Теория Глупости, или Учебник Жизни для Дураков-2
Шрифт:
В приватной беседе Худолейский мне внушал:
— Не квартирный вопрос испортил людей (и москвичей, в частности), а сам Булгаков. Что значит — ни у кого ничего не просить? Если дают? Как можно упускать такой шанс? Надо, надо просить, если хочешь получить! Просите — и обрящете!
Я должен был отметить: в переосмыслении классических заветов у Маркофьва появилось много достойных последователей.
Контрольный вопрос. Что вознаграждается: труд или выклянчивание, гордое молчание или вымогательство,
Во время поездок и выступлений в других городах Худолейский первым делом отправлялся на рынок. Люди, увидев его, радовались:
— Да это же сам Худолейский!
Торговцы наперебой зазывали его к своим лоткам и пытались услужить:
— Возьмите яблочек…
— Возьмите кислой капустки…
— Уважьте: возьмите сальца…
Он молча, хорошо отработанным движением сгребал угощения в безразмерный саквояж (где хранил и рукописи). За главным шутом следовала его челядь: кучерявый Рабинович-Пушкиндт и критик Обоссарт, эти подхватывали то, что не в состоянии был унести их впередсмотрящий и благодетель.
На следующий день — с другим баулом, еще больших размеров — Худолейский в сопровождении приближенных снова отправлялся на промысел. Торговцы его приветствовали, но уже не так восторженно и сердечно. Сам пройдясь меж прилавков и тыча в понравившийся товар, он все же набивал баул под завязку. Рабинович-Пушкиндт и Обоссарт опять выполняли роль чистильщиков.
Когда хохотун появлялся в рыночном муравейнике на третий день (опять с порожней тарой и адьютантами-сумконосцами), торговцы в ужасе кричали:
— Худолейский идет!
И прятали или накрывали газетами свои лотки, корзины и мешки.
К концу турне Худолейский нагружался запасами в таком объеме, что в его гостиничном номере негде было присесть и прилечь. Обливаясь потом, он тащил подати (или оброк?) в самолет, торговался, не желая доплачивать за лишний вес неподъемного своего багажа, в дороге частенько подсолнечное масло выливалось, клубника мялась, сало горкло…
Стремясь облегчить трудности, с которыми сталкивался и которые стоически переживал кумир толпы, Маркофьев подарил ему не вожделенный джип, а мерседесовский грузовик с обогреваемой кабиной и полуторным кузовом.
Худолейский принял дар как должное. Но опять заныл:
— Теперь смогу ездить на дачу… Помоги оплатить аренду или выкупить дачу… Помоги…
Рабинович и Обоссарт были неразлучны. В гостиницах, когда мы приезжали в другие города, поселялись в одном номере, хотя Маркофьев на комфорте не экономил и предоставлял каждому отдельные апартаменты. Но эта пара, ссылаясь на необходимость постоянного творческого контакта, настаивала на совместном поселении.
Контрольный вопрос. Как вы думаете, над какими произведениями они работали в гостиничных условиях?
Я, как всегда, понял последним. А именно — после того, как принялся подтрунивать над тем, что по утрам они долго из своего номера не выходят.
Контрольный вопрос № 1. Если бы мужчина и женщина долго не выходили из номера, вы стали бы над этим подтрунивать?
Контрольный вопрос № 2. Чем отличаются занятия мужчин с женщинами; мужчин с мужчинами; женщин с женщинами?
Задание. Найдите 20 отличий!
Когда я сообразил, что отличий не так уж много (не более 20), было поздно: Пушкиндт и Обоссарт, решив, что я заигрываю, и меня пригласили пожить вместе с ними. Теперь я не знал, как им отказать, чтобы не обидеть…
Сексуальный практикум. Попробуйте пожить в номере с женщиной, потом с мужчиной, потом снова с женщиной, потом снова с мужчиной. Что вам больше понравилось?
Рабинович-Пушкиндт внушал мне, что в Эфиопии, откуда происходили его предки (как и предки всех Пушкиных и Пушкиндтов), такие связи очень широко распространены и даже приветствуются, поскольку ведут к сокращению рождаемости, что при перенаселенности земного шара крайне важно.
— Скоро в Китае все перейдут на такие отношения, — говорил он. — Уже подписан соответствующий декрет.
Контрольный вопрос. В каких еще странах не помешало бы введение аналогичных правил?
— Как думаешь, зачем я их за собой таскаю? — говорил Маркофьев, морщась из-за моей туполобости и неумения понять любовь этих двоих. — Да потому что среди моих избирателей половина ориентирована на так называемую нетрадиционную склонность…
Констатация. Нет ни одной темы, которой мы стыдливо не касались бы в нашей книге!
Напрасно Маркофьев пытался вдохнуть в синклит скоморохов — оптимизм, напрасно старался заразить их своей веселостью… У своры хохотунов на уме было одно.
— Ты этими выжигами возмущаешься, а я их понимаю, — говорил Маркофьев. — Есть деньги, которые не приносят радости… И потому хочется получать все больше и больше… Считается, что должны платить за талант, а его нет или никогда и не было, вот им и платят за угодничество и пресмыкательство. Это влага, которая не утоляет жажды. А разжигает ее все сильней…
По случаю обретения грузовика Худолейский закатил на даче прием. Комнаты были завалены ящиками с киснущей и пованивающей провизией, на вешалке вперемешку висели десятки пальто, дубленок, шуб, кофт и спортивных костюмов.
— Куда тебе столько? Отдай бедным, поделись с неимущими, облагодетельствуй сирот, — посоветовал скопидому Маркофьев.
Но записной весельчак не услышал. В качестве угощения он предложил нам коктейль из слитых в одну бутылку (Маркофьев заподозрил: не допитых другими гостями) кагора, мадеры, шартреза, коньяка, выдохшегося шампанского и кваса.
— Я так всегда делаю, — говорил Худолейский. — Чтоб градус держало. Зато пьянеешь мгновенно. Сразу — с копыт.
Он проглотил содержимое своего бокала (с трещиной и отколотым краем), икнул, упал на продавленную софу и вырубился, посапывая.