальше сходится с лесовозной, местные ее знают, а постороннему не найти.
Написано собственноручно.
29. 06. 74
Начальнику Чердынского ОВД
подполковнику милиции Кульгейко
от гражданина Фомина Р. К.
Я, шофер райисполкома Фомин Р. К., машину «Жигули» синего цвета видел в шестом часу вечера в Покче у магазина. Я бы на нее и внимания не обратил, но заметил, как из магазина вышел Боев, которого я видел раньше в музее и детском доме. В музей я заходил к товарищу — Коле Старыгину, он говорил, что Боев этот клад приехал искать, вот я его и запомнил. Из магазина Боев вышел с водкой, нес в сетке три или четыре бутылки и какие-то банки, я еще удивился, куда столько, ведь алкаши эти обычно бормотуху берут, а не водку, а он в машину и сел. Там еще двое были, но их я не разглядел, машина тут же уехала в сторону Вильгорта. Номер не запомнил, но обратил внимание, что иногородний, то ли ПМА, то ли ПМЛ, цифр не помню.
Написал собственноручно.
30. 06. 74
Капитану Лызину.
В конце мая и начале июня наша бригада работала на ремонте дороги у пос. Лобаниха. 11 июня утром, около девяти часов, когда я возвращался из первой ездки, на полдороге между Лобанихой и Покчой меня остановил молодой парень, лет тридцати, в синем джинсовом костюме, и попросил вытащить его машину. Я подсадил его, и мы свернули в лес. Машина была не далеко, в полукилометре от тракта, сидела на мосту. Видно было, что они сами хотели вытащить, рядом ваги валялись, которыми приподнять пытались, и лапник, чтобы колею завалить. Я взял машину на буксир и дотащил до тракта. Кроме парня, в машине был еще один человек, пожилой, но я его не разглядел. Когда мы подъехали, он вышел из машины и бродил все время в стороне, неподалеку, вроде как грибы искал, а когда я машину потянул, он пошел к тракту пешком, вдоль дороги. Парня я еще спросил, как их сюда занесло, ведь рядом другая дорога есть, там лесовозу не пройти, петляет сильно, а «Жигулям» в самый раз. Тот ответил, что они приезжие, из Перми в Ныроб к родственникам ездили, а на обратном пути и завернули сюда, спиннинг покидать, слыхали, что в этих местах река рыбная, но ничего не поймали, да и спешили. Номеров машины я не видел, так как знаки были заляпаны грязью. А марка — ВАЗ 2103.
29. 06. 74
3. Лызин Валерий Иванович. 2 июля 1974 г., г. Чердынь.
— Вот здесь она сидела, — указал Данилов на залитую жидкой грязью лесовозную колею. — Он, видно, пытался проехать поверху, но мост-то у него уже, вот и сверзился да прямо и на дифер.
Лызин перепрыгнул через мутную жижу на глинистый островок между двух вымоин, сбалансировал там, помахав руками, поднял толстый еловый, грязью заляпанный шест и ткнул в воду. Тот погрузился почти на полметра.
Лызин присвистнул.
— Да, тут сядешь!
— Вот я и говорю, здесь разве на вездеходе, а они на «Жигуле»!
Данилов присел на корточки, сокрушенно закрутил головой и сплюнул в грязь, выражая сочувствие незадачливым рыбакам.
— А сколько их было-то, Николай Кузьмич?
— Да двое же! Я писал да пареньку твоему, лейтенанту младшему, говорил.
— Точно двое?
— Ну я же не пьяный был, помню! Один, тот, что за рулем, все со мной, он и трос заводил, и помогал потом мотором, хотя чё его мотор, я бы и так вытащил. А второй вон там, меж елок бродил, я удивился еще, чего ищет, грибам-то в этом году рано.