Территория нелюбви

Перова Алиса

Претензии Алекс я выслушиваю терпеливо и с улыбкой. Знаю, что на самом деле она очень рада мне помочь. С подобными просьбами к сёстрам я обращаюсь очень редко и делаю это не потому, что мне действительно нужна помощь, а чтобы девчонки знали, что я нуждаюсь в них. Жаль, Стешка уехала со своим классом на экскурсию, уж она бы обрадовалась. Но я не сомневаюсь, что и моя ворчливая Алька сейчас уже пулей собирается мне на подмогу и будет вместе со мной впахивать до седьмого пота и делать любую работу, какая бы блажь не пришла мне в голову.

И я это очень ценю, особенно учитывая строптивый и взрывной характер моей

сестры. Ведь в этом мире существуют лишь два человека, ради которых Алекс способна забыть о собственных интересах — это мы со Стешкой. И мне жаль, что Вадька утратил эксклюзивное право на внимание и любовь нашей рыжули. Он мог бы сделать её счастливой и нежной, но, по своему недоумию, сделал сильной и стервозной. С такой Алекс Вадику больше не справиться.

— Ладно, всё же один в поле — не трактор, так что скоро буду, — пообещала Алекс. — Кстати, Айка, а у тебя ведь та же бригада работает? Надеюсь, ты ещё не уволила того смуглого красавчика, похожего на греческого бога? С ним бы я тоже поработала…

***

Похоже, я всё же переоценила свои силы. И, казалось бы, совсем небольшой котлован!.. Но мы вдвоём так и не одолели его за день. Ребята сегодня ушли пораньше по случаю воскресенья, а Алекс давно умчалась встречать Стешку. На мамино благоразумие совсем нет надежды, а нам бы не хотелось, чтобы Настя встретила младшую дочь своей печальной балладой о давнем членовредительстве. Стеф такие откровения знать не обязательно.

Уже стемнело, и мне пора ехать домой, пока папа сам за мной не примчался. А я ведь сегодня хотела сделать красивый маникюр… Не успела. Может, завтра? Или потом, когда котлован добью… Да — всё же потом!

Прежде чем покинуть двор, я раскрываю сообщение Кирилла. Сегодня он прислал очень красивое фото — розовое озеро Хиллер — загадка природы. Пишет, что впервые туда добрался и очень захотел поделиться со мной этой красотой. А ещё спросил, люблю ли я путешествовать.

Обожаю!

Я уже ждала, что он спросит, в каких странах я успела побывать, и приготовила гордый ответ. Но у моего австралийца хватило ума не развивать эту тему. И, конечно, он спросил, как проходит мой день. Я хотела сразу ответить, что копаю котлован для пруда, но Алекс заорала, что я дура набитая, и отняла у меня телефон. А что такого? Мне что, надо было набрехать, что я крестиком вышиваю?

Так до вечера и не придумав достойного ответа, я прощаюсь с Ричардом, ласково глажу тоненький ствол дубочка и на подрагивающих ногах бреду к машине. Оглушительный раскат грома заставляет взвыть автомобильную сирену, а рыжая сетка молний красиво и жутко разрезает тёмное небо. Ливень обрушивается сразу, как из ведра, и в трёх шагах от «Пыжика» я успеваю промокнуть насквозь. В салоне я врубаю печку и музыку — красота! Всё, домой — к папе! Там сейчас Люся меня чем-нибудь вкусным накормит…

Дворники едва справляются с мощным потоком. До главной дороги мне остаётся метров сто по неровной грунтовке, когда я резко жму на тормоз, больно ударившись грудью об руль. Наверное, ёжик, гадёныш такой! Вот куда его хрен понёс в такой ливень? Ну, сейчас он у меня полетит, славя своё спасение. Вооружившись брелоком-фонариком, покидаю салон.

Самоубийцу я обнаруживаю не сразу. И это не ёжик. Крошечный чёрный котёнок прижимается к внутренней стороне

колеса, едва держась на тоненьких лапках. Он почти ничего не весит и совсем не сопротивляется, когда я беру его в руки.

Да откуда ж ты здесь, бедняга?

Не будь дождя, я бы отнесла его подальше от проезжей части, но сейчас… Я растерянно прижимаю к груди это чумазое продрогшее существо, и ловлю себя на мысли, что мы с ним в чём-то похожи. Котёнок не мяукает и безвольно обмякает в моих тёплых руках. Лишь внутри салона, при свете, я замечаю, что у несчастного отрублен хвостик, и кончик ещё продолжает кровить.

Кому и зачем такое пришло в голову?

Я дышу на кроху, пытаясь согреть.

Мир жесток, малыш, и таким, как мы с тобой, в нём бывает непросто. Но для тебя у меня есть хорошие новости — я знаю, кто с радостью о тебе позаботится.

Глава 19.1 Аика

Конец августа

Светофор подмигнул жёлтым глазом, и мой новенький глянцевый танк, а в миру Range Rover, плавно тронулся с места. Мой беспокойный пассажир снова напрягся и сгруппировался, уперев обе ладони в панель.

— Э, мелкая, куда ты, на хрен, перестраиваешься?! Туда смотри, ты его не видишь, что ль? — рычит Вадик. — Чёрт! Батя однозначно погорячился! Ну куда тебе такую махину, тебя ж из-за руля не видно! Ты хоть к габаритам привыкла?

Молчу.

— Айка, я что, сам с собой разговариваю, чего молчишь?

— Выбираю, куда тебя послать, утомил уже.

— Не, ну а че, норма-ально! У тебя ж братьев до хренищи, одного и послать не жаль…

Я воздела глаза к небу…

— На дорогу смотри! — прилетел незамедлительный приказ.

— Заграница тебе явно не на пользу, братец. Или ты там на факультете занудных звонарей учишься?

— Не гунди, мелкопузая, ещё пару деньков потерпи — и избавишься от неугодного заботливого брата, — ехидно пошутил мой друг и, по совместительству, родственник. — Всё путём, Айка, Вадик сделал своё дело — Вадик может отвалить.

Я улыбнулась, но промолчала. Откровенно говоря, мой прежний друг раздолбай был куда милее нынешнего старшего брата. Теперь же он решил разом наверстать упущенные полномочия и взялся опекать и поучать меня с таким пылким энтузиазмом, что приходится сдерживать постоянное желание послать его… в Санта-Барбару. Но обижать Вадьку мне всё же не хочется, ведь он примчался всего на неделю, хотя и опоздал к моему дню рождения на целых два дня. Но свою главную задачу он действительно выполнил — переоформил на меня дом.

Теперь этот дом только мой! Ну… не то чтобы совсем уж мой… Я по-прежнему в долгу перед банком, но это уже такие мелочи! Папа, конечно, порывался закрыть мой кредит, но я взбунтовалась. Теперь, в этом непривычном для меня комфорте, когда я вся, словно персик в сиропе, мне никак нельзя лишиться заветной цели. Ведь дом — это мой стимул, моя гордость и мой победный трофей. Почти восемнадцать лет жизни прошли в ежедневной борьбе за место под солнцем, и вот сейчас, когда солнца так много, я не готова сжигать за спиной мосты. И не посмею забыть, кем я родилась. И всех тех, кто был моими проводниками, учителями… Очень разными учителями.