Теория государства
Шрифт:
Гаэтано Моска высказался по этому поводу почти исчерпывающе: «[…] l’uomo che `e a capo dello Stato non potrebbe eerto governare senza l’appoggio di una classe numerosa, che i suoi ordini fa eseguire e rispetare, e se egli pu"o far sentire il peso della sua possanza ad uno od a parecchi dei singoli individui, che a questa classe appartengono, non puo certo urtarla nel suo complesso e distruggerla. Giacch'e, dato che cio fosse possibile, dovrebbe subito ricostituirne un’altra, senza di che la sua azione sarebbe completamente annullata. E d’altra parte, ammesso anche che il malcontento delle masse riuscisse a detronizzare la classe diligente, dovrebbe necessariamente trovarsi […] nel seno delle masse stesse un’altra minoranza organizzata, clie all’ufcio di classe dirigente adempisse. Altrimenti qualunque organizzazione e qualunque compagine sociale sarebbe distnita» («[…] человек, стоящий во главе государства, определенно не в состоянии был бы управлять без поддержки со стороны многочисленного класса, не мог бы заставить уважать его приказы и их выполнять; и, полагая, что он может заставить одного или действительно множество индивидов – представителей правящего класса осознавать авторитет его власти, этот человек определенно не может ссориться с данным классом или вообще покончить с ним. Если бы это было возможно, то ему пришлось бы сразу же создавать другой класс, без поддержки которого его действие было бы полностью парализовано. В то же время, утверждая, что неудовлетворенность масс может привести к свержению правящего класса, неизбежно […] должно было бы существовать другое организованное меньшинство внутри самих масс для выполнения функций правящего класса. В
300
Mosca G. Elementi di scienza politica. Torino, 1923. P. 53; Моска Г. Правящий класс// Социологические исследования. 1994. № 10. С.188. Следует привести английский перевод, с которого, судя по всему делался русский: […] the man who is at the head of the state would certainly not be able to govern without the support of a numerous class to enforce respect for his orders and to have them carried out; and granting that he can make one individual, or indeed many individuals, in the ruling class feel the weight of his power, he certainly cannot be at odds with the class as a whole or do away with it. Even if that were possible, he would at once be forced to create another class, without the support of which action on his part would be completely paralyzed. On the other hand, granting that the discontent of the masses might succeed in deposing a ruling class, inevitably […], there would have to be another organized minority within the masses themselves to discharge the functions of a ruling class. Otherwise all organization, and the whole social structure, would be destroyed» (Mosca G. Te Ruling Сlass. N.-Y., L., 1939. P. 51).
«Почти исчерпывающе» – потому что «многочисленный» classe dirigente имеет высший слой, верхушку, по определению малочисленную. Она непосредственно властвует вместе с правителем.
Мне представляется, что автократию нужно рассматривать по аналогии с демократией. Во-первых, автократия есть комплекс политических и правовых институтов и практик, обеспечивающих видимое доминирование и реальное первенство правителя во властной системе, его определенную автономию от прочих властвующих и, как следствие, персонализацию режима. Причем имеется в виду доминирование, первенство и пр. правителя фактического. Формальный правитель – занимающий трон, президентский или премьерский пост и пр. – отнюдь не обязательно фактический правитель. (выдвижению фактического правителя не может помешать установление системы правления, не предполагающей наличия главы государства, то есть единого формального правителя, или не предусматривающей концентрации в руках главы государства ключевых полномочий [301] .) версий автократических моделей, как и демократических, было, есть и будет много.
301
Речь идет в первую очередь о государствах с централистскими системами правления. Иосиф Сталин никогда не был формальным главой ссср. У Советского государства был «коллективный глава» – Президиум Центрального исполнительного комитета (ЦИК), а затем Президиум Верховного Совета. Сталин в их составы никогда не входил. Он возглавлял правительство – Совет народных комиссаров, Совет министров (и то лишь в 1941 – 1953 гг.). Мао Цзедун официально руководил КНР в 1949 – 1959 гг. (в 1949—1954 гг. – как председатель Центрального народного правительства, в 1954 – 1959 гг. – как президент), а фактически правил до своей смерти в 1976 г. И т. д.
И, следовательно, во-вторых, автократия представляет собой составной элемент режима, также важный, существенно важный, но также не единственный ключевой и не обязательный.
Автократия, во всяком случае в относительно мягких формах, легко совместима с демократией. Более того, искренняя поддержка правителя нацией может как раз выступать основой его автономии, задавать его первенство и доминирование [302] . Демократическо-автократическими были, например, режимы в Турции при Мустафе Кемале (Ататюрке) в 1923 – 1938 гг., во Франции при Шарле Андре Жозефе Мари де Голле в 1958 – 1969 гг. Или в Аргентине при Хуане Доминго Пероне де ла Сосе в 1946 – 1955 гг. [303] . Нынешний российский режим тоже демократическо-автократический.
302
Как тут не вспомнить теорию «плебисцитарной демократии», восходящую к Максу Веберу который считал, что харизматический лидер, опирающийся на демократическое волеизъявление, способен ограничивать произвол бюрократии.
303
США «приблизились» к автократии в президентство Франклина Рузвельта (1933—1945 гг.). Его стараниями роль и авторитет президента во властной организации (формальной и неформальной) существенно усилились. Еще одним «почти автократом» (или «недоавтократом») был Ричард Милхаус Никсон (1969—1974 гг.), стиль правления которого дал повод говорить об «имперском президентстве» («Imperial Presidency»; это понятие ввел глубоко презиравший Никсона либеральный историк Артур Мейер Шлезингер-младший в 1973 г.).
Политологи и правоведы часто называют автократиями любые недемократические, гегемонические режимы (кроме «тоталитарных»). Я считаю это неправильным. Как сказано, автократия совместима с демократией. Кроме того, недемократические режимы бывают неперсонализированными – при военном режиме в той же Аргентине в 1976 – 1983 гг. Сменилось пять президентов, ни один из которых не был автократом. Аналогичным образом дело обстояло в Бразилии в 1964 – 1985 гг., там тоже тогда друг друга последовательно сменили пять «военных президентов» [304] . Автократия не всегда сопровождает даже деспотическое правление. В саудовской Аравии, в частности, автократом был только малик-основатель Абдул Азиз. Власть последующих маликов (все пятеро – сыновья Абдула Азиза) серьезно ограничивалась их братьями-эмирами и пр.
304
Имена автократов-диктаторов Анастасио Сомосы Гарсиа или Рафаэля Леонидаса Трухильо Молины до сих пор на слуху, хотя они и правили мелкими государства ми – Никарагуа (в 1936—1956 гг.) и, соответственно, Доминиканской Республикой (в 1930—1961 гг.). А кому говорят что-либо имена Умберту де Аленкара Кастелу Бранку (Бразилия, 1964—1967 гг.) или Хорхе Рафаэля Виделы Редондо (Аргентина, 1976 – 1980 гг.)?
5.
Теперь мы подошли к самому главному.
В любом государстве властвует политически активное меньшинство, часто называемое «политической элитой», «политическим классом», «правящим классом» и т. д. А точнее, властвует верхушка этого меньшинства, формируемая, воспроизводимая, ротируемая в порядке зачастую непонятном и даже невидимом внешним наблюдателям. Эта верхушка – олигархат, ее властвование – олигархия (греч. – власть немногих). Можно также использовать синоним «олигократия». Даже в самых крупных и развитых странах численность олигар-хата составляет не более нескольких тысяч человек (в небольших и неразвитых это может быть чрезвычайно узкий круг, до нескольких десятков человек).
В своих рассуждениях об олигархии и олигархате я опираюсь в первую очередь на классическую теорию элит (элитизм), разработанную Гаэтано Моской и Вильфредо Федерико Дамазо Парето.
Главный принцип своей доктрины Моска сформулировал так: «Fra le tendenze ed i fati costanti, che si trovano in tuti gli organismi politici, uno ve n’`e, la cui evidenza pu"o essere facilmente a tuti manifesta: in tute le societ`a, a cominciare da quelle pi`u mediocremente sviluppate e che sono appena arrivate ai primordi della civilt`a, fno alle pi`u colte e pi`u forti, esistono due classi di persone: quella dei governanti e quella dei governati. La prima, che `e sempre la meno numerosa, adempie a tute la funzioni politiche, monopolizza il potere e gode i vantaggi che ad esso sono uniti; mentre la seconda, pi`u numerosa, `e direta e regolata dalla prima in modo pi`u o meno legale, ovvero pi`u o meno arbitrario e violento, e ed esso fornisce, almeno apparentemente, i mezzi materiali di sussistenza e quelli che alla vitalit`a dell’ organismo politico sono necessari». Nella pratica della vita tuti riconosciamo l’esistenza di questa classe dirigente o classe politica…» («среди неизменных явлений и тенденций, проявляющихся во всех политических организмах, одно становится очевидно даже при самом поверхностном взгляде. Во всех обществах (начиная со слаборазвитых или с трудом достигших основ цивилизации вплоть до наиболее развитых и могущественных) существуют два класса людей – класс правящих и класс управляемых. Первый, всегда менее многочисленный, выполняет все политические функции, монополизирует власть и наслаждается теми преимуществами, которые дает власть, в то время как второй, более многочисленный класс, управляется и контролируется первым в форме, которая в настоящее время более или менее законна, более или менее произвольна и насильственна и обеспечивает первому классу, по крайней мере внешне, материальные средства существования и все необходимое для жизнедеятельности политического организма. В реальной жизни мы все признаем существование этого правящего класса (или политического класса) …»). И далее: «Nel fato 'e fatale la prevalenza di una minoranza organizzata, che obbedisce ad unico impulso, sulla maggioranza disorganizzata» («в действительности суверенная власть организованного меньшинства над неорганизованным большинством неизбежна»). [305]
305
Mosca G. Elementi di scienza politica. P. 52, 55; Моска Г. Правящий класс. С. 187, 189. Английский перевод: «Among the constant facts and tendencies that are to be found in all political organisms, one is so obvious that it is apparent to the most casual eye. In all societies from societies that are very meagerly developed and have barely atained the dawnings of civilization, down to the most advanced and powerful societies two classes of people appear a class that rules and a class that is ruled. The first class, always the less numerous, performs all political functions, monopolizes power and enjoys the advantages that power brings, whereas the second, the more numerous class, is directed and controlled by the first; in a manner that is now more or less legal, now more or less arbitrary and violent, and supplies the first, in appearance at least, with material means of subsistence and with the instrumentalities that are essential to the vitality of the political organism. In practical life we all recognize the existence of this ruling class (or political class) … In reality the dominion of an organized minority, obeying a single impulse, over the unorganized majority is inevitable» (Mosca G. The Ruling Сlass. P. 50, 53).
Возникает вопрос, уместно ли было переводить «prevalenza» («dominion») как «суверенная власть»? Думаю, что, скорее, уместно, хотя, с другой стороны, если бы Моска хотел сказать, что власть правящего класса суверенна, то он бы так и сказал. Кстати, в другом русском переводе используется слово «господство».
Выскажу лишь одно возражение. Большинство – все же организованное. Да, оно не самоорганизованное и никогда не самоорганизуется. Но оно организовано меньшинством.
Моска применял исключительно политический (политико-исторический) метод, Парето же – скорее антропологический, то есть более глубокий. Он исходил из объективного неравенства индивидуальных способностей людей, проявляющегося во всех сферах социальной жизни. «социальная гетерогенность» в конечном счете приводит к противопоставлению массы управляемых индивидов управляющему меньшинству, которое он называл «le classi elete», «elite». Парето предложил и более узкое понятие правящего класса – это та часть элиты, которая играет определяющую роль в политике, которая является правящей элитой. «Lasciando da parte la fnzione della „rappresentanza popolare“ e badando alla sostanza, tolte poche eccezioni di breve durata, da per tuto si ha una classe governante poco numerosa, che si mantiene al potere, in parte con la forza, in parte con il consenso della classe governata, molto pi`u nunierosa. Le diferenze stanno principalmente: in quanto alla sostanza nelle proporzioni della forza e del consenso, in quanto alla forma, nei modi coi quali si usa la forza e si consegue il consenso». («если оставить в стороне фикцию „народного представительства“ и обратиться к существу дела, то обнаружится, что, за небольшими недолговременными исключениями, повсеместно имеется малочисленный правящий класс, удерживающий власть отчасти силой, отчасти с согласия класса управляемых, значительно более многочисленного. Принципиальные различия в том, что касается сущности, состоят в соотношении между силой и согласием, а что касается формы – в способах, с помощью которых применяется сила и достигается консенсус»). [306]
306
Pareto V. Compendio di sociologia generale. Firenze, 1920. P. 444; Парето В. Компендиум по общей социологии//Антология мировой политической мысли. В 5 т. Т. 2. М., 1997. С. 68.
5.2.1. Из известных нам авторов первыми об олигархии писали Платон и Аристотель, естественно, не разводившие формальную и фактическую организацию власти, не различавшие формы правления и формы режима, правовой статус и реальное властвование. Они же постарались наполнить это понятие негативным содержанием. Платон рассматривал, а Аристотель был склонен рассматривать олигархию как правление, основанное на имущественных цензах, как властвование богачей, как плутократию (от греч. – богатство); но ни тот, ни другой этим словом не пользовались. Оба приписывали олигархическим государствам всевозможные пороки.
Вот несколько характеристик олигархии из платоновского «государства»:
«Это строй, основывающийся на имущественном цензе; у власти стоят там богатые, а бедняки не участвуют в правлении». [307]
«Установление имущественного ценза становится законом и нормой олигархического строя: чем более этот строй олигархичен, тем выше ценз… такого рода государственный строй держится применением вооруженной силы или же был еще прежде установлен путем запугивания». [308]
307
Платон. Государство. Кн. viii. С. 335.
308
Там же. C. 336.
«[…] подобного рода государство неизбежно не будет единым, а в нем как бы будут два государства: одно – бедняков, другое – богачей. Хотя они и будут населять одну и ту же местность, однако станут вечно злоумышлять друг против друга». [309]
«Но нехорошо еще и то, что они, пожалуй, не смогут вести какую бы то ни было войну так как неизбежно получилось бы, что олигархи, дав оружие в руки толпы, боялись бы ее больше, чем неприятеля… вдобавок они не пожелали бы тратиться на войну, так как держатся за деньги». [310]
309
Там же. С. 336—337.
310
Платон. Государство. Кн. viii. С. 337.