Терминатор 1965
Шрифт:
– Так вы буйный, Пётр Сергеевич?
– Боже упаси, но тут такой случай, всю жизнь перевернуло. Боялся, да. Мне замдиректора предложил на три недели в санаторий ведомственный, в «Коммунальник», пожить, нервы подлечить, опять же зазнакомиться с кем, там женщин много одиноких. Но я не стал кадровика дожидать, что было в сумку скидал и на вокзал.
– Понятно. Пройдите, пожалуйста в вагон начальника поезда, по связи уточним кое-какие вопросы и свободны.
– Конечно-конечно, – тут надо «испугаться» и засуетиться, – а сумку брать?
– Сумку? Да берите, вы же в Омске выходите?
– Точно так, в Омске.
– Ну и замечательно, пока
Ишь, бля, столица Сибири. Помнится во времена моей юности и зрелости Красноярск и Новосибирск выёживались, кто из них столичнее. А тут Омск главный. Да и хрен с ним. Патруль потопал дальше, у «зольдатиков» ещё предпоследний и последний вагоны в планах, а со мной в бригадирский штабной вагон пошёл один из танкистов, сержантов срочной службы. И патруль то интересный – молчаливый лейтёха и аж четыре рыла, мордатые деды, не салаги первогодки. Так, интересно, интересно.
Паниковать рановато, ну сколько их в поезде – максимум 8-10 человек. Другое хреново, если дойдёт до драки, придётся всех жестоко калечить и обозначится район где орудует супермен одиночка.
В бригадирском купе вольготно расположился такой же характерный цепкий опер, которому меня передал сержант-танкист. В уголочке нервничал высокий мужик в форме моряка торгового флота. Видел его во время стоянок – до Владивостока едет. Хм, а передо мной мент отпустил парня, из седьмого, кажется вагона, тот иркутятин, или из области Иркутской, не суть. Что интересно, рост около 185 сантиметров у иркутянина, да и у морячка примерно столько, даже 188. А у Игоря Владимировича Никитина аккурат 185, что мне чрезвычайно привычно и комфортно, только в это время рост за 180 считается гораздо выше среднего, не пошла пока волна акселерации. Так-так-так, алярм, тревога, не уж-то начали по приметам искать резидента.
– Что ж, Пётр Сергеевич, излагайте, что вас привело к нам.
Не стал придираться к мелочам и указывать оперу на далеко не добровольный «привод», равно как интересоваться его званием, фамилией и требовать прокурора. Что я, Шурик гайдаевский? Путаясь и волнуясь, пересказал по второму разу свою нехитрую одиссею обманутого мужа. Опер, поглядывал на сержанта, стоящего за моей спиной, очевидно сверялся с повествованием товарища Гаврилова. Зольдатик, кивал, это я в отражении окна зорким оком терминаторским видел.
– Сейчас, придёт ответ на наш запрос по адмиралу Макарову и с вами порешаем, Пётр Сергеевич, не переживайте.
– Маркин я, – сердито пробурчал торговофлотовец.
– Маркин, Макаров, какая разница, – благодушно отмахнулся оперативник, – какой ты моряк, далее не знаешь про «Севастополь, город русских моряков». Пётр Сергеевич, вы как, на гитаре умеете? Всё равно скучаем пока, на перегоне связи нет.
– Увы, не дал господь таланта. Как говорится, ни петь, ни рисовать.
– Бывает, – согласился милиционер, взял лежащую на столе гитару, повертел, вздохнул и поставил на ящик с железнодорожной радио станцией.
Бл, неужели пошла ориентировка на сбежавшего поэта и исполнителя, мол странствует Никитин по городам и весям Советского Союза, поёт песни собственного сочинения, за что получает беляши и яйца варёные от благодарных слушателей.
Хотя, что я знаю о системе сыска в СССР? Все познания исчерпываются прочтением увлекательных бестселлеров Даниила Корецкого про отважного и хитроумного сыщика Лиса – Коренева. Корецкий и про шпионов писал, но там откровенная лажа типа «Рок-н-ролл под Кремлём» с московскими
Но подготовленные, надо признать, мастера своего дела. Помните как Жеглов колол Кирпича, как брал на понт и задушевность? А тут сразу два Жеглова, первый пошёл завершать обход поезда, а второй – напротив сидит и отечески взирает то на меня, то на морячка.
– Командир, – не выдержал Маркин-Макаров, – ну какого рожна маринуешь? Подумаешь, не сошёлся во мнениях с соседом по олимпийской сборной.
Та-а-а-а-ак. Мент сидит спокойнёхонько, но в глазах чёртики играют, нехорошие такие чёртики. Гитара, моремана зацепили за олимпийский разговор, тягают в вагон бригадирский, ориентируясь на рост, на комплекцию. Стопудово меня ищут и циркуляр прислали, что внешность могу изменить. Не так, конечно, как я могу, супер-пупер киборг, а там причёску, цвет волос, прочие шпионские штучки…
– Далась вам эта Олимпиада, – вступаю в разговор, прокачивая опера, – понаплодили дармоедов. Нет чтоб камни таскать, раствор месить, дома строить, или трубы класть новые, чтоб не хламьё чинить, они прыгают да штанги тягают. И футбол дурацкое зрелище, у меня кум в Горьком живёт, обожает футбол, в Москву на стадион ездит, чтоб посмотреть.
– Неужто не интересуетесь, Пётр Сергеевич, – искренне удивился «силовик», – может, хоккей? Фирсов, Рагулин, Коноваленко?
– Ай, баловство!
Но тут ожила вагонная радиостанция и милиционер уступил место пожилому дядьке, очевидно, начальнику поезда. Тот начал щёлкать тумблерами и довольно быстро продиктовал данные Маркина Александра Александровича, прописанного в славном городе Владивостоке. Перекладывая бумаги бригадир на секунду, на миг приоткрыл чёткую фотографию Игоря Владимировича Никитина с мелким текстом под оной. Мне той секунды хватило. Итак, поздравляем, гражданин Терминатор, с объявлением во всесоюзный розыск. Особо опасен при задержании! Вооружён! Разрешается стрелять на опережение по конечностям, если точно убедились, что перед вами гражданин Никитин, постараться взять живым. Да, рост 185, да выдающиеся физические данные. Про вооружён приврали, конечно, для пущего страха. Не взял ни одного ствола у вырубленной группы захвата. Ибо не нужны пистолеты и без них на 20–30 метров обыкновенной монетой в глаз захерачу, мало не покажется. Сомневаюсь, что далее суперволкодав из элитного подразделения, в циклопа превратившись останется боеспособным и готовым выполнять задачу, а не свалится в болевом шоке.
Да-с, приехали. Не выпустят меня из вагона хваткие и цепкие опера. Начнут сейчас пробивать Петра Сергеевича Гаврилова и абзац. Взять что ли гитару и исполнить «арию Бекаса», ту самую «Я в весеннем лесу пил берёзовый сок». А потом гитарой по башке старшего группы. Там Ельцина гитарой захерачил, тут опера. Эдакий бандитско-шпионский почерк. И когда начну прорываться к границе, где гитару увижу – хватать инструмент и о лобешник преследователей разбивать.
Захватить вагон и даже поезд не проблема. Только что потом делать прикажете? На поимку такого волчары целый военный округ поднимут, не поскупятся. Я же, дурень не только Цвигуна «заколдовал», я и с министром обороны Гречко имел честь беседовать. Тот наверняка сейчас рвёт и мечет. Как же – самолично шпиёна к себе в кабинет вызывал!