Теория механизмов и души
Шрифт:
Собственно, на этом наша подготовка к выезду окончилась. Тринда выходил погулять по городу, послушать разговоры. Предлагал мне составить компанию, но особого желания любоваться видами я в себе не нашла. Мух, может, с радостью воспользовался бы возможностью, но как раз его не звали: не стоило лишний раз демонстрировать окружающему миру такого специфического машината.
Так что время до утра мы провели в отведённой комнате, отдыхая после предыдущего перелёта и готовясь к следующему. Я с удовольствием приняла ванну и с трудом заставила себя оттуда выбраться часа через полтора. Благодушная и разомлевшая, я поддалась стремлению облагодетельствовать если не весь мир, то ближайшую фауну --
Тринда вернулся с прогулки без новостей, но зато не с пустыми руками -- принёс запас продуктов. По словам доктора, работник гостиницы, уносивший пустые тарелки, смотрел на него уж очень странно, и свел предпочёл застраховаться от подобного в дороге. И то верно, живут вроде бы один мужчина и совсем юная девушка, а жрут за троих: Миришир -- молодой здоровый парень, не жалующийся на аппетит, да и я ем совсем не как местное шестнадцатилетнее эфемерное дитя. Впрочем, на подобное дитя я со своей фигурой при любом раскладе не тянула, но лучше лишний раз не заострять на этом внимание.
Посадка в дирижабль прошла спокойно и без эксцессов, но особенных неприятностей пока ждать и не приходилось. Тоннели всё ещё не работали, и даже если кто-то следил за Триндой на Тёмной стороне, шансов передать весточку он не имел, тут нам повезло.
Но безмолвие местной прессы по поводу прекращения сообщения всё равно настораживало. Интересно, как продвигается расследование у наших нюхачей с секретчиками и кто всё-таки организовал эти аварии?
Спокойно прошли два дня полёта, спокойно -- пересадка на другой рейс, и это настораживало. Обычно такое затишье обещало проблемы, и чем дольше всё идёт ровно, тем серьёзнее ожидающие впереди неприятности.
Правда, думалось мне всё больше не о будущем, а о прошлом, о вещах отстранённых и практической ценности не имеющих. А именно -- об истории. Контакт тенсов и свелов состоялся сравнительно недавно, и достоверных сведений о прежних связях двух народов история не сохранила, но... у нас оказалось слишком много общего, чтобы всё это могло возникнуть в последние годы и чтобы оказаться случайным совпадением.
Обсуждение данной темы с мужчинами помогло скоротать вечер за оживлённым разговором и даже спором, но объяснить этот феномен наука в лице Тринды не сумела. Хотя выдвинула массу версий от существования в древности естественных тоннелей до каких-то грандиозных катаклизмов, исказивших Мировой Диск или отбросивших цивилизации в развитии далеко назад.
А потом мы всё-таки добрались до Дырчатого острова.
Сыр нам Тринда по дороге показал, только сравнение острова с ним показалось мне неудачным, это место скорее напоминало колонию каких-то насекомых вроде муравьёв. Скалы оказались изъедены вполне обитаемыми пещерами и переходами между ними, и это не считая разбросанных по поверхности домиков. Дырчатый при его относительно небольшой площади оказался одним из самых густонаселённых островов Светлой стороны.
А ещё здесь обитала целая диаспора тенсов: наши с Мухом сородичи с симпатией отнеслись к местным пещерам и предпочли их всем прочим местам обитания. К сожалению местных жителей, норы Дырчатого облюбовали не только вполне приличные пришельцы с другой стороны Мирового Диска, но и местное отребье: искать кого-то в бесчисленных переходах, не нанесённых ни на одну карту, безнадёжно, и очень многие прятались здесь от правосудия. Понятно, на пользу приличным обитателям и репутации острова подобное
Идея спрятаться в недрах Дырчатого возникла по дороге, когда Тринда случайно вспомнил эту особенность острова. Мужчины встретили предложение без особенного энтузиазма: сама-то мысль им понравилась, а вот тот факт, что поиски убежища ложились на мои плечи -- уже не очень. Доктор пытался отговорить, ссылаясь на то, что я женщина, меня никто не будет слушать, и вообще это очень опасно, я непременно вляпаюсь в неприятности, но быстро сдался. Сами мужчины не могли тратить на это драгоценное время, а я клятвенно и совершенно искренне пообещала не лезть в самое пекло. Связываться с местными преступниками я совсем не планировала, прекрасно оценивая последствия таких знакомств: в лучшем случае нас обманут, в худшем... я никогда не жаловалась на фантазию и могла представить, что способны сделать с одинокой женщиной люди, не отягощённые высокими моральными принципами.
Так что пока план действий содержал в себе всего три пункта. Познакомиться с Лестой Онуром и передать ему письмо от покровителей с Тёмной стороны, договориться с мастером Биндой Олемом и познакомиться с местными тенсами -- именно с их помощью я планировала найти тихое место, годное для укрытия от любопытных глаз. Простым выглядел только первый пункт, но зато во всех трёх я не видела особой опасности, а вот за мужчин предстояло поволноваться. Мало того, что Миришир -- по определению бедовый тип, так ещё доктор внятный план действий так и не сформулировал. Впрочем, я искренне надеялась, что какие-то идеи у Тринды всё же есть, просто он не спешит делиться с окружающими.
Задерживаться на Дырчатом острове мои подельники не стали: проводили до нужного дома, донесли вещи и распрощались на пороге. Доктор порывался сдать меня с рук на руки и лично посмотреть на пресловутого связного, но я в очередной раз заверила его, что уже взрослая девочка и вполне способна обойтись без опеки. Кажется, за время пути Тринда настолько привык к нашей удобной маскировке, что начал всерьёз относиться ко мне как к дочери, да и вообще -- существу уязвимому и несамостоятельному. Хорошо хоть, не начал воспринимать Муха машинатом.
Нервозно поглядывая вверх, в голубую бесконечность, поливающую землю яркими горячими лучами дневного светила, я ждала, пока внутри, в доме, кто-то отреагирует на звонок колокольчика. К сожалению, жил Леста Онур на поверхности. Впрочем, к сожалению исключительно моему, а для свелов подобный адрес являлся признаком обеспеченности: по вполне понятным причинам на густонаселённом острове выше ценились как раз дома под открытым небом.
Я позвонила уже третий раз, с безнадёжностью прислушиваясь к звукам за дверью и пытаясь убедить себя признать, что хозяина нет дома, когда с той стороны что-то щёлкнуло, звякнуло и в образовавшуюся щель выглянул любопытный вострый нос. То есть, выглянул, конечно, не он, просто на фоне этого носа остальные части лица я заметила не сразу, да и частей тех было немного -- светлый глаз под кустистой бровью в окружении глубоких морщин, дряблая щека и край бесцветного рта.
– - Дальней родни не имею, ничего не покупаю, денег нет, -- торопливо заверили меня из щели. Голос у хозяина дома оказался неожиданно приятный -- не дребезжаще-визгливый, каким разговаривают некоторые особенно вздорные старики, а глубокий, вкрадчивый, тихий. "Такой подошёл бы продавцу в ювелирной лавке", -- решила я, подняла вуаль и, удержавшись от улыбки, протянула мужчине загодя вынутый из багажа конверт.
– - Я по рекомендации, -- успокоила собеседника.
Длинный нос шевельнулся, пропал из щели на пару мгновений, потом появился вновь и велел: