Тени и зеркала
Шрифт:
На самом деле ему хотелось — как и большей части Обетованного, — чтобы в Альсунге всё было как можно менее благополучно. Но лорд Заэру его разочаровал:
— Да, уже назначена коронация Конгвара — Двури-Тер, как они это называют, рождение двура… Но они не торопятся сообщать об этом. Как и о смерти Хордаго — обо всём я узнал из своих источников и только сегодня ночью.
Как всегда в подобных случаях, Абиальд посочувствовал старому лорду: если бы его самого оторвали от его красочных снов вот такой ерундой, он подписал бы сгоряча пару смертных приговоров.
— Ну и что же? Они всегда без особого желания шли на контакт.
— Это напрасно не тревожит Вас, сир, — с мягким нажимом произнёс лорд, и король уловил его скрываемое раздражение. — Конгвар слаб, и очень скоро им начнут помыкать те, кому не терпится оттяпать кусок нашей… Вашей земли. А то и не кусок, — многозначительно добавил он.
«Помыкать так же, как ты мной?» — с горькой усмешкой подумал Абиальд. Миртис требовательно мяукнул из своего угла — наверное, не наелся, ненасытное создание. Король с досадой ждал продолжения.
— Предполагают также, что Хордаго отравили. Он умер прямо на пиру после их грабежа в Минши, и мои источники считают, что это было очень подозрительно.
— Даже если и так, что мы можем сделать? — спросил Абиальд, в нетерпении вращая один из перстней. — Мы не имеем права вмешиваться в их внутренние дела — по крайней мере, открыто. И потом, чтобы тягаться с нами, им сначала пришлось бы расправиться с Ти'аргом.
Уж эту избитую истину он знал с детства: Дорелия слишком крупный, слишком опасный противник, к тому же Ти'арг — её вечная надёжная страховка. Глубже этого король предпочитал не закапываться в ситуацию.
— Сейчас Альсунг настолько силён, что, боюсь, это не составит труда для него, — тихо сказал лорд. — Мы должны быть готовы, Ваше величество. Должны собрать гарнизоны и, если понадобится, требовать ополчений от лордов. Если Ти'арг не выстоит…
— Не выстоит? — король фыркнул от смеха. — Дагал, что за безумные речи? С каких это пор кучка варваров на прогнивших кораблях…
— На лучших военных кораблях в Обетованном, сир, — аккуратно поправил лорд Заэру, подавшись вперёд, точно кто-то мог слышать их. — Очень лёгких и быстрых. И с войском, разросшимся в полтора раза за счёт пленных. Они и на суше очень сильны, но подойди они с моря — и Ти'аргу конец. Больше это не шутки, такое вполне возможно. Ти'арг на грани гибели: каждый лорд возится там со своим замком, но этим не спасти королевство.
Абиальд отмахнулся и поднялся: наступил предел его выдержки.
— Сделай всё, что считаешь нужным, но прекрати эти страшные сказки. Ти'аргу ничего не грозит от Альсунга, а нам и подавно.
— Это не всё, сир, — лорд тоже встал и вытянулся по струнке, будто в почётном карауле. — Отражения…
— Нет, нет, нет! Вот от этого уж точно избавь меня…
— Но они давно уже пытаются достучаться до Вас. У них свои проблемы, связанные с магией. В последнее время…
— Я же сказал — нет! Я не стану слушать…
— В Энторе снова видели этих то ли призраков, то ли теней. Женщину на Гончарной Улице нашли мёртвой и израненной, — скороговоркой выдохнул лорд. — Отражения просят Вашей аудиенции…
— Глупые домыслы! Сказки! Слышать не хочу!
— Ваше
— Приём окончен, милорд, — прервал король, ощутив тупую, нараставшую боль в висках. — Увидимся за завтраком.
Он говорил, как обычно, — тихо, растягивая слова, но лорд Заэру умел улавливать ту грань, за которой не терпелись возражения. Желваки заходили на его выступающих скулах, но поклонился он так же почтительно. Миртис, проходя мимо, шаркнул хвостом по его ноге — ни дать ни взять жрец, осеняющий божественной благодатью; и Абиальд мог бы поклясться, что увидел на лице лорда отчаянное желание придушить королевскую животину.
ГЛАВА X
На Нитлоте в буквальном смысле не было живого места. Кроме бесчисленных колотых ран, порезов и кровоподтёков, у него обнаружилось два сломанных ребра и вывихнутое запястье. Если последнее Альен бы объяснил неудачным падением, всё остальное явно не могло появиться естественным образом: его будто долго били, потом пытали, а потом снова били. Время от времени Отражение теряло сознание от боли и потери крови, а когда приходило в себя — бормотало несусветную чушь. Может, конечно, это и не было такой уж чушью, но Альен просто не сумел бы одновременно возиться с раненым и прислушиваться к его бреду, тем более от агха Бадвагура помощи поступало немного: больше шума от опрокинутых и выроненных предметов. Втащили Нитлота в Домик они, конечно, вместе, да и вообще перепуганный гном старался сделать всё, что мог, — например, прилежно подогревал воду и готовил повязки по инструкциям Альена. Однако с лекарским искусством он определённо не был знаком, хоть Альен во время измельчения ведьминого корня и заметил его необычайно ловкие, уверенные пальцы — пожалуй, слишком длинные для гнома, хотя мозолистые и с узловатыми суставами. Кто же он такой — может, кузнец или ювелир, как многие из горного народа?…
Задумываться об этом, впрочем, возможности тоже не было никакой. К ночи Альена начало пошатывать от потери магической энергии и банальной усталости: он худо-бедно остановил кровь и поработал с переломами, но этого не хватало. Нитлот теперь метался в жару на его кровати, и его большая лысая голова покрылась испариной, а полупрозрачные веки лихорадочно подрагивали. Альен сидел рядом на свёрнутом плаще и мучительно заставлял себя думать, но вместо этого просто пялился на жилку, которая судорожно билась на изжелта-белом виске Нитлота. Жилка эта почему-то поглотила всё его внимание, и, стиснув зубы, он мысленно проклинал взбалмошность Отражений с их вечным стремлением сунуться туда, куда соваться не следует. Семь лет назад он бы мог без ложной скромности сказать, что знает всю их Долину — и ни один из её жителей не был исключением.
— Тебе надо поесть, — донёсся до него густой бас Бадвагура. Альен поднял отяжелевшую голову и постарался сфокусировать зрение; агх стоял перед ним, сняв доспехи, в простой холщовой рубахе и штанах, сшитых словно на толстого ребёнка. Щегольская рыжеватая борода теперь напоминала разорённое птичье гнездо. В руках Бадвагур держал миску с мясом и тушёными овощами (Альен даже не заметил, когда он успел раздобыть и приготовить всё это), а маленькие глазки смотрели уже не так отрешённо, как днём.