Терновый венец офицера русского флота
Шрифт:
Легко быть джентльменом неделю, месяц, несколько месяцев, но годы — годы войны делали свое дело и калечили души самых лучших людей, — это Садовинский видел множество раз собственными глазами. И вот теперь все летит в бездну…
Белое движение не сможет выиграть эту битву распоясавшимся Хамом, если потеряны честь и мораль, а красные и побеждают именно потому, что они живут без чести и без морали, — понимал он.
Куда мы все летим? — спрашивал себя в эту новогоднюю ночь Садовинский, — и когда все это кончится?
Неимоверная усталость навалилась на него… Вся борьба, все тяготы и все принесенные жертвы показались ему напрасными, и весь 1919 год окрасился в трагические, черные тона…
Мы летим в преисподнюю, — ответил он сам себе. — В преисподнюю…
Минутная стрелка приближалась к полуночи. Что ж, прощай 1919 год с его неудачами и да здравствует новый, 1920 год!
Офицеры подняли тост: «За все лучшее, что ждет впереди…»
В своих мемуарах «1920» В.В.Шульгин, а он был в числе основателей Добровольческой (Белой) армии в ноябре 1917 года, писал о Белом движении следующие возвышенные слова:
«Белые — честные до донкихотства. Грабеж у них — несмываемый позор… Белые не могут грабить… Белые убивают только в бою… Белые не убийцы: они воины… Белые рыцарски вежливы с мирным населением… Белые тверды как алмаз, но так же чисты. Они строги, но не жестоки. Не одна капля крови не прольется лишняя… Белые имеют бога в сердце…
Белые не могут кощунствовать: они носят бога в сердце… Белые твердо блюдут правила порядочности и чести… Белые умирают, стараясь улыбнуться друзьям. Они верны себе, родине и товарищам до последнего вздоха… Белые не презирают русский народ…. Белые не уходят, они льют свою кровь за Россию…
Белые не интернационалисты, они — русские… Они русские, которые взялись за винтовку, только для того, что бы власть, такая же белая, как они сами, дала возможность всем мирно трудиться, прекратив ненависть… Белые не мечтают об истреблении целых классов и народов… Ведь они белые воины, а не красные палачи…»
Конечно, это была идеализация изначальной чистоты Белого движения. Но война есть война, и Белое воинство проявляло жестокость не только по отношению к комиссарам, командирам и солдатам Красной армии, но и к мирным жителям…
Среди части историков существует мнение, что основная трагедия Белой армии, как раз и была в том, что она воевала без остановки, без отдыха, без конца, то — наступая, то — отступая. Она работала и воевала без смены.
Тот же В.В.Шульгин писал: «Мы “отвоевали” пространство больше Франции, Мы “владели” народом в сорок миллионов с лишком… И не было “смены”? Да, не было. Не было, потому что измученные, усталые, опустившиеся мы почти что ненавидели тот народ… за который гибли.
Мы, бездомные, бесхатные, голодные, нищие, вечно бродящие, бесконечно разлученные с родными и близкими — мы ненавидели всех. Это отношение рождало свои последствия…».
Известно, что с 1919 года белогвардейские армии формировались уже на основе насильственной мобилизации под страхом расстрела
«…а эти действия вызывали “противодействие”… выражавшееся в отказе дать… “смену”.
Конечно, большевики — те добывали “смену” просто — террором.
Но ведь мы боремся с большевиками».
Белые армии выдыхались в борьбе за «единую и неделимую» Родину, а народ не торопился их поддерживать.
Видный советский и российский политолог и философ С.Г.КараМурза в исследовании «Гражданская война» прямо указывает: «Причина победы красных была в том, что белым становилось все труднее и труднее пополнять свою армию, и в 1920 г. число новобранцев в Белую и Красную армии находилось в соотношении 1:5».
Да, численное преимущество было на стороне красных, но до окончательной их победы было еще далеко…
Глава 5
Терновый венец. 1920 год
В конце января 1920 года Красная армия начала мощное наступление на всем протяжении Северного фронта — от Ладожского озера до среднего течения Северной Двины. Под этим напором войска Северной Области стали с боями отходить.
Штаб Белой армии заранее разработал подробный план отхода на Мурманск фронтовых частей в случае поражения, от наступавших красных. Но план оказался совершенно невыполнимым, особенно для белых частей, сражавшихся в глухомани Печоры и Пинеги. Это было связано, прежде всего, с нехваткой транспорта и невозможностью быстрого перемещения войсковых подразделений по лесным дорогам в глубоком снегу, при сильном морозе и ветре, полярной ночи и нехватки транспорта. Пройти пешим такие большие расстояния солдатам было физически очень тяжело, а порой и вовсе невозможно.
К сожалению план отхода войск на Мурманск не предполагал и не учитывал того, что Мурманский фронт сам может оказаться недостаточно прочным.
Когда в феврале 1920 года, красные перебросили с других фронтов войска, усилив наступление по всем направлениям, зашатался и Мурманский фронт.
Удар по белым был нанесен не только на фронте, но и в тылу — в Архангельске.
В городе за несколько недель до открытия губернского Земского Собрания началась активная провокационная кампания критики правительства Северной Области, как со стороны «социалистов», так и «демократов». Выпады эти в большинстве своем были беспредметными и и больше напоминали сведение личных счетов. На головы правительства яростно выплеснулась общая нервозность, охватившая не только горожан, но и политиков города.
Правительство Северной Области этого напора не выдержало и подало в отставку. Генерал Е.К.Миллер приложил все усилия, что бы члены кабинета все-таки остались на своих местах, до формирования нового правительства.
3 февраля 1920 года открылось Архангельское Земское Собрание. Оно не обладало никакой законной властью, было нелигитимным, так как не включало в себя ни представителей Мурманского края, ни подконтрольных белым областей Олонецкой и Вологодской губерний.
Председатель губернской земской управы П.П.Скоморохов, эсер, верховодивший в Собрании, сразу отставил в сторону все хозяйственные вопросы, составлявшие прерогативу земства, и превратил Земское Собрание в бурный митинг, яростно нападавший на правительство области и заявлявший о нецелесообразности дальнейшее борьбы с большевиками и вооруженного сопротивления Красной армии. Левая группа земских представителей во главе с П.П.Скомороховым настаивала на немедленном мире с красными, призывая солдат связывать своих офицеров, называя с трибуны Земского Собрания офицеров Северной армии «контрреволюционерами» и «белогадами». Призывы П.П.Скоморохова выплеснулись на страницы архангельских газет, немедленно распространились среди широкой публики и быстро дошли до солдатских масс.
Положение в Архангельске создалось напряженное. Из-за безнаказанности своих выходок «левые» сочли осторожность и выдержку генерала Е.К.Миллера, спокойного и уравновешенного по характеру человека, не желавшего обострять ситуацию, слабостью всего правительства. Земское Собрание, обнаглев, к ночи с 3 на 4 февраля приняло декларацию, в котором объявляло правительство Северной Области контрреволюционным, и требовало его немедленной отставки. Эта же декларация провозглашала Земское Собрание законодательным органом, который должен был сформировать новое правительство. Тут же Земское Собрание решило устроить манифестацию и передать ультиматум главнокомандующему.