Теория механизмов и души

Кузнецова Дарья Андреевна

– - Должны же мы тоже получать удовольствие от процесса обучения, -- ту Лорн и не подумал отпираться.
– - Приятно, знаешь ли, обнаружить в этой жизни хоть что-то, что я делаю лучше тебя!

– - Особенно талантливо ты мелешь языком, -- насмешливо заметил доктор.
– - До этого умения далеко не только Гиру, но всему экипажу, вместе взятому. А ты между прочим сам напросился, я предупреждал, -- обратился он уже к капитану.

– - Вы настолько хороши в этой игре?
– - не выдержала я.

– - Вы любите бильярд? Буду рад продемонстрировать свои скромные таланты, -- мужчина

улыбнулся уголками рта и склонил голову.

– - Не верьте его скромности, госпожа ту Фрем, -- опять подал голос капитан.
– - Для бильярда нужны точные руки и верный глаз, а эти двое владеют обоими качествами в полной мере. Риниш -- великолепный хирург, а Лирин не только талантливый болтун, но и рулевой отменный, и механик. Пойдёмте, не будем отвлекать их от любимого дела.

Окажись на месте капитана и его товарищей кто-то другой, я заподозрила бы его в попытке флирта. Сейчас же... мы даже не успели выйти из комнаты, а игроки уже напрочь забыли о нашем существовании и вернулись к столу, вдохновенно перешучиваясь о чём-то своём. Так что, наверное, их слова значили только то, что значили: рулевой с доктором хотели продолжить игру, а начальнику экспедиции та наскучила.

Ту Русс галантно предложил локоть, предусмотрительно отгораживая от меня окна, и я не стала отказываться от поддержки. Не столько физической, сколько моральной: присутствие невозмутимого уверенного капитана заставляло равняться на него и держать себя в руках.

– - Куда проводить вас для начала, госпожа ту Фрем?
– - спокойно уточнил мужчина.

– - Фириш, если не возражаете, -- предложила я.
– - Я не очень люблю обращения по фамилии.

– - Не возражаю, -- кивнул он.

– - Мне неловко навязываться и отвлекать вас от дела.

– - Ничего страшного. Моё присутствие в рубке не так уж необходимо, а вы пока гораздо интереснее, -- столь же невозмутимо огорошил капитан. Я едва не запнулась на ровном месте.

– - А как же "флирт оставить за бортом"?
– - наконец, справившись с удивлением, иронично уточнила я.

– - При чём тут флирт?
– - собеседник слегка пожал плечами в ответ.
– - Окажись на вашем месте мужчина, я побеседовал бы с ним с неменьшим удовольствием.

– - Почему? Имею в виду, какой вам во мне интерес?

– - О том, что со своими страхами нужно бороться, говорит каждый первый, но по-настоящему пытается это делать в лучшем случае один из десяти, -- пояснил ту Русс.
– - Ваша фобия, может быть, не столь сильна, как порой встречается, но... зная о такой своей проблеме, добровольно согласиться на подобное путешествие -- это поступок. Людей, способных на поступок, я стараюсь не упускать. Вы так и не ответили, что хотели бы посмотреть?

– - Двигательный отсек, -- наудачу назвала я, пожалуй, самое интересное, что имелось на мой взгляд в дирижабле.

– - Вход посторонним туда запрещён. Во избежание.

– - Я обещаю никуда не совать руки и ничего не трогать. Я всё-таки механик по специальности, хоть и женщина, -- с некоторой ворчливостью попыталась я настоять на своём.

– - Не имеет значения, -- капитан слегка качнул головой.
– - Видите ли, Фириш, я ни в коей мере не сомневаюсь в вашей компетенции

и профессиональных качествах и не являюсь шовинистом, но правила едины для всех, независимо от желаний. К жизненно важным узлам дирижабля имеют доступ шесть человек: я, первый помощник и четверо механиков. В случае выхода из строя специалистов, будут допущены ещё несколько человек, знающих машины и умеющих с ними работать, но -- и только. Я никого ни в чём не подозреваю, но предпочитаю, чтобы в случае проблем поиски виновного осуществлялись в ограниченном кругу лиц, а не по всему экипажу включая пассажиров. От случайностей никто не застрахован, но я предпочитаю минимизировать риски там, где хотя бы теоретически способен это сделать. Хм. Я рад, что вы не сердитесь, но... что в этом весёлого?

– - Простите. Просто при взгляде на вас я подумала, что в вашем лексиконе нет термина "форс-мажор". Забавно обнаружить столь явное подтверждение собственных мыслей, -- ответила ему, пытаясь стереть с лица улыбку. Мужчина в лёгком недоумении вскинул брови, после чего едва заметно улыбнулся и медленно кивнул.

– - Пожалуй.

За разговором мы неспешно обошли гондолу дирижабля, а точнее -- её пассажирскую палубу, среднюю из трёх. Верхнюю занимали технические помещения, куда меня не пустили, а нижняя представляла собой склад, осматривать который я не захотела сама.

В устройстве дирижабля я разбиралась достаточно посредственно, но ожидала, что такую махину обслуживает огромная толпа народа. Оказалось, экипаж составляли всего восемнадцать человек -- капитан, его первый помощник, трое рулевых, трое навигаторов, шестеро механиков разных специальностей, врач, повар и четверо почти настолько же бесполезных в хозяйстве, как я, пассажиров -- научные специалисты. Почти со всеми ими (кроме дежурной смены) я успела познакомиться.

Естественно, я полюбопытствовала, насколько нормален такой усечённый состав, и получила достаточно неожиданный ответ. Оказывается, ту Русс сознательно предпочёл обойтись минимально необходимым количеством, отдавая предпочтение исключительно надёжным и проверенным людям.

Во время этой прогулки я сделала ещё одно интересное наблюдение, касающееся личности моего экскурсовода. Эта экскурсия из всех встречных озадачила разве что Тринду, а остальные на строгого сурового капитана под ручку с пассажиркой реагировали с феноменальным спокойствием. То ли я переоценила его нелюдимость, то ли -- недооценила вежливость, а рявкнул на меня при первой встрече ту Русс машинально, на нервах от подготовки. И по мере общения я больше склонялась ко второму варианту: Гичир ответственно исполнял роль гостеприимного хозяина.

При всей скупости мимики и эмоций капитана, собеседником он оказался не только интересным, но и очень приятным. С ним оказалось неожиданно легко разговаривать именно на отвлечённые, общие темы вроде искусства и механики, а вот стоило попасть в русло конкретики, вроде перспектив экспедиции, тех или иных поступков отдельных людей -- и вновь подтверждалось первоначальное впечатление. Гичир проявлял резкость, категоричность, принципиальность и чрезвычайную требовательность, не позволяя поблажек ни себе, ни окружающим.