Теория механизмов и души

Кузнецова Дарья Андреевна

– - Фириш? Что вы здесь делаете?
– - окликнул меня удивлённый голос капитана.

– - Доброй ночи, Гичир, -- пробормотала я в ответ, потирая глаза.
– - Простите за вульгарность, но других слов у меня нет: я здесь подыхаю. Кажется, лёжа в тесном помещении, переносить эту болтанку я не способна вовсе.

– - Это пока ещё не болтанка, -- возразил он.

– - Не представляете, как вы меня сейчас утешили, -- я страдальчески вздохнула и с трудом сфокусировала взгляд на мужчине.
– - А вы почему не спите?

– - Предпочитаю постоянно

контролировать происходящее на борту, -- отмахнулся он и присел рядом со мной на диван, озадаченно разглядывая миску.
– - Почему вы не обратились к ту Рейну? У него есть средство, помогающее в таких случаях.

– - Не хотелось никого будить, -- пробормотала я, опять склоняя голову на спинку дивана: держать её было тяжело.

– - Фириш, -- с укором протянул капитан.
– - Он врач, и он находится здесь как раз на такой случай. Пойдёмте.

– - Да ладно, до утра осталось всего ничего, потерплю, -- проговорила я и прикрыла глаза. Через пару мгновений я услышала, что ту Русс встал с места и вышел, и опять сосредоточилась на дыхании. Ну и славно, как-нибудь доживу до рассвета и времени завтрака, а там можно и доктора побеспокоить.

Правда, практика показала, что я недооценила упрямство капитана. Я даже не успела вновь задремать, когда тишину опять нарушили шаги, и полукровка вернулся с подкреплением.

– - Жалкое зрелище, -- со смешком проговорил прямолинейный доктор, разглядывая меня, и проворчал: -- Фириш, вы умная женщина, ну какого... внутреннего органа нужно доводить себя до подобного состояния?

– - Это всё качка, -- в том же тоне откликнулась я.

– - Вы из-за качки не могли дойти до лазарета?
– - язвительно уточнил он. Капитан явно поднял Риниша с постели: тот был взъерошен, наспех одет, а на щеке виднелся след от подушки.

– - Ты здесь сам справишься?
– - уточнил Гичир, явно не желавший наблюдать за нашей пикировкой.
– - Меня ждут в рубке.

– - Справлюсь, конечно: на моей стороне абсолютное физическое и техническое превосходство, -- ту Рейн пренебрежительно фыркнул.

– - Ведите себя хорошо, Фириш, -- напутствовал ту Русс и вышел. Как будто мне без этих слов было недостаточно плохо и стыдно!

– - Какая недостойная мужчины мелкая месть, -- пробормотала я, хотя капитан уже не мог слышать. Зато доктор услышал и молчать не стал.

– - Надеюсь, вы не начнёте буянить из духа противоречия, чтобы только насолить Гиру?

– - Горите в Домне, шутники, -- буркнула я, а Риниш в ответ искренне рассмеялся.

– - Шутки шутками, но он абсолютно прав. А если бы вам стало плохо дома, тоже ждали бы до утра? Или не вам, а близкому родственнику?

– - Не надо сравнивать, -- исключительно из упомянутого доктором духа возразила я.
– - Мне плохо, но я не умираю и вполне могла бы потерпеть. Кроме того, в Доменном в больницах есть специальные врачебные мобили, дежурящие круглые сутки, а вы здесь один.

– - Да, и так завален работой, что ночной сон становится роскошью, -- продолжил ехидничать он, одновременно чем-то

шурша на столе. Пришёл доктор не с пустыми руками, а с небольшим тревожным чемоданчиком, полным лекарств, и сейчас явно искал нужное.
– - Чудесно, у вас даже вода есть! Вот, выпейте. Предупреждаю, вкус противный, но станет легче. Потом дам таблетку глюкозы, заедите сладеньким.

Мне в руку вложили стакан с разболтанным в воде порошком. Запах жидкость имела слабый, горький с каким-то странным оттенком.

– - Что это?
– - Я вопросительно покосилась на ту Русса.

– - Толчёные лапки пылежорок, -- с каменным выражением лица сообщил он. Несколько секунд молча наслаждался моим недоумением, а потом добавил: -- Фириш, ну какая вам разница? Это лекарство, это действенное лекарство, а его название вам всё равно ничего не скажет. Или вы полагаете, что я намерен вас отравить? Тогда имейте в виду...

– - Не думаю я ничего такого, -- поспешно оборвала его речь.
– - Это простое любопытство.

И, чтобы не потерять решимости, залпом опрокинула в себя жидкость. Она действительно оказалась достаточно мерзкой -- сладковато-горькой, с привкусом каких-то духов. Горечь плеснула по горлу, рот сразу наполнился такой же горькой противной вязкой слюной. Зажав ладонью рот, я с трудом сглотнула.

– - Меня сейчас стошнит, -- пробормотала, нащупывая миску.

– - И не надейтесь, -- насмешливо отмахнулся доктор, явно не испытывавший никакого снисхождения к моим мучениям.
– - Сами виноваты, пришли бы сразу -- выпили бы капсулу. Так что вот вам наука впредь, не надо затягивать с лечением. Нате, держите, я обещал глюкозу.

– - А сейчас нельзя было капсулу?
– - возмутилась я, но пару сладких таблеток в рот закинула.

– - С последнего приёма пищи прошло почти восемь часов, конечно, нельзя, -- спокойно ответил мужчина.
– - Вы же не хотите себе проблем ещё и с желудком?

– - Не надо мне ещё проблем, их и без желудка достаточно, -- со вздохом отозвалась я.

– - Здравствуй, здравомыслие! Пойдёмте, нечего пугать людей зелёной физиономией.

Я покорно поднялась с места и обняла обеими руками миску, прижав к груди, чем вызвала у Риниша очередной приступ веселья. Мужчина подхватил меня под локоть и поволок прочь; в отличие от меня, его качка совершенно не беспокоила.

– - А куда мы идём?

– - В лазарет, -- лаконично отозвался он.

– - Но...

– - Фириш, сейчас три часа утра. Пожалуйста, не надо со мной спорить. В это время суток подобные опрометчивые действия могут негативно сказаться на вашем здоровье. Очень негативно.

Я едва успела прикусить язык и не спросить, как именно. Не верить собеседнику не получалось, а провоцировать не хотелось.

Лазарет оказался комнатой чуть больше моей каюты, только вместо одной койки их здесь помещалось аж четыре штуки, по обе стороны от входа, друг над другом. И посередине, напротив двери, небольшой столик, на котором собственно и заканчивалась вся обстановка.