Тени сна
Шрифт:
Фру Розенфельд вздохнула.
– Вот так я и работаю. Сквозит здесь, всё открыто... Раньше библиотека находилась в подвале, но лет пять назад у нас были сильные дожди, грунтовые воды просочились, и книги начали сыреть. И тогда я вытребовала у доктора Бурхе, нашего бургомистра, эту комнату. Конечно, она тоже не пригодна для библиотеки - зимой холодно, да и летом, сам видишь, тоже... Сквозняки... Но другой комнаты мне не дали, а книгам здесь всё же лучше, чем в подвале.
– Да что это я о себе, да о себе?
– спохватилась фру Розенфельд.
– Как вы там живёте? Как Элис? Не болеет? Впрочем, что это я? Мы,
Старушка извлекла из ящика стола фотографию.
– Пять лет и четыре месяца, - прочитала она надпись на обратной стороне, и Гюнтер узнал почерк Элис.
– У меня есть и ваши совместные фотографии - когда вы отдыхали на Золотом Взморье, но они дома. А фотографию Петера я ношу с собой. Я на неё часто смотрю. По-моему, Петер очень похож на дядю Густава. Помнишь дядю Густава? Он такой же был в детстве. Глаза такие же, и та же улыбка шалунишки. А вот этот вихор - вихор торчащий! Вылитый Густав в детстве!
Гюнтер кивал. В глаза он не видел дядю Густава. Он, кажется, и слышал о нём в первый раз.
– А ты всё в полиции служишь?
У фру Розенфельд были старые сведения, очевидно Элис не писала ей, что Гюнтер ушёл из полиции. И слава богу, что она не знала о их разводе.
– Наверное, уже до комиссара дослужился. А может...
– Глаза фру Розенфельд потемнели, улыбка исчезла, лицо приобрело встревоженный вид.
– Ну, конечно! Чего бы это ты мне врал, что ты библиофил? Я так и знала, что наша полиция не сможет справиться с нечистью и вызовет кого-то из округа. Так ты...
Гюнтер положил ладонь на сухонькую руку фру Розенфельд.
– Тётя...
– Он споткнулся с непривычки.
– Лаура. Я не могу вам ничего рассказать. Но я был бы очень признателен, если бы вы мне помогли.
– Да-да, конечно, - быстро закивала фру Розенфельд.
– Я понимаю...
– Расскажите, что здесь, в Таунде, происходит.
– Ой, Гюнтер!
– всплеснула руками фру Розенфельд.
– у нас тут такое творится!
– Голос её перешёл на шёпот.
– Такое... Не поверишь, но в городе появилась самая настоящая нечистая сила. Ведьмы летают, детей крадут, порчу напускают, всех запугивают... Если что не по ним, так и убить могут. Аптекаря - они ведь! И у меня книги украли...
Гюнтер понял, что стройного рассказа у неё не получится.
– Когда всё это началось?
– перебил он.
– Когда началось?
– переспросила фру Розенфельд и задумалась.
– Когда в городе появилась нечистая сила?
– Да месяцев пять тому назад... Может, шесть.
– Сразу после того, как божья благодать покинула город?
– Ты и про божью благодать знаешь? Нет, позже. А может, и сразу... Может, просто слухи до меня позже дошли.
– А "Старый Таунд" - после?
– Да. Хоть гостиница и пустая стояла, никто в ней не жил... Да они всё новое громят! Вон из "Принца Уэстского" - ресторанчик так раньше назывался, сейчас "Звезда Соломона", тоже заставили, наверное, переименовать - на тросе мотоциклом вытащили музыкальный автомат, проволокли через весь город и разбили о стены домов вдребезги. Все фонари в городе перебили... А вчера уборочную машину сожгли.
– Кто - они?
– Ведьмы. Они ещё суккубами себя называют. Ну, и эти чёрные, на мотоциклах. А, может, это они и есть.
– Они что, действительно на метлах летают?
– Летают...
– Фру Розенфельд сжалась, по лицу пробежала судорога страха.
– Сама видела.
"Так, - подумал Гюнтер.
– Всё-таки правда. Ни лазерной светотехникой, ни психотропным воздействием младенцев со второго этажа не вытащишь". Он категорически не хотел верить в мистические бредни, как бы реальны они ни были. Слишком канонически, по всем законам чёрной магии проявляли себя в городе потусторонние силы. Как по-писанному. Ну, может, за исключением мотоциклов. Но мотоциклы к мистике не относятся... И потом, чересчур уж планомерно сменилась божья благодать нашествием нечистой силы. Не верилось, что именно в Таунде, отмеченном в истории разве что посещением принца Уэстского, могли сойтись в последней битве Армагеддона силы добра и зла.
– А книги когда отсюда похитили? До появления нечистой силы? Или до пришествия благодати?
– Нет. Божья благодать уже покинула город. Это я помню точно. Отче Герх продолжал возносить в церкви хвалебные молебны, но чудес уже не было. А вот появилась ли к тому времени нечистая сила, я не помню. Кажется, ещё нет.
Такого ответа Гюнтер не ожидал. Наметившаяся было связь между делами бога и дьявола порвалась.
– А какие книги похитили?
У меня есть список. Я его готовила доктору Бурхе.
Фру Розенфельд покопалась в ящике стола и извлекла две странички рукописного текста. Гюнтер посмотрел список. В основном все книги были на латыни, и только некоторые названия он смог прочитать: "Некромантия в истолковании Царя Соломона", "Dogma et ritual de la haute magie", "Апокалипсис", "История ведовства и демонологии", "The Geography of Witchraft", да встретил знакомое название "Malleus Maleficarum". Всего, по перечню похищенного, значилось семьдесят три книги.
– Много.
– Да, много, согласилась фру Розенфельд.
– Причём, их специально подбирали. Все книги либо ведовству, либо по борьбе с ним и искоренению ереси. У нас есть очень ценные книги, просто-таки раритетные, ну, например, рукописный "Пастырь" Гермы, не оригинал, конечно, - переписан монахами святого Петра в восьмом веке, - или тринадцатитомные "Магдебургские центурии" изданные в Базеле в 1574 году. Но их не взяли. А взяли "Откровения Иоанна", переизданные в прошлом веке многотысячным тиражом. "Summa Theologica" Фомы Аквинского - издание уже нашего века, - книги, не представляющие собой библиографической ценности. Так что, думаю, кража осуществлялась не ради наживы, хотя среди похищенных и значатся редкие издания, типа: "De Magorum Daemonomania" Жана Бодена 1581 года и "Daemonolatreia" Николаса Реми 1595 года.
– А что это за книга?
– спросил Гюнтер, показывая на знакомое название.
– Это знаменитая "Malleus Maleficarum" - "Молот лиходеев", или, как чаще говорят "Молот ведьм". Средневековый трактат монахов Якоба Шпренгера и Генрика Инститориса по уличению в ведовстве и искоренению ереси.
– Редкое издание?
– Это - не очень.
– Скажите, фру Розенфельд, как по-вашему, с какой же тогда целью, если не с целью наживы, воровали книги?
– Гюнтер! Что за официальность?
– возмутилась фру Розенфельд.
– Немедленно прекрати! А то я буду тебя величать гирр Шлей!