Теодор и Бланш
Шрифт:
— Ну, если так… То счастья вам! Пойду отнесу завтрак Маршбанкс.
— А я подожду вас и Бланчефлер. Мы позавтракаем втроем, тут!
Старая экономка лишь удивленно покачала головой.
Их совместная трапеза прошла удивительно тепло и непринужденно, а после Тед повел Бланш в главную часть замка, чтобы девушка выбрала себе комнату по вкусу в господских покоях.
— Зачем? Мне вполне хватит помещения за кухней, — возражала она, следуя за ним по длинной галерее с портретами его благородных предков. — Это так же, как с платьями, которые вы хотели мне подарить.
— Не верно, Белый Цветок, потому что у меня есть еще кое-что для вас, — улыбнулся Тед, останавливаясь. Он вовсе не собирался тащить ее выбирать комнаты силой.
— Еще? Что же?
— Я скажу в парке, Бланчефлер, — улыбка юноши стала еще загадочней. — Вы не переоденетесь к фейерверку?
— Нет, — не проявляя, к удивлению Теодора, ни малейшего любопытства, коротко обронила Бланш. И, подняв взгляд, испытующе посмотрела ему в глаза. — Зачем вы устраиваете его в мою честь?
— Помнится, однажды вы мне говорили, будто его никто никогда не устроит ради вас. Мне приятно исправить подобное положение вещей. Идемте. Я все-таки хочу устроить вас поудобнее, чем за кухней.
— Все же комната в апартаментах?..
— А что? — не выдержал герцог. — Сколько раз я говорил вам, что вы здесь не служанка! Вы сами считаете меня своим другом, даже начали наконец запросто называть по имени. Поверьте, мне это очень приятно! Так зачем вам жить как прислуге? Или вы не доверяете мне?.. — осенило его. — Боже мой, Бланш, мы два месяца спали рядом! Разве я хоть нескромным взглядом оскорбил тебя?
— А мы уже на «ты»?.. — вскинула она брови. — Теодор, я была нужна вам, чтобы избавиться от Маршбанкс. Теперь она ушла. Расстановка сил изменилась. Вас уже ничто не может удерживать…
Она не договорила, увидев выражение его лица. Почему-то захотелось провалиться сквозь землю.
— Простите… — еле смогла пробормотать она.
Он криво усмехнулся.
— Чего уж там, Бланчефлер. Просто не забывайте никогда, что для меня благодарность и порядочность — не пустой звук. И что я уважаю вас. А теперь, когда мы это выяснили, я, пожалуй, пойду.
Он развернулся и пошел прочь по галерее.
— Тед! — крикнула она ему вслед, и эхо ее голоса отчаянно прокатилось по гулкому коридору.
Молодой герцог обернулся.
— Я правда… простите… я…
Он улыбнулся — тепло, с задоринкой.
— Уже простил. А вы о чем подумали? Я, вообще-то, пошел переодеваться к празднику. Чего и вам советую. Где гардеробная, вы помните.
Он поклонился — и оставил ее стоять растерянную, то бледнеющую, то краснеющую, в полном смятении чувств.
Конечно, переодеваться девушка не пошла, просто вернулась на кухню. И чем более приближался праздник, тем хуже ей становилось. Бланш знобило, у нее кружилась голова и подкашивались ноги. Ей не хотелось никакого фейерверка, но она была не в силах огорчить Теда. Девушка лишь накинула на себя свой дорожный плащ, застегнув пряжкой у горла. «Я совершенно больна» — эта мысль неотступно пульсировала в висках, отчего, казалось, голова распухала и горела еще больше. Девушку вновь замутило.
Однако ко времени самого праздника ей стало значительно лучше, разве что остался легкий озноб. Зато в душу полезли мерзкие, леденящие подозрения. «Что, если у меня холера?! Вдруг я заразилась, когда уходила? Вдруг уже слишком поздно?! Когда здесь все хранили чары Маршбанкс, я была здорова, а теперь болезни ничего не мешает… Что, если холера?!»
Эти терзания совсем извели ее, и, когда за ней зашел Теодор — в нарядном черном с серебром костюме, взволнованный и радостный — она едва смогла подняться ему навстречу.
— Что с вами, Бланш? — встревоженно спросил он, едва увидев девушку.
— Ничего, милорд.
— Вы так бледны…
— Я… Я боюсь, что у меня холера…
При всей своей любви к Бланчефлер Тед не выдержал и рассмеялся.
— Холера! Боже мой! Среди этих туманов! Ну и скажете же вы, Бланш! У нас здесь вовсе не жарко, чистой воды довольно, а главное — продукты отменного качества и кругом чистота. Ну откуда здесь взяться холере? Что за выдумки?..
— Разве я не говорила вам, что пришла из мест, где была эпидемия холеры? — слабо прошептала Бланш.
Тед нахмурился.
— Нет.
— Ну вот. От нее умерли мои родители. И я боюсь, что тоже…
Бланш поделилась всеми своими опасениями.
Герцог покачал головой.
— Всего лишь легкое недомогание. На воздухе вам станет легче. «Холера»! Не пугайте меня так, Бланш. Что мне делать без вас?.. Идемте!
Милорд провел девушку на широкую замковую террасу, откуда открывался чудесный вид на парк.
Окутывая деревья, под пасмурным небом — везде плыл серый липкий туман, но на воздухе Бланш действительно стало лучше.
Внезапно сумрак прорезали золотые стрелы, вознесшиеся с шипением высоко в тучи, рассыпая вокруг серебристые звездочки, осветившие туман волшебным заревом. Потом — зеленые, фиолетовые, розовые… Девушка стояла, запрокинув голову, не дыша, и в глазах ее сияло счастье…
Молодой человек искоса наблюдал за ней, испытывая тихое блаженство от ее радости.
— Я не думала, что когда-нибудь увижу его снова… — одними губами прошептала она. — Спасибо вам, милорд…
— Плохо, что туман.
— О нет… Мне довольно. Пусть так…
— Вы такая же. Как огонек в тумане. Волшебная искорка… Как я сейчас жалею, что вы не видели того фейерверка пять лет назад, что я устраивал для Маршбанкс! Но я клянусь вам: однажды я устрою для вас такой, что перед ним поблекнут и тот, и этот, вместе взятые!
Бланш молча покачала головой и слабо улыбнулась, кутаясь в плащ.
— Вы себя плохо чувствуете? — встревожился Теодор. — Тогда…
— Нет. Позвольте мне досмотреть…
Под конец девушка почувствовала себя лучше: она оживилась, шутила — и огорчилась, когда отгремел последний залп.