Территория вторжения – 2
Шрифт:
– Выходит так.
– И куда же он, скажите на милость, в таком состоянии может уйти?
Иван пожал плечами.
Профессор тяжело вздохнул, поставил коробки на место.
– Вот и я не знаю. Не уверен, что он помнит, кто он и откуда. И куда же ему в таком случае идти? Он же захочет есть… а что он вообще ест?
– Я думаю, что он всеядный, как мы, то есть, как почти человек.
– Почти человек, – задумчиво повторил Запольский, – почти человек.
– Или не совсем животное, – поправился Иван, думая, что немного озадачил профессора этой фразой.
– В том-то и дело, дорогой
Он устало опустился на стул, пристально посмотрел в глаза замершему ассистенту, осененный какой-то неожиданной догадкой. Продолжил медленно, чуть слышно, заговорщицки.
– А потому мы не можем быть до конца уверенными в том, как он себя поведет – как человек, или же, как животное.
От этих слов по комнатке, находящейся на глубине шести метров, пролетел холодный ветерок. У Ивана волоски на руках встали дыбом, дорогой аппарат чуть не выпал из рук. И тут профессор добил его последней фразой, спускающейся до шепота:
– А что более вероятно, дорогой мой, что наш пациент сейчас и то, и другое одновременно. Он обладает разумом человека и инстинктами зверя. И ой как нелегко нам будет его найти… Ой как нелегко.
* * *
Сотовый пиликает и прыгает по столику. Дмитрий тянет руку, нащупывает его в темноте и, не глядя, нажимает кнопку приема вызова. Спустя несколько секунд он его отключает и спешно встает, перелезая через подружку.
– Кто это еще? – спросила она.
– Тебя не к-касается, – ответил Дмитрий. Он быстро, как в армии, одевается.
– Что значит «не касается»? Я тебе почти жена!
– Вот к-когда будешь женой, тогда я п-подумаю, отвечать тебе или нет, – сказал он зло.
Подружка сразу же замолкла и обиженно отвернулась к стенке. Единственное, что она знает, что ее дружок работает на каком-то секретном объекте охранником, и что он не имеет права разглашать служебную информацию. Ну и нашим легче, думает она, вновь погружаясь в сладкую дрему, меньше знаешь – крепче спишь. Главное, что он получает приличные деньги за свою работу, много времени проводит дома, и ей нравится с ним трахаться. А остальное ее на самом деле мало волнует, даже его небольшое заикание, к которому она почти уже привыкла.
Дмитрий открыл ворота, прыгнул на мотоцикл и выехал на пустынную сонную улицу. Его не беспокоит, что ворота остались открытыми, главное успеть заехать еще по одному адресу.
Специально для этого он делает небольшую петлю, свернув в переулок.
Вот знакомый дом, так же как и остальные, погруженный в темноту и тишину раннего утра. Он резко тормозит, кидает мотоцикл на шаткий забор, спешит к калитке. Она, как обычно, не закрыта, словно всегда ждет кого-то даже ночью. Двери в маленький неприметный домик так же распахиваются перед ним. Пробежав полумрак сеней, он оказывается в слабоосвещенной комнатке. У дальней стены в полумраке на кровати сидит человек, ожидая его. Дмитрию опять стало не по себе от его вида и взгляда. Не может он привыкнуть к этой уродливой огромной голове, всегда злобным маленьким глазкам под кустистыми бровями. Но его голос, словно не принадлежащий этому уродцу, звучит мягко и глубоко:
– С чем пожаловал, Дима, в такой ранний час?
Переведя дух, от волнения еще больше заикаясь, он ответил:
– М-монстр сбежал! М-может вам, Егор Иванович, это б-будет интересно знать?
– Как сбежал? – Егор поднялся.
– Я п-подробностей еще не з-знаю, – Дмитрий шагнул назад, – т-только еду в лабораторию, в-всех в-вызвали п-по тревоге…
– Это очень интересно, Дима, очень! – воскликнул Егор, судорожно сцепил ладони. – Это же… такое событие!
Он вдруг как-то нервно развел руки в стороны, вскинул взор к потолку, словно приветствовал приход мессии. Дмитрий, как завороженный, смотрел на него, но когда уродец неожиданно шагнул к нему, невольно вздрогнул и, запинаясь, отступил к стене, больно ударившись затылком. Егор приблизил вплотную горящие глаза, дыхнул в лицо чесночным перегаром.
– Представь себе, Дима, что огромное волосатое чудовище убегает из секретной лаборатории, где над ним производились генетические опыты! – голос его возбужден, глаза горят, руки дрожат. – И все население в панике, потому что этот монстр очень опасен! Очень! Он голоден, он вне себя от ярости, он просто весь состоит из злости и чувства мести ко всем двуногим!
– Э-э, Ег-гор Иванович, – неожиданно перебил его Дмитрий и стал спиной пятиться к выходу. – Вы извините, мне н-надо т-торопиться. Меня ждут.
– Конечно, конечно, Дима, иди, – снова спокойно и мягко сказал Егор, переведя взгляд куда-то в стену. – Держи меня в курсе, Дима. Это очень-очень важно.
– Д-да, конечно, Егор Иванович, – сказал Дмитрий, пытаясь открыть заклинившую дверь. – Обязательно!
– И да, еще, Дима!
– Д-да?
– Пожрать мне чего-нибудь привези потом.
– Х-хорошо. Как об-бычно?
– Да, хлеба, тушенки. И еще водочки! Обязательно! Это надо отметить, как ты считаешь?
– К-конечно, Егор Иванович! Я п-понимаю!
Егор, словно потеряв интерес к дальнейшему разговору, вернулся к кровати, грузно сел, погружаясь в свои мысли. Дмитрий, пользуясь моментом, смахнул со лба пот и исчез за дверями. Через пару секунд послышалось тарахтение мотоцикла, затихающее в утренних сумерках.
Чудовище на свободе, думал Егор, укладываясь обратно на постель, хотя сна теперь ни в одном глазу. Да и какой теперь может быть сон! Может, это как раз тот шанс, который позволит ему выйти из тени, вернуть себе власть, стать снова страшным и жестоким Уродом. Они должны вспомнить о нем! Теперь нужно хорошенько подумать, как он может использовать эту ситуацию в своих целях. И он уверен, что это не такая уж и сложная для него задача.
– Потому что… потому что, – глаза Егора заблестели, голос окреп, он вновь сел в постели, озаренный захватывающей идеей. – Потому что ответ прост – они очень похожи. Они оба – чудовища, уроды, изгои!
* * *
Слишком уж легко ему удалось пройти человеческий заслон. Но он понимает, что это не конец. Эти настырные твари будут преследовать его, чтобы вновь заточить в блестящую тюрьму, вновь утыкать его иглами и…
Что они хотят? Для чего он им нужен?