Теория газового света
Шрифт:
– Меня зовут Иринка.
Прямо так представилась.
– Кристина. Что… это все значит? Я… я тебя не понимаю…
Девушка почувствовала прокатившуюся по телу крупную дрожь. Все случившееся – все недавние страхи и непонимание колыхнулись в ней, захлестнули ее одной гигантской волной, не давая вздохнуть.
– Прости, тебе, наверное, сейчас нелегко.
Кристина всхлипнула и попробовала отодвинуться, но цепкие руки Иринки уже держали ее запястья. Опять же не жестко, а почти мягко, заботливо. То же выражение плескалось на
– Я объяснила не совсем правильно, но если ты попытаешься успокоиться и пойдешь со мной, то, обещаю, расскажу все подробно. Сойдет?..
Утерев тыльной стороной ладони покрасневшие от слез глаза, Кристина подавленно кивнула – хуже уже вряд ли могло быть…
Тропинка из множества других в парке вывела их на окраину, где вдоль обочины выстроились оставленные на ночь автомобили. Девушка щелкнула вытащенным из кармана брелоком, и фары серой маленькой «Киа» отозвались коротким подмигиванием.
– Залезай.
Кристина хотела отказаться, но мир перед глазами снова отчаянно повело, и она даже не заметила, как оказалась на мягком кожаном сиденье внутри салона. Глухо рокотнул двигатель, словно ворочающийся во сне зверь.
Серые невзрачные панельки светились омытыми дождем стенами. По главному проспекту бодро курсировали автобусы. С железнодорожной станции за эстакадой группками прибывал народ, сходящий с электричек.
Кристина узнала место: один из глухих, безрадостных районов, если приобретающих когда-то славу – то только дурную.
Недавно здесь, кажется, открыли новую станцию Замоскворецкой линии метро, и жизнь текла по улицам более оживленным потоком, чем прежде.
В зеркале бокового вида ещё отражались начало улицы с парком, в глубине которого скрывались стены мрачного здания.
Знаменитый абандон, ховринская районная заброшенка – любимое место тусовки отбитой на голову молодежи, бездомных и других нелицеприятных личностей, заводить знакомство с которыми тихая Кристина вовсе не желала.
Как ее сюда занесло?
На часах было двенадцать. В дневной час количество машин, снующих по дорогам, казалось особенно небольшим для крупного города, но стоило въехать в центр, их поток погустел, облепив со всех сторон. Кристина неотрывно смотрела в окно, пытаясь понять, куда они направляются.
Город встречал их задумчивым шебуршанием и шелестом улиц вечно спешащего шумного мегаполиса.
Москва дымной копотью надвигалась на ее сознание, заполняла смогом ее легкие, будоражила чувства и разум, заставляя действовать.
Снова на девушку огромной тяжестью навалилась волна эмоций. Густых, вязких, липких. Они поглотили ее с головой, утягивая в свою беспросветную глубину. На Кристину накатило ощущение чего-то знакомого, родного. И снова девушка не смогла понять, в чем именно кроется это чувство.
Оно было вокруг, клубясь в воздухе облачками невесомого тумана, оно было в Иринке, оно было в ней самой,
– Все хорошо? – поинтересовалась Иринка. Ветер из раскрытого окна мягко трепал осветленные кончики ее волос. Она побалтывала рукой, высунутой наружу, и, кажется, чувствовала себя рядом с Кристиной вполне непринужденно.
Кристина несмело кивнула.
Из-за крыш домов вдали вынырнули величественные сахарные головы делового центра. Друза огромных кристаллов: Око, Меркурий, Эволюция, Башни столиц… Автомобиль ушел вбок на развязке, сворачивая им навстречу, нырнул в тоннель подземной парковки, некоторое время попетлял среди блестящих дорогих иномарок и остановился.
Девушка вздрогнула всем телом, чувствуя, как сотни холодных игл вонзаются в позвоночник. И ощутила внезапный прилив страха. Вырвавшийся из своей клетки, он ледяной лавиной разнесся по телу, вымораживая мысли, заставляя их замереть, покрывшись коркой векового льда, и Кристина вдруг почувствовала себя маленькой. Маленькой, слабой, глупой девочкой, оставшейся посреди улицы без поддержки и помощи.
– Пошли, – Иринка нетерпеливо дернула ее за рукав и, тряхнув головой, быстрым, но не торопливым шагов направилась к лифтам.
Проведя ключом в специально отведенной в замке прорези, нажала на кнопку вызова. Тихим сигналом возвестив посетителей о прибытии, дверцы лифта бесшумно раздвинулись, пропуская гостей внутрь, и так же тихо сомкнулись за ними вслед. Ткнув пальцем в единственную кнопку на панели, Иринка молча уставилась на табло с мигающими красными цифрами, указывающими номер этажа.
Кабина, больше похожая на часть какого-то космического корабля, мягко тронулась с места и, набирая скорость, понеслась вверх.
Оторвав наконец глаза от плотно сомкнутых губ девушки, Кристина перевела взгляд на отражение в зеркалах. При нормальном освещении ее лицо выглядело непривычно измененным, словно чужим. Бледная кожа, бескровные обкусанные губы и опухшие от бессонной ночи глаза.
Почти незаметно дрогнув, кабина мягко остановилась. Мягкий женский голос из динамика приветливо возвестил прибывших: «Добро пожаловать».
Я родил странного сына, отличного от человека, и непохожего на него, и напоминающего сынов Бога небесного; и натура его отличается, и не таков он как мы… И кажется мне, что произошел он не от меня, а от ангелов
(«Книга Еноха» 20:5-6)
2018-й. глава 3
В коридоре висела огромная люстра. Благородно-бронзовая, с лампами, стилизованными под языки пламени, которые множились в зеркальном потолке оранжевыми огоньками. Светлые стены с золотистыми завитушками на обоях расходились в обе стороны. Из-за поворота мягким серебристым полотном виднелся свет.