Теории внимания
Шрифт:
Если вдуматься, то Локк говорит здесь о произвольном и непроизвольном внимании. Страдание делает его непроизвольным, благодаря этому происходит глубокое запоминание воспринятого. Почему?
«Так как важнейшая задача чувств заключается в обращении нашего внимания на все вредное или полезное для тела, то… природою устроено мудро, что восприятие многих идей сопровождает страдание. Заменяя детям размышление и рассудительность и действуя у взрослых быстрее, чем размышление, страдание заставляет молодых и старых избегать объектов, вызывающих боль, с необходимой для
Вредное или полезное для тела, либо вызывающее боль, либо позволяющее ее избегать, это прямое обращение к самосохранению или выживанию. И если мы вспомним, что люди под гипнозом или под воздействием наркотиков не знают страха смерти, то тут Локк с очевидностью противоречит сам себе: все же врожденные идеи есть. Правда, их можно назвать инстинктами. Вот только что такое инстинкт, и почему его можно отменить внушением?
Тем не менее задача обеспечить выживание тела явно стоит перед разумом, и задача эта настолько важна, что любое обращение к ней переводит внимание в состояние непроизвольного. Это очевидность.
Как очевидностью является и то, что непроизвольное внимание чрезвычайно способствует учебе и усвоению всего нового. Неочевидно, но очень важно то, что из этого следует вывод: при любой учебе, даже при самообразовании, необходимо овладеть способами, какими можно перевести себя или другого в состояние непроизвольного внимания. И это настолько важно, что из этого искусства стоит сделать науку и разработать ее как можно глубже.
Однако усвоение нового не исчерпывает всех потребностей обретающего знания человека. Даже хорошо освоив нечто мы вполне способны забыть это со временем, причем настолько, что не можем восстановить и следа былых знаний. В чем дело?
«Идеи блекнут в памяти. Что касается различных степеней прочности, с которою идеи запечатлеваются в памяти, мы можем заметить, что одни идеи были вызваны в разуме объектом, действовавшим на наши чувства только раз, не больше; на другие, хотя они больше одного раза представлялись чувствам, все же обращалось мало внимания, потому что ум невнимательный, как у детей, или занятый другим делом, как у взрослых, направляющих свое внимание только на что-то одно, неглубоко воспринимает в себя отпечаток…» (там же, 2, 10, 4).
Как бороться с этой слабостью?
Локк говорит, что постоянное повторение идей позволяет не терять их. Его «идеи» – это, конечно, образы, если говорить по-русски. Но что такое их «постоянное повторение»? Локк говорит об освежении «идей» постоянным возращением обстоятельств, которые их вызывают. Это очевидность, но не имеет никакого отношения к работе над собой.
Что в действительности является сутью «постоянного повторения» идей? Не встреча с этими предметами в жизни и даже не вызывание их в памяти, а повторное обращение внимания на сами образы. Даже если время от времени наизусть повторять какой-то стих, однажды он забудется. Лишь повторение его со вниманием действительно освежит образ.
Именно из разговора об идеях или образах Локк постепенно и выводит свое
«Так восприятие, фактически сопутствующее всякому воздействию, произведенному на тело внешним объектом, связанное с этим воздействием и отличное от всех других модификаций мышления, доставляет уму отличную от других идею, которую мы называем ощущением и которая, так сказать, есть фактическое вхождение идеи в разумение через чувства.
Та же самая идея, когда она вновь приходит без воздействия того же объекта на внешний орган чувств, есть воспоминание; если ум ищет ее, с трудом и усилиями находит и она вновь открывается его взору, это есть припоминание.
Если идею долгое время внимательно рассматривают в уме, это есть созерцание
Когда идеи всплывают и текут в нашем уме, а разум их не рассматривает или не обращает на них внимания, бывает то, что французы называют reverie (мечтательность – АШ)…
Когда наблюдают и, так сказать, отмечают в памяти те идеи, которые появляются сами…, это есть внимание» (там же, 2,19,1).
Это совершенно неудовлетворительное определение, очевидно, не устроило и самого Локка. Внимание, может быть, и можно посчитать видом наблюдения, хотя это и весьма сомнительно, но уж точно никак нельзя привязать к способности отмечать нечто в памяти. Да и наблюдение может идти со вниманием или без него.
Поэтому в следующих параграфах Локк возвращается к этому предмету и, в сущности, дает иное определение внимания, вытекающее из более глубокого понятия об уме, что бы он и его переводчик ни понимали под умом.
«Различные степени внимания со стороны ума при мышлении… Каждому из собственного опыта известно, что в уме бодрствующего человека всегда есть те или иные идеи, хотя ум и занимается ими с различной степенью внимания.
Иногда ум с такой сосредоточенностью останавливается на созерцании некоторых объектов, что подходит к их идеям со всех сторон, замечает их отношения и условия, осматривает каждую их сторону так тщательно и с таким напряжением, что исключает все другие мысли и не обращает внимания на обычные, производимые в это время на чувства впечатления, которые в другое время вызывали бы очень заметные восприятия.
В другое время ум просто наблюдает вереницу идей, следующих в нем друг за другом, не направляя и не выделяя ни одной из них.
Иногда же он позволяет им проходить почти совершенно незамеченными, точно бледным теням, не производящим никакого впечатления» (там же, 2,19,3).
В сущности, это еще одна классификация состояний внимания, хотя поданная как классификация состояний ума. Локк явно не дал себе труда определить, чем, к примеру, ум отличается от разума. И чем разум – от сознания. Я не хочу подробно вдаваться в этот предмет, поскольку работаю с переводом его «Опыта», а не с оригиналом, а в мои цели не входит в данном случае подробное изучение его понимания ума и разума.