Теофил Норт
Шрифт:
Я повернулся и вышел из комнаты. Перед тем, как дверь закрылась, я услышал его слова: «Будь я проклят!»
Через несколько минут меня ввели в палату Элспет. Она сидела в кресле у окна, выходившего на реку Чарльз. Мать сидела рядом; брат стоял у кровати. Когда мы поздоровались, Элспет сказала:
— Мама, сообщи мистеру Норту приятную новость.
— Мистер Норт, операции не будет. Вчера доктор Боско осматривал Элспет. Он считает, что состояние, внушавшее нам тревогу, проходит само по себе.
— Ну, великолепно! Когда вы возвращаетесь в Ньюпорт?
— Мы вообще не возвращаемся в Ньюпорт. Я рассказала доктору Боско о доме моей золовки в горах, и он воскликнул: «Это то, что ей нужно!»
Так что все мое представление, вся эта помпа и плутовство оказались ни к чему. Но я получил удовольствие. И улыбка Элспет, когда мы встретились глазами, была мне достаточной наградой. Улыбка говорила, что у нас есть общая тайна.
Ничего не оставалось делать, как болтать о пустяках: о гребцах из Гарвардского университета, тренирующихся на реке; об отъезде к тете в конце недели; о чудесных здешних сестрах (из Новой Шотландии) — светская болтовня. Мысли мои начали блуждать. Для меня светский разговор — тесная клетка.
В дверях появилась сестра. Она спросила:
— Мистер Норт здесь?
Я представился.
— Звонила секретарь доктора Боско. Доктор будет здесь через несколько минут. Он просил, чтобы вы его подождали.
— Я буду здесь.
Дьявол! Это еще что?
Наконец появился доктор. Он ничем не выдал, что мы с ним знакомы. Он заговорил с миссис Скил:
— Миссис Скил, я думал о состоянии вашей дочери.
— Да, доктор Боско?
— Я считаю, что одного лета в Адирондакских горах мало и что целесообразно обеспечить ей более длительный отдых и перемену обстановки. Рекомендую отправить ее на восемь — десять месяцев за границу, и если можно — в горы. Есть у вас друзья или родственники в Швейцарских Альпах или в Тироле?
— Конечно, доктор, мы знаем великолепную школу в Арозе — я могла бы отдать ее туда. Ты бы поехала, Элспет?
— Ну, конечно, мама. — Взгляд ее скользнул и по мне. — Если вы будете мне писать.
— Непременно будем, милая. А на рождественские каникулы я пришлю к тебе Артура. Доктор Боско, вы не будете так любезны написать мистеру Скилу, что решительно поддерживаете этот план?
— Напишу. Еще раз здравствуйте, мистер Норт.
— Здравствуйте, доктор Боско.
— Миссис Скил, мистер Норт заслуживает медали. Он просил меня уделить ему пять минут. Он пришел ко мне и уложился в три. За всю мою долгую практику такого не бывало. Мистер Норт, я позвонил жене и сказал, что вы близкий друг нашего друга, доктора де Мартеля. Она любит Тьерри де Мартеля больше, чем меня. Она просила пригласить вас сегодня на ужин.
— Доктор Боско, я солгал. Я никогда не встречался с доктором де Мартелем.
Он обвел взглядом комнату и удивленно покачал головой.
— Ну, все равно приходите. Мы не в первый раз принимаем лгунов.
— Но я боюсь, доктор Боско, что вам будет неинтересно со мной разговаривать.
— Я к этому привык. Будьте любезны, в шесть тридцать ждите у входа в больницу.
Я подчинился. Я слышал много рассказов о докторе Боско и понял, что получил не просто приглашение — приказ.
Когда он вышел, миссис Скил сказала:
— Это большая честь, мистер Норт.
Элспет добавила:
— Он очень вами заинтересовался, monsieur le professeur. Я рассказала про ваши руки, и как вы избавили меня от головных болей, и как чудесно помогли Аде Николс, и как, говорят, вылечили доктора Босворта от рака. По-моему, ему хочется узнать, что именно вы делаете.
Я вытаращил глаза от ужаса, от стыда, ДЬЯВОЛЬЩИНА, ПРОКЛЯТЬЕ!.. Мне надо было выйти из здания. Мне надо было остаться одному и подумать. У меня возникла игривая мысль — броситься в реку Чарльз. (Она слишком мелкая; кроме того, я прекрасно плаваю.) Я поспешно пожал руки Скилам — с выражениями благодарности и прочего и пожелал им весело отдохнуть в горах у тети Бенедикты. Галопу я шепнул:
— Когда-нибудь ты будешь великим врачом, а пока учись вот так отдавать приказы.
— Да, сэр.
Два с половиной часа я ходил по улицам Бостона. В половине седьмого я ждал в указанном месте. К обочине подъехала скромная машина. Из нее вылез человек лет пятидесяти, похожий скорее на привратника, чем на шофера, и, перейдя тротуар, спросил меня, не я ли мистер Норт.
— Да. Если не возражаете, я сяду впереди, с вами. Меня зовут Тед Норт.
— Очень приятно. Я Фред Спенс.
— Куда мы едем, мистер Спенс?
— Домой к доктору Боско, в Бруклин.
— Доктор Боско уже дома?
— По пятницам, во второй половине дня он не оперирует. Он водит своих студентов по больнице и показывает пациентов. А в пять я за ним приезжаю и отвожу домой. В пятницу он любит пригласить кого-нибудь к ужину. Миссис Боско говорит, что никогда не знаешь, кого он притащит домой.
В этом «притащит» слышался намек на бродячих собак и бездомных кошек.
— Мистер Спенс, меня не приглашали ужинать. Мне приказали. Доктор Боско любит приказывать, да?
— Да, к этому привыкаешь. У доктора характер тяжелый. Я привожу его в больницу к восьми тридцати и отвожу домой в полседьмого. Иной раз за всю дорогу слова не вымолвит. Иной раз без умолку говорит — всюду неполадки, никто ничего не понимает. Это он стал такой, как с войны вернулся. Любит, чтобы в десять гости уходили: ему еще надо все в дневник записать.
— Мистер Спенс, у меня поезд в десять тридцать с Южного вокзала. Как мне туда попасть?
— Доктор Боско распорядился отвезти вас в Ньюпорт или куда вам надо.
— В Ньюпорт! Я буду вам очень обязан, если вы отвезете меня после ужина на Южный вокзал.
В доме меня встретила миссис Боско — женщина могучих пропорций, любезная, но несколько вялая.
— Доктор Боско просит вас к нему в кабинет. Он делает вам свой знаменитый «Старинный» коктейль. Сам он их не пьет, но любит делать для других. Надеюсь, вы не голодны — доктор не садится за стол раньше чем без четверти восемь.
Днем, во всем белом, он был похож на худого римского сенатора; в темном костюме вид у него был более утонченный — скорее главного викария монашеского ордена. Он молча пожал мне руку и вернулся к своему занятию. Он готовил мне «Старинный». Мне померещился тигель, ступка, пестик, какие-то склянки — Парацельс с алхимическим варевом. Он ушел в это дело с головой. Меня не спросили, хочу ли я «Старинного», и не предложили сесть.