Тени убийства

Грэнджер Энн

— Он никогда о ней не горевал, по крайней мере, я не видела никаких признаков! — отрезала Марта Баттон. Парик начал заметно сползать на лоб. Скоро, подумал Стэнли, она будет похожа на гвардейца в медвежьей шапке.

Мистер Грин сложил пухлые ладошки:

— Вам известно, что присутствовавший на месте скорбного события доктор Перкинс заявил, что не заметил там ничего необычного?

Миссис Баттон заволновалась:

— Доктор Перкинс не видел того, что я видела, правда? Не видел ту самую банку и проволоку. Не слышал жуткий запах.

И тут она с легкостью угодила в поставленный мистером Грином капкан.

— Ах да, — прожурчал он. — Банка, куски железа, запах чеснока… На предварительном следствии вы об этом не упоминали, миссис Баттон.

Миссис Баттон смутилась и впервые не нашла ответа.

— Отвечайте, свидетельница, — потребовал судья.

— Я сама была в шоке, — выпалила она. — Увидела жуткую картину, правда? В голове совсем помутилось. Только позже подумала и припомнила.

— Да, — встрепенулся мистер Грин, — гораздо, гораздо позже. Только после того, как мистер Оукли вас уволил! Только тогда вы отправились к родителям миссис Оукли, изложив свои домыслы о чесночном запахе, которого никто, кроме вас, не заметил, и о каких-то обломках, которых, кроме вас, никто не видел.

Глаза свидетельницы наполнились слезами.

— Я видела, сэр.

— Но не упомянули об этом, — настаивал защитник. — Я бы сказал, миссис Баттон, что вы, оскорбленная увольнением, обратились к родителям миссис Оукли, чтобы отомстить своему бывшему работодателю, выдвинув против него абсолютно ложные обвинения.

Гнев сразу высушил слезы домоправительницы.

— Неправда! Все подтвердят, что я честная женщина! Стоя на этом месте, я поклялась говорить правду!

— Действительно, вы принесли присягу, — подтвердил мистер Грин. — А я еще раз напоминаю, что необъяснимо ждали две недели, прежде чем сделать данные необоснованные заявления.

— Не понимаю, что это значит, — угрюмо пробормотала миссис Баттон.

— «Необоснованные»? Это значит, что, кроме вас, никто ничего подобного не видел и подтвердить не может.

— Кто мог видеть, когда я была там одна? — взорвалась свидетельница в сбившемся набок парике.

Самый молодой присяжный заметил и ухмыльнулся.

— Его спросите! — крикнула она, ткнув пальцем на Уильяма Оукли. — Спросите, что он вытворял. Я видела собственными глазами, как он волочился за Дейзи Джосс, и лично сделала ей строгий выговор. Другие тоже знали. Бедная миссис Оукли в день своей смерти сама мне сказала, что утром уволит Дейзи.

Мистер Грин знал, что дело у него в руках.

— Вы вольны утверждать, миссис Баттон, что и другие знали. Однако, кроме вас, никто публично не заявил.

Несмотря на обуревавшие ее эмоции, миссис Баттон наконец ощутила, что парик покосился, подняла руку и водрузила его на место.

— Другие слуги знают, но боятся потерять работу, поэтому молчат! А джентльмены не сплетничают, правда? Только это вовсе не означает, что им сказать нечего!

Публике понравилось замечание. Многие присяжные улыбнулись. Но Стэнли записал в блокноте: «По-моему, она сломалась» — и показал листок представителю агентства Рейтер.

— Успокойтесь, миссис Баттон, — лицемерно проговорил мистер Грин, явно очень довольный. — Вернемся к тому самому вечеру. Вы сказали, что слышали, как хозяин направился в спальню незадолго до десяти.

Свидетельница с опаской подтвердила.

— А вы не ложились до одиннадцати. Что в это время делали?

— Исполняла свои обязанности, — высокомерно заявила она. — Проверила, что служанка вымыла посуду как следует и ничего не разбила. Приготовила горячее питье для простуженной девушки. С медом и лимонным соком. Проследила, чтобы выпила. Потом пришел мистер Уотчетт, садовник, насчет овощей. Я еще посидела, подумала, что завтра подать к столу, написала записку прачке… потом сама направилась в свою комнату, верней, пошла по лестнице…

— Хорошо, — перебил ее мистер Грин. — Но давайте еще раз вернемся на кухню. Во сколько пришел мистер Уотчетт?

Миссис Баттон замешкалась и сказала, что точно не помнит. Возможно, в половине десятого.

— Не поздновато ли? — заметил мистер Грин. — И долго пробыл?

— Полчаса, может, больше, — сказала миссис Баттон.

Мистер Грин улыбнулся ей, отчего она насторожилась.

— Чтобы поговорить об овощах? Действительно, интересная тема, так долго вас занимавшая. Больше ни о чем не говорили?

Миссис Баттон слишком поздно вспомнила об осторожности.

— Я про миссис Уотчетт расспрашивала. У нее ноги больные. Жутко распухают, водой наливаются, доктор откачивает.

— Значит, говорили об овощах и о ногах миссис Уотчетт. А может быть, и о семье, которой оба служите?

Миссис Баттон верно почуяла, куда дует ветер, и решительно объявила:

— Нет, сэр. Я не сплетничаю.

Но она уже была в руках мистера Грина.

— Но если Уотчетт пришел в половине десятого, как вы заявили суду, и просидел более получаса, значит, он был еще там, когда вы услышали, что мистер Оукли направился в спальню? По вашим словам, это было около десяти.

Миссис Баттон подтвердила, что, может быть, был.

— «Может быть?» — Мистер Грин ничего не упускает. — Должен был быть. Мне кажется странным, миссис Баттон, Что во время оживленной беседы по поводу овощей и болезни миссис Уотчетт вы услышали шаги мистера Оукли на лестнице.

— Услышала, — кисло настаивала миссис Баттон.

— И сказали об этом Уотчетту?

— Возможно, сэр.

— И заметили также, — продолжал защитник, — что хозяину рановато ложиться?

— Возможно, — повторила миссис Баттон.

Мистер Грин пошел в атаку, напомнив маленького пушистого хищника, готового вонзить в добычу острые зубы.

— Вы рассказывали Уотчетту, что миссис Оукли страдает от боли после удаления зуба? И что она поэтому тоже рано легла?

— По-моему, да, — осторожно ответила миссис Баттон. Только было понятно, что осторожничать поздно. — Сказала только, что у бедняжки ужасные боли.

— И все-таки утверждаете, будто не говорили о семейных делах? — вкрадчиво спросил мистер Грин.

Миссис Баттон отчаянно заявила: