Тени убийства

Грэнджер Энн

И она удалилась.

— Чокнутая или как? — спросил Хейес.

— Нет… — На лице Минкина расплылась уважительная улыбка. — Очень хитрая старая птичка.

— Думаешь, способна кого-то убить?

— Что?.. О да, — кивнул Минкин. — Если решит, то убьет. Возможно, даже сочтет своим долгом, если увидит угрозу. У представителей ее поколения сильно развито чувство долга. Ну, вернемся в паб, мимо которого проезжали по дороге сюда, посмотрим, не поздно ли чего-то съесть.

Через несколько минут они свернули на стоянку у «Перьев», вышли из машины, осмотрели паб столь же пристально, как прежде Форуэйз.

— Симпатичное старое заведение, —

одобрил Хейес. — Вот что хорошо в деревне — тут найдутся приличные пабы.

Подошли ближе. В теплый день некоторые выпивающие устроились на воздухе за складными столами, смахивая на членов туристского клуба в крепких ботинках. Минкин с Хейесом пробрались мимо них к дверям и вошли.

Долорес Форбс, словно наделенная экстрасенсорными способностями, мгновенно материализовалась перед ними, сложив на груди руки.

— Опять копы, — воинственно заключила она. — Как будто я уже не ответила на кучу вопросов. Один еще до открытия приходил. Чего вам?

— Поесть, дорогая, — на ходу бросил Минкин.

Долорес смягчилась, опустила руки, продемонстрировав великолепную грудь.

— Тогда ладно. Вон там в углу садитесь, никто не помешает. Я меню принесу. Сегодня дежурное блюдо чили с мясом.

— Сосисок с картофельным пюре нет? — горестно уточнил Хейес.

— Есть, конечно, — возмутилась Долорес. — Даррен!

Детективы обратили внимание на робкого мужчину за стойкой.

— Налей джентльменам за счет заведения!

Даррен как бы не поверил собственным ушам и нервно заморгал.

— Сейчас, Долорес.

Долорес благожелательно улыбнулась Минкину:

— Вернусь через минуту.

— А она недурна, — заметил Хейес, когда они уселись в указанном углу и потрясенный Даррен подал им две пинты.

— Разговорчивая, — добавил Минкин. — Посмотрим, что расскажет о том самом доме, — кивнул он в сторону Форуэйза.

Еду принесли быстро, и они за нее принялись. Сначала главное. Только поев и отказавшись от лимонного пудинга с меренгой, Минкин перешел к официальному делу. Направился к стойке, за которой теперь председательствовала Долорес. Даррен удалился по каким-то кухонным делам.

— Вкусный харч, — похвалил Минкин. — Еще выпьем по пинте, и вы чего-нибудь с нами.

— Спасибо, — кивнула Долорес. — Ром с кокой. Точно пудинг с меренгой не будете? Сама готовила.

— Сильное искушение, — соврал Минкин с впечатляющей убедительностью и похлопал себя по животу. — Увы, надо следить за фигурой.

— Да ладно, — фыркнула Долорес, — такому красавчику? Беспокоиться нечего. Мне лично нравятся мужчины, у которых на костях есть мясо.

Даррен, пожалуй, неудачно выбрал момент, появившись во всем своем жалком обличье.

— Звонит булочник насчет багетов, которые ты отослала обратно… — сказал он.

— Ну так разберись, — сурово приказала Долорес, и он засеменил прочь. — Мой бывший муж, — продолжила Долорес, обращаясь к Минкину, — был здоровенный малый. Без конца качал штангу. Мы с Чарли недолго прожили вместе. Он был лондонец. Я всегда говорю, у лондонцев есть стиль. Не то что эти, — презрительно кивнула она на одного туриста, осмелившегося приблизиться к стойке.

Пока хозяйка наливала ему шенди, [15] Минкин взглянул на табличку, привинченную к дубовому карнизу, на которой было указано, что лицензия на данное заведение выдана Долорес Бернадетте Форбс. Единственный известный суперинтенденту Чарли Форбс в данный момент отбывал срок за ограбление банка.

15

Шенди — смесь простого пива с имбирным или с лимонадом.

— Точно, — согласился он, потягивая пиво, и переглянулся с Хейесом, по-прежнему сидевшим в углу, уже окутавшись облаком сизого табачного дыма.

Долорес спросила:

— Про него хотите узнать? Про того парня, что отравился? Только не у меня! — К ней вернулась привычная воинственность.

— Разумеется, — благодушно сказал Минкин, и Долорес смягчилась. — Он ведь здесь питался?

— Каждый вечер. Самое дешевое. Не платил. Я счета подавала старушкам. Настоящий приживал. Я таких на дух не выношу. Хорошо их знаю. Жалко, конечно, что умер. Только все равно сам напрашивался.

— Э-э-э… м-м-м… — промычал Минкин.

Долорес уже понеслась на всех парусах, навалившись на стойку, так что Минкин, невольно взглянув в ложбинку между грудями, на мгновение закрыл глаза.

— Другой коп приходил, спрашивал, с кем разговаривал Оукли. Я сказала, ни разу ни с кем не видела. Ну, только суперинтендент Маркби с подружкой подсаживались. А когда коп ушел, вспомнила.

Минкин замер, не донеся до рта кружку.

— Да?..

— Понимаете, он спрашивал, видела ли я, чтобы Оукли с кем-нибудь разговаривал в баре. — Долорес широко махнула рукой. — Вот что меня с толку сбило. Потому что это было не в баре, а на улице, на стоянке. В четверг вечером. Точно помню, потому что это был первый теплый вечер, когда можно было расставить столы на площадке. Поэтому я бегала туда-сюда и заметила. Думала, Оукли ушел, и удивилась, увидев его на стоянке, где он разговаривал с одним типом, вылезшим из машины. Ну, я его узнала — Дадли Ньюмен, застройщик. Куча денег, большой дом. Только Ньюмен в бар не заходил, я увидела бы. Поэтому присмотрелась: они поболтали, Оукли пошел своей дорогой, а Ньюмен сел в машину и уехал. Значит, — триумфально заключила Долорес, — заезжал не выпить, а встретиться с Оукли, правда? А о чем им говорить? О каком-нибудь жульничестве, если желаете знать мое мнение.

— Вполне возможно, Долорес, спасибо. — Минкин взмахнул кружкой. — Ваше здоровье!

Тем временем Дэйв Пирс смотрел в глаза немецкой овчарки. Когда сержант Стив Прескотт сообщил, что приезжие направились в Форуйэз, он решил повидаться с Кенни Джоссом. Его направили в гараж. Гараж просторный, легко вмещает две машины и еще служит мастерской. Табличка над дверью гласит: «К. Джосс. Заказ такси». И номер телефона. Шум, скрежет металла, тихий немелодичный свист — все указывает на присутствие Кенни. Но между ними стояла овчарка.

Длинношерстная, коричневая, с горящими глазами. В полуоткрытой на жарком солнце пасти видны острые зубы. Дэйв сделал шаг вперед. Овчарка гавкнула.

— Хорошо, — обратился он к ней. — Будь по твоему. — И повысил голос: — Мистер Джосс!..

Стук и скрежет прекратились. Кенни высунул голову в дверь.

— Привет, — сказал он. — Не обращай внимания. Она большая, но мирная.

— Буду признателен, — молвил Пирс, — если вы ее все-таки уберете. Полиция, — добавил он.

— Знаю, что полиция, — кивнул Кенни. — Иди туда, Брит, сядь на место.