Тени древней земли

Салов Юрий Борисович

— Ты в норме? — Голос Друга успокаивал. — Нужна какая-нибудь помощь?

— Все в лучшем виде, — торопливо проговорил Дмитрий. — Прости, что тогда случилось.

— Ничего. — Друг хмыкнул в трубку. — молодец, что молчал. Самая правильная стратегия… Про меня не спрашивали? — Теперь его голос стал озабоченным. Никто, кроме Друга, не принимал хлопоты гуру близко к сердцу.

— He-а, не спрашивали, — сказал Бирюков. — Все просто зашибись, честное слово. Вот, под домашний арест отправили. Мне Сергей обещал, что мое участие не докажут… —

Дмитрий наморщил лоб. — Слушай, а кто же так копает?

— Почти никто, — рассеянно произнес Друг. Кажется, он совсем успокоился. — Одна ретивая парочка. Создали группу для расследования архивных дел… Значит, ты ничего не говорил?

— Естественно, — подтвердил Дмитрий. Ему стало совсем уж неловко перед заботливым Другом. — Считаешь, установят связь между нами? Доберутся до тебя?

— Не бери в голову, — ответил тихо верный Друг. — Сергей обо всем позаботится, не зря такую должность занимает. Подумаешь, беда! Все утрясется, слово даю. А парочка эта тебя не достанет, слабо им… В общем, отдыхай себе спокойно. Да, я к тебе зайду сегодня. Не волнуйся, меня не выследят. Даже, если есть наружка, способы есть — надо нам кое-что обсудить. А ты пока покури, посмотри телевизор или книжку почитай. Вечером увидимся…

— Спасибо, — пробормотал Бирюков, но опоздал.

Трубка уже стала детской погремушкой, в которой слышались короткие гудки. Друг не захотел дожидаться благодарностей от гуру. За все время знакомства Дмитрий ни разу не разочаровался в нем — только укреплялся в его преданности. Иногда ему даже казалось, что это человек еще более фанатичен, чем он. А почему бы нет? В любой секте есть часто не менее преданные идее люди, чем гуру. Просто его Друг по сравнению с ними — это глыба в компании рядовых членов.

— Спасибо, — все-таки сказал Дмитрий погремушке с гудками, а потом дал отбой.

Глава восемьдесят пятая

Симферополь

Вскоре Марии и Евгению позвонил Неделин. Он сообщил им, что Дмитрия Бирюкова выпустили под домашний арест.

– Не расстраивайся, Мария, – успокаивал коллегу Кротов.

— Я и не расстраиваюсь… — пробормотала Райская. — У нас еще уйма возможностей…

Евгений решил не реагировать, а еще немного подождать, не скажет ли коллега чего-нибудь более определенного. И Мария сказала:

— Если мы признаем, что Бирюков не убийца, давай прощупаем жену Ионова.

— А при чем здесь она? — взглянул в записную книжку своего телефона Евгений.

Райская задумчиво покачала головой.

— На шее Ионова были, скорее всего, какие-то следы. Дома же он шарф снимает, так? Жена сразу заметит такое. А значит, либо у него регулярные стычки с ней, либо следы на его шее оставлены не супругой, но она в курсе, кем. И учитывая его нервную реакцию на наши вопросы о Гурджиевой, вторая версия более вероятна.

* * *

Обязанность следователя

заключается в том, чтобы никогда не обвинять свидетеля или подозреваемого во лжи напрямую: вся хитрость заключается в том, чтобы заставить их признать свои противоречия, пока они не окажутся в положении, когда им придется признаться — словами, выражением лица или взглядом — в том, что они нагромоздили небольшую гору лжи. Чтобы гарантировать оптимальную эффективность, необходимо стать циничным, лживым и безжалостным, развить в себе почти садистский талант использовать все недостатки человека, от которого вы хотите получить признание или важную для расследования информацию, в ущерб его психологическому, душевному или семейному равновесию.

— Да? — сказала Маргарита Масюк, жена профессора Валерия Ионова, столкнувшись лицом к лицу с Райской и Кротовым у автомобильного гаража.

Полицейские нанесли неожиданный визит в университет, но несколько студентов сообщили им, что Ионов в этот день ушел на больничный; тогда Евгений и Мария достали его адрес проживания и решили прийти к нему домой без предупреждения, чтобы еще больше усилить давление, выследить его на интимной почве. После безрезультатных звонков в дверь сосед по лестничной клетке сообщил им, что Маргарита Масюк пошла в гараж, расположенный рядом с домом.

— Полиция, госпожа Масюк. Убойный отдел… Ваш муж дома? — спросила Райская тоном, который никак нельзя было назвать сердечным.

На лице женщины отразился страх и изумление. Любой человек с добрым сердцем дал бы ей несколько секунд, чтобы прийти в себя. Кротов и Райская в тот момент не были расположены к сантиментам.

— Пожалуйста, не тратьте наше время, — упрекнул ее Евгений и шагнул вперед, чтобы заглянуть в гараж. – Пришел он домой или нет?

— Нет… Нет, нет, еще нет… — заикалась Рита Масюк, напуганная настойчивостью двух полицейских.

— Он уехал на своей машине?

— Что вы имеете в виду? Да, конечно… Что происходит?

— Итак, ваш автомобиль снова на ходу.

— Прошу прощения? — спросила все более обеспокоенная жена Ионова.

— Ваш муж сказал нам, что на днях повредил руки, работая с вашей машиной. Поэтому ему удалось ее отремонтировать, — пояснил Евгений.

— Ах, да, конечно… Он починил авто, да. Она снова работает.

— Это хорошо. Это хорошо. По крайней мере, он не пострадал зря… Где он сейчас?

— Могу я спросить, почему вы его ищете?» — защищаясь, спросила Рита.

— Ты что, его адвокат? — усмехнулась Мария.

— Сделайте одолжение, позвоните ему и скажите, что мы здесь. Он знает, зачем мы здесь, — резко сказал Евгений, не отрывая взгляда от женщины.

Масюк молчала.

— Что за игра в молчанку? — воскликнула Мария через несколько мгновений. Ты собираешься ему звонить или нет?

— Он в университете… читает лекции.

— Занятия? — повторил Евгений, бросив на коллегу веселый взгляд.