Терпение дьявола
Шрифт:
А места на Малахите гиблые. И не только потому, что вышедший к обмелевшему озеру сталкер рискует влететь в аномалию или радиоактивное пятно – такие подлянки в Зоне на каждом шагу. Главная опасность долины – психотропное поле. Ее центром является находящийся неподалеку от озерной чаши старый научный комплекс, о котором достоверно известно лишь то, что в его глубоких подвалах скрывается одна из таинственных Z-лабораторий.
Узнать, чем именно занимался ее персонал до Чернобыльской аварии, пока не удалось никому. Единственное, что сохранилось в архивах, так это название пси-источника – излучатель Винокурова – до сих пор непонятно каким образом работающий прототип того самого
Попавший под «винокуровское» излучение человек в считаные минуты терял рассудок, полностью и навсегда превращаясь в зомби. Или, как говорят сталкеры, – муляж. Неизвестно, сколько таких бедолаг бродило и до сих пор бродит по Малахиту, но встреча с ними для морально неподготовленного человека чревата нервным срывом.
У муляжей нет осмысленной цели. Они просто бредут туда, куда их случайно развернул ветер или естественное препятствие вроде камня или дерева. Муляжи практически не испытывают чувства голода, но поскольку метаболизм остался прежним, то жизненно важные процессы в их организме из-за недостатка энергии довольно быстро прекращаются. Тело муляжа, неспособное к заживлению даже обычных царапин, гниет и через некоторое время приобретает абсолютно непрезентабельный вид.
Те, кто попали под излучение сравнительно недавно, еще обладают инстинктом самосохранения, некоторыми жизненными привычками и навыками стрельбы. И, случайно потревожив свежих муляжей, можно нарваться брюхом на выпущенную из давно не чищеного оружия дурную пулю. Но муляжи-старички, давно истратившие боезапас и потерявшие воинственность, способны разве что напугать, с придушенным сипением неожиданно выползая из-за кустов.
Иногда муляжи разной степени свежести забредали и в окрестности Агротеха. Когда Сапсан в первый раз увидел эти живые трупы, бездумно несшие свои разлагающиеся тела в несусветных лохмотьях, он особенно хорошо запомнил лицо одного из них.
Тот ходячий мертвец был безоружен и бродил, видимо, давно. Об этом говорили клочки уже не растущих, но еще державшихся на тонкой коже черепа волос, потемневшие зубы, выглядывавшие из-под сгнивающей кожи, и глаза, подернутые белой поволокой, съежившиеся от недостатка жидкости и каким-то чудом оставшиеся в обрамленных синюшной плотью глазницах. То еще зрелище.
Но все же долину озера Малахит муляжи покидали редко. Нынешняя опасность исходила от военных, которые не только защищали бункер от шастающих по округе тварей и муляжей, но и сопровождали ученых в их исследовательских рейдах. А сейчас с большой степенью вероятности можно было прогнозировать, что минимум одна научная группа наверняка выдвинется для изучения причин и последствий большого пожара, неожиданно возникшего в относительно тихом районе.
Обогнув вдоль подножия небольшую горку и пройдя через овражек, на дне которого скопилось множество луж, группа из девяти сталкеров и двух уголовников вышла к железной дороге, о которой говорил Шалый.
Ржавые рельсы, уложенные по высокой щебеночной насыпи, выворачивали с северо-запада и тянулись на юго-восток. Деревья и кустарник на насыпи не росли, но идти по ней было равносильно самоубийству.
К тому времени уже достаточно сильно стемнело, поэтому еще до выхода к железной дороге все включили налобные фонарики. В свете их светодиодных лучей было видно, что многие шпалы лежат изломанные, неестественно вдавленные или, наоборот, вырванные.
Осмотрев дорогу, Шалый сказал:
– Аномалиями истыкана, как еж иголками.
– И фонит зверски, – добавил Чиф, убирая счетчик радиации.
– Пусть фонит, – ответил
Сапсану доводилось ходить в большой группе, но с такой системой маскировки численности передвигающегося отряда он был не знаком. Возможно, это была придумка Шалого, и оставалось надеяться, что она окажется эффективной. Но лучше бы не пригодилась вовсе.
Мерно переваливаясь в такт шагам, четыре световых луча, под которыми скрывались одиннадцать человек, тронулись вдоль насыпи.
Лунный свет вовсе не пробивался сквозь густые тучи, и Шалый не спешил, тщательно осматривая каждый кустик. Но то ли им везло, то ли железная дорога служила своеобразным громоотводом, однако аномалии по пути не попадались – обочина насыпи, если не считать низкорослых кустов и кочек, была чиста. Хотя расслабляться все равно нельзя.
Сапсан поймал себя на том, что вовсе не тяготится ролью ведомого. А ведь именно по этой причине он всегда предпочитал ходить один или, если в паре, то обязательно ведущим. Сейчас же его грело осознание, что до сих пор ни один шаг не пропал впустую, а каждый пройденный метр делал дорогу к заветной цели короче. Ему было даже отрадно сознавать, что последние несколько часов он наконец-то идет в компании хоть и посторонних, но опытных людей. Сталкеров.
Однако он старательно отгонял от себя мысль, что его и зэков жильцы, скорее всего, расценивают как обузу. Лишний груз, от которого, случись что, не грех и избавиться. Нет, конечно, никто не будет пускать ему, Колоде и даже Питону пулю в лоб. Просто ситуации бывают разные. Особенно в Зоне. Как ни крути, а Шалый не говорил, до какого места он согласен вести за собой троих незнакомцев. По большому счету, бригадир вообще мог бросить их на произвол судьбы прямо после выхода из Жженых топей. И удивительно, что после филиала преисподней, организованной Питоном, он так не сделал. Значит, есть неплохие шансы пройти с группой до самого «Изотопа».
Вообще, с хозяином бара давно пора было познакомиться серьезно – негоже нормальному сталкеру за два года бродяжничества заглянуть на безопасную часть завода «Черномаш» всего лишь с десяток раз. И ладно бы по какой-нибудь серьезной причине, так ведь лень-матушка не давала. Набрал за пару дней с десяток «воющих камней» на Старой свалке, добавил к ним парочку «пустышек» из окрестностей Мрачной долины – вот, считай, и обеспечил неделю сытой жизни за Периметром. Знал бы тогда, что спокойная жизнь таким нехорошим боком повернется, – все тропы бы излазил, детально бы ознакомился. Профессор, даром что ботаник, а и тот Мрачную долину, Дикую землю и Малахит вдоль и поперек с братом истоптал.
Предлагал же Медведь расширять кругозор, с собой на Пустые склады звал. Нет, ему, Сапсану, спокойствие дороже. Может, оно так и правильно было. Тогда… Но скоро и Пустые склады пересекать придется, и по Рыжему лесу как-то пробираться. Хорошо бы артефакт Портосу сплавить, а потом патронов прикупить и карту нормальную. Ладно, будет день – будет пища. А пока…
– Стоять!
…А пока похоже, что у нас проблемы.
Нарушивший ночную тишину грубый голос раздался с другой стороны насыпи. Благодаря разлегшимся на рельсах аномалиям, которые немного исказили звуковые волны, окрик прозвучал, как «стоуяить». Однако его непреклонно-приказной интонации изменения не коснулись.