Тени стёртых душ
Шрифт:
Его будто звало что-то.
***
— Сгорела, — хрипло произнес Джерар, тихо поклонившись серафиму.
— Звезды будут оберегать ее крылья, — тихо ответил Макаров, сцепив руки за спиной и наблюдая за первым весенним солнцем.
На небесах было душно, воздух прел от тяжести совершенных поступков и мнимых домыслов. Пелену облаков покрыл тонкий слой пепла благословленного, который попрощался со своей душой.
— Пожертвовать собой ради жизни подопечного, — задумчиво
Господство скользнул взглядом по полу и вдруг поднял взгляд на высшего.
— А что, если многие способны?
— Что? — от неожиданности Макаров удивленно повернулся к подчиненному. — О чем ты?
— Я уверен, — прикусив губу, но все же твердо продолжал тот, — уверен, что каждый из нас поступил бы так же, — остановился и взглянул в окно, — просто кто-то эти стены возводит, а кто-то в силах их разрушить. И раз уж мы выбрали свою участь, то должны предоставить остальным выбор.
— Но ведь история повторится, если память будет возвращена, — сипло промолвил серафим.
— Нет, — Джерар заставил того в нетерпении ждать объяснений, — примером им послужат миллионы погибших при «массовом очищении», которые вы проводили многие века назад, — сглотнул, — и эти двое. Эти двое тоже станут им примером.
— Примером, как погибнуть за подопечного? — усмехнулся.
— Примером, как ради него выжить.
Макаров покачал головой и, выпрямившись, наконец-то произнес:
— Полагаю, надо внести некоторые изменения в устройство нашей вселенной.
Глухо выдохнув, Джерар разрезал тишину голосом:
— Люси сказала бы, что этих вселенных две, — протянул отрешенно, — две наших вселенных, подумать только.
Ты, Люси, была права.
***
Резкие покалывания в кожу неприятным зудом въелись в сознание, заставляя то вынырнуть из бездны, что окутала разум. Приоткрыв глаза, девушка тут же сжалась и обняла себя за плечи, не понимая, почему находится в каком-то переулке, среди снежной растопленной каши в одной белой одежонке, напоминавшей обычную простыню.
В мыслях хоть и понимала, что далеко не обычную.
Однако внутри — пусто.
Звоном лишь отдается что-то приглушенно. На фоне воющего от холода и треска в костях сознания — какие-то перезвоны. Буквы. Кажется, четыре. Только вот она не может вспомнить, тряся головой из стороны в сторону, надеясь избавиться от этого назойливого шума.
И что-то едко прилипло к легким. Напоминающее копоть. Словно пепел, но еще не потухший — мелкими искрами горит, просит больше огня.
Люси безучастно улыбнулась: ни спичек, ни пожара рядом.
Пожара чужого, возрождающего из пепла.
Чужого-почти-родного.
Или же…
Родного-совсем-не-чужого?..
Того,
чья улыбка в глазах мелькает;
чьи жестковатые — яркого цвета — волосы под пальцами мнутся.
И чей образ — словно дымка пустого тумана — ускользает в дыхании города, прогнившего насквозь людскими проблемами.
— Н-н-н-н… — неумело пробубнила под нос, стуча зубами от холода. — На-а-а-а…
Сжала тонкими пальцами одеяние и уставилась на кирпичную стену перед собой. В голове комом мысли спутались, паутиной липкой, а распутать было некому. Люси нещадно царапала руки и тянула по букве из памяти, шипела на себя, что такая слабая.
Но слабой она не была.
— На-а-ацу… — через силу произнесла, вырывая из глотки по звуку.
И резко встрепенулась, облокотившись на стену позади. Широко раскрыв глаза, пыталась понять, почему искры приятно защекотали в воздухе.
— Нацу, — повторила более уверенно.
Кажется, она нашла те самые спички. Огонь внутри мелкими переливами коснулся сердца и вновь начал утихать.
— Нацу, Нацу, Нацу, — спешно промолвила, зажмурившись и прислушиваясь к ощущениям.
Она горела.
Короткими мгновениями — четырьмя буквами длинною — горела ярким багровым пламенем.
И пожалуй, это пламя заглушало боль, прошибающую каждую связку, кость, мышцу. Даже спина, казалось, не ныла так, будто от нее что-то отломали, победно после этого выцарапав на коже «Нацу».
Дышать было невмоготу — горячо.
Словно этот летний незнакомец.
Она быстро встрепенулась, поднявшись на ноги и тут же прислонившись к стене, чувствуя, как падает от слабости в ногах.
— Н-нацу, — схватилась пальцами за поверхность и попыталась царапнуть, загнав под ногти грязь.
Неуверенный шаг в сторону уличного шума.
Еще один.
Третий.
— Нацу, — произносит, потому что не в силах остановиться.
Мелкими шажками пройдя один метр, она прислонилась к стене и грузно выдохнула. Больно.
Это все слишком больно.
— Кто ты, Нацу? — обессиленно прошептала, сползая вниз по стене.
Чертовски больно.
***
— Ты как выбрался?! — опешив на ступеньке рядом с квартирой, Нацу неподвижно и испуганно наблюдал за Хэппи, который любопытно оглядывался по сторонам.
— Беги, — приказал бархатный голос.
После чего кот намеренно наблюдая за реакцией хозяина, начинает спускаться вниз.