Теодор и Бланш
Шрифт:
— Все это трогательно, милорд, но не убедительно.
Девушка пустила коня в галоп, Тед — тоже, и так, в молчании, ехали они по сумеречным лугам и лесам Валитана до вечера и заночевали в заброшенном поселке, причем Бланш отправила Теда спать на пол, а сама забралась на лежанку. Утром она собрала завтрак на двоих из прихваченных с замковой кухни припасов, но на попытки юноши завязать разговор не отвечала.
Ближе к полудню перед ними показалась стена плотного, клубящегося, мутно-серого тумана. Девушка остановила коня. Теодор был смертельно-бледным.
— Вот и все, милорд. Дальше вам нельзя: вы погибнете. Давайте распрощаемся здесь… Что ни говори, нам было хорошо вместе.
Он смотрел на нее умоляющими глазами.
— Не уезжайте, Бланш… — медленно произнес он. — Как мне жить, зная, что каждый час, каждый день и год увеличивает разницу между нами?..
— Да, когда вам будет тридцать, мне исполнится пятьдесят. Я буду совсем старушкой!
— Не смейтесь, это же ужасно…
— Мне жаль оставлять вас тут одного, но иначе я не могу… Там, — она кивнула на плотное марево, — уже полгода прошло…
— Останьтесь, жизнь моя… — прошептал герцог.
— Не могу. Я не верю вам, Теодор.
И поехала к границе Валитана.
Герцог смотрел ей вслед. А потом дернул повод, вонзил шпоры коню в бока и галопом поскакал за девушкой к плотной клубящейся мгле… Он все для себя решил.
Тед еще успел услышать, как вскрикнула Бланш, что-то вроде «Что вы делаете?!» — а потом ощутил сильнейший толчок в грудь, выкинувший его из седла, увидел ослепительную розовато-фиолетовую вспышку и, прежде чем успел коснуться земли, провалился в холодную темноту.
Глава 6
В КОТОРОЙ ТЕОДОР ПОНИМАЕТ, ЧТО ВНЕШНОСТЬ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НЕ ГЛАВНОЕ
Тед пришел в себя — и тут же пожалел об этом: настолько восхитительными ощущениями вернулось к нему сознание, что не хотелось прерывать их. Потому он решил немного посимулировать и понаслаждаться.
Его голова удобно покоилась на коленях Бланш, и заботливые руки девушки бережно, нежно перебирали его пряди, пропуская их меж пальцев… и ощущение при этом возникало старое, полузабытое — его волосы словно играли с руками, лились меж пальцами, капризно и мягко обвивали их… Так, как умели его прежние шелковые, длинные кудри.
Бланш сидела у прозрачного ручья под склонившимся над водой деревом и смотрела на Теодора с какой-то странной растерянной улыбкой. «Разве можно быть таким… таким свински красивым?! — почти обиженно думала она. — Даже как-то несправедливо… А волосы? Какое удовольствие просто перебирать их… Какие они шелковистые! Не удивительно, что Теодор всегда ими особо гордился…»
В самом деле, к герцогу, казалось, не просто вернулась его красота, он словно стал еще краше! Да и могло ли быть иначе? Бланш помнила его пятнадцатилетним мальчишкой, а сейчас перед ней был двадцатилетний юноша, взявший всем: и ростом, и статью, и фигурой, а уж лицо! Все то, что помнила Бланш, но все — законченнее, совершеннее, четче. А золотисто-рыжие локоны, рассыпавшиеся по его плечам в черном бархате!..
Да, прекрасен был Теодор де Валитан, и Бланчефлер, будучи взрослой, вполне ощутила на себе силу его очарования! Осознав, что начинает походить на тех великосветских дур, что всегда увивались вокруг герцога, она резко отдернула руку от его волос. И тут же поняла, что юноша давно пришел в себя.
— Поздравляю, ваша милость! — просто сказала она.
Теодор открыл глаза — синие, как теплое небо в июле. Отсюда, с берега, далеко вокруг открывались луга, а на самом краю окоема, там, где они заканчивались, темнела кромка леса. И нигде — ни следа тумана!
Ясный день.
Солнце, золотившее пушистые ленивые облачка, било молодому лорду прямо в глаза.
Он невольно прикрыл их рукой — и замер. Кисть, хоть и по-мужски сильная, была изящная, тонкая и такая аристократически белая, словно ее изнутри наполнял свет. Такие руки могли целовать женщины — и они делали это. Пять лет назад…
Несмелая улыбка тронула его губы.
— Значит… вы поверили мне?.. — прошептал юноша.
— Да, — улыбнулась Бланчефлер. — Я верю вам. Я знаю, что вы меня любите! Сумасшедший, я так испугалась, когда вы очертя голову кинулись за мной в этот туман! — Голос ее дрогнул. — Я думала, что если с вами что-то случится, я никогда себе этого не прощу…
Она ждала ответа, но он молчал, просто глядя на нее широко открытыми глазами из-под руки — чтоб не мешало солнце. И выражение его глаз она не могла понять.
— Похоже, вы сами не верите? — несмело предположила она.
Он кивнул. Хотел что-то сказать — и промолчал.
Она смотрела на Теда, видела, какой у него взгляд — и на ее глаза тоже начинали наворачиваться счастливые слезы.
Тед нащупал другой рукой ее ладонь — и нежно сжал, сплетя свои пальцы с ее.
И она ответила на пожатие.
Сколько они так молчали, они не могли бы сказать. Она сидела, он лежал, положив голову ей на колени. Бланш снова начала перебирать его волосы…
— Вы правы… — наконец заговорил он. — Это такое счастье… Как же я могу поверить?.. Бланш, это правда вы?
— В смысле? — не поняла девушка.
— Я точно не умер?..
— Вы думаете, что попали бы в рай? — шутливо насупилась она. — И что ангел стал бы принимать мой облик?..
Теодор невольно рассмеялся.
— Ну вот сами же поняли, что глупость сказали! — вредным тоном заявила она.
— Вы чудо, — только и ответил герцог.
Он приподнялся на локте и устремил взгляд куда-то вдаль. Потом глубоко вздохнул и смахнул слезы с глаз.
— Боже мой… — тихо рассмеялся он.
Волосы капризно рассыпались по его плечам, а все движения настолько были полны естественной грации, природного изящества, что Бланш вдруг почувствовала себя неуклюжей нескладной куклой. «Милая мордашка», каких сотни — и прекрасный мужчина, каких встретишь раз в жизни! И они — пара? Ну разве не смешно?..