Теотль Сухоруков
Шрифт:
Но тут нас спасло Белое воинство. Полтысячи лучников, расположившись на нижних ступенях пирамиды, ударили поверх голов щитоносцев. И это был тот самый ливень стрел, от которого невозможно укрыться. Даже каменные наконечники прошивали стеганые доспехи кулуаканцев, а у некоторых лучников имелись стрелы с жалящей медью и бронзой! Такие могли и щит прошить. Не навылет, конечно, но в щитовую руку входили глубоко.
Свежие подкрепления резко проредились, кто-то даже подался назад, не зная, как укрыться от неминуемой летящей смерти. Другие, наоборот, в отчаянии
Гигантский костер на пирамиде по-прежнему оставался единственным источником света на Колючем Холме. Астеки факелы не зажигали, ибо это можно делать только от священного огня. А для этого нужен ритуал. Но мы стояли стеной, вызывая сотни воплей проклятья, стонов и даже плача. Астеки с союзниками кидались на наши копья, страстно желая лишь одного: спасти себя и весь мир от гибели, от нашествия Цимимиме. Я же метался из стороны в сторону и при малейшем затишье начинал кричать в свой раструб, что жрецы астеков глупы, что солнце взойдет в любом случае, а боги ненавидят Теночтитлан за его кровавые ритуалы. Нападающие тут же начинали кричать гадости в ответ, но я в ответ скандировал:
— Солнце взойдет! Солнце взойдет! — мои воины дружно подхватывали, и наш боевой клич затмевал всё.
Атаки врага стали чуть более вялыми. Нет, астеки еще не сломились, просто вокруг нас лежали не менее двух тысяч тел. Почти не осталось земли, по которой можно идти на нас. Кто-то из лежавших еще дышал, но это уже не жильцы. Раненые, способные двигаться, отползали в заросли, и их число тоже шло на тысячи. Но вокруг нас по-прежнему находилось пять-шесть тысяч врагов. Усталых, измученных, но полных ненависти к нам. Я сеял сомнения в их головы, как мог. Но это просто слова. Они пустят корни в их головах только, когда сбудутся. Когда Тонатиу-Солнце взойдет над вулканами без их кровавого ритуала.
А до рассвета еще очень далеко.
— Слышишь? — Атотола ухватил меня за плечо.
Я перестал орать проповеди и прислушался. С запада то ли ветер гудел в печной трубе, то ли…
— Люди кричат, — уверенно сказал Пеликан. — Или поют. Дружно, слаженно. Много людей.
— А вот это уже из Теночтитлана, — вздохнул я. — Вот сейчас только всё начнется.
— Думаешь, много их?
— Не знаю. Собрать быстро войско в темном ночном городе трудно. А они спешат. Но не исключаю, что сюда все восемь тысяч идут. Или больше…
— Лодки! — раздался радостный вопль с пирамиды. — Вижу лодки!
Я метнулся наверх. Действительно: по черным водам стаей китов неспешно ползли еще более черные тени лодок. Уже совсем близко! Они явно поспеют раньше войска из Теночтитлана.
— Спина! — дико заорал я. — Найдите мне Отмеченную Спину!
Предводитель бесцветных появился быстро.
— Срочно найди своих бойцов, которые знают местность. Пусть прорвутся к берегу озера и встретят наши лодки. Мне сказали, что во второй группе будут золотые и твои бесцветные. Так вот: пусть твои ребята проведут их к западной тропе. Там скоро появятся астеки из Теночтитлана. Надо устроить засаду и напасть на них на марше. Внезапно! Но в бой пусть не ввязываются! Напали, порубали — и бегом к пирамиде!
— Я сам поведу! — рванул было Спина, но я его остановил.
— Нет! Ты нужен здесь. Там Теплый Ветер командует, он справится. Главное, отправь проводников, и пусть приказ передадут.
Спина нахмурился, но кивнул и исчез в бушующей толпе воинов.
«Успеют ли?» — кусал я губы, вслушиваясь в черную пустоту со ступеней пирамиды.
Приближение астеков из столицы услышали не только мы. Дружины Истапалапана и Кулуакана приободрились и усилили натиск. Войско Бога отбивало эти атаки достаточно уверенно. Но наши потери тоже росли. На пирамиде уже не хватало места, чтобы разместить раненых — я спустил лучников вниз. Стрельба белых стала чуть менее разрушительной.
И вдруг пение священных гимнов оборвалось криками, воплями и звуками стремительной битвы. Совсем близко!
— Да! — заорал я, не сдержавшись. — Успели!
Если Теплый Ветер действительно застал астеков на марше, растянувшихся по тропе, не ждущих удара — то сейчас золотые сеют там смерть. Главное, чтобы он не втянулся в бой, не увяз. В этом случае, его отряд уничтожат.
Истапалапанцы совсем прекратили атаки и всё больше смотрели себе за спину, где грохотали звуки внезапного сражения.
— Атотола! — позвал я князя. — Мне нужны твои воины, они все-таки самые бронированные. Выведи их из боя и собери в тылу на западной стороне. Сейчас Теплый Ветер начнет прорываться к пирамиде. Надо встретить его, обеспечить коридор.
— Понял! — хищно улыбнулся Пеликан.
Ему удалось вытащить около полутора сотен бойцов. Общий щитовый строй натянулся совсем тонкой линией, но пока не страшно: нападающие почти прекратили атаку. Истапалапанцы вообще чуть ли не спиной к пирамиде встали, ожидая врага из зарослей. И правильно ожидали. Только раньше по ним ударил «морской народ».
— Разойдись! — зычно приказал Атотола черным, стоявшим впереди.
Щитоносцы расступились, а на отвлекшихся врагов ринулся отряд, построившийся то ли колонной, то ли клином. Он одним ударом рассек толпу астеков, начали рубить их налево и направо, а в это время из кустов начали выбегать золотые и бесцветные, на плечах которых уже висело полное ярости воинство Теночтитлана.
— Быстрее! Назад! — орал я, срывая и так натруженные связки, но меня всё равно не было слышно. Да наши и так понимали, что надо «быстрее» и «назад».
Теплый Ветер умудрился потерять всего два-три десятка бойцов, так что войско Бога выросло более чем на тысячу. С другой стороны, несмотря на страшные потери, орда астеков увеличилась чуть ли не вдвое.
…Но они не нападали.
Вперед вышел жрец в жуткой маске.
— Безумцы! — гулко воскликнул он. — Умоляем вас: уйдите! Дайте совершить Связывание Лет! Ради ваших жен и детей, ради престарелых родителей! Спасите их! Уйдите! Или всё погибнет!
«А чего это он умоляет? — удивился я. — Откуда такое смирение?»