Территория вторжения – 2
Шрифт:
– Но мы же все объяснили, – защищался старший охранник.
– Да знаю, знаю. Вы ничего не могли сделать. Это-то меня и пугает. Если уж он прошел сквозь такие запоры, что ему стоит скрыться в лесу? – он повернулся к Бабакину. – Мы ведь даже не успели ему чип имплантировать…
– Кто же знал, Эдуард Янович, что он так вот раз – и сорвется с цепи? – оправдываясь, пожал плечами ассистент.
– Да-да, все верно…
– Но вы же говорили, что он ослаблен, – вставил Лузин. – Может он где-то недалеко, лежит себе без сознания…
– Не особо надейся! – перебил
У Лузина голова шла кругом. Слишком все это непонятно, слишком необычно. Слишком неправильно. Он отдает себе отчет в том, что обычные способы поиска могут ничего не дать. Тут нужны специалисты. Люди, которые занимаются отловом животных. Хотя, это… этот монстр даже не совсем и животное…
К семи подъехал последний из охранников Каменских Сергей. Чуть раньше – Полунин Дмитрий. Сейчас их стало шестеро, считая профессора и ассистента.
С грязно-серого неба упали первые капли, неуверенные и робкие.
– Черт возьми, – вздохнул профессор, вскидывая голову. – Только этого нам не хватало!
– Давайте разобьемся на две группы, – предложил Лузин, подзывая к себе остальных, разворачивая карту. – И прочешем ближайшие холмы. Здесь редколесье, ближайшая деревня за пять километров. Шансов, конечно, немного. Но вдруг нам повезет… Ты, – Лузин указывает на Антона, – пойдешь в этом направлении, – он обводит пальцем деревни Сергино, Азово и поселок Менделеево. А мы пойдем в сторону Шерьи и Шумихи, чтобы отрезать ему путь на трассу. Все ясно?
Все охранники молча кивают.
Под зонтиком подходят Запольский и Бабакин.
– Ну, уже что-то делаем? – спрашивает нетерпеливо профессор.
– Я предлагаю так, – сказал Лузин. – Я пойду с одной группой, вы, профессор – с другой. Со мной пойдет ассистент со своим аппаратом, ну и чтобы подсказать, как и что по поводу этого… чудища и ты, Дима. Во второй группе – остальные. Антон, ты там за главного.
– Хорошо, – отвечает Коротков, остальные согласно кивают.
– Постоянно поддерживаем связь, – продолжает Виктор. – При себе только самое необходимое. Имейте в виду – патроны сейчас в карабинах стоят с парализующим составом, но на всякий случай дополнительные – боевые – в отдельном магазине. Мало ли чего можно ждать от этого… короче вы поняли.
– Но это только в самом крайнем случае! – вставил многозначительно профессор. – Только в самом крайнем! Он нужен мне живой, всем ясно?
Все опять кивают. Профессор обводит их взглядом, вздыхает. Не знают, ребятки, что их ждет, ох, не знают. Потому что он сам – ученый, профессор-антрополог – не до конца знает чего ждать от этого получеловека-полуживотного.
– Ну, все! – сказал нетерпеливо Запольский, хлопая в ладоши, – Быстро собираемся в путь! Быстро, быстро!
Под зарядившим моросящим дождем, они прошли через искореженные ворота, где два полусонных техника, ругаясь, пытались восстановить поломку, разделились на группы и через минуту скрылись за деревьями.
К лаборатории ведет лишь одна проселочная дорога, не указанная на карте. Лузин прекрасно понимал, что лесной человек вряд ли воспользуется ей. Ему, наоборот, нужно уйти поглубже в лес, спрятаться, притаится до ночи. По крайней мере, он бы так и сделал. Это обычные люди ищут дороги и пытаются попасть в любой населенный пункт засветло. Лес – это стихия дикая. Лес – это для животных. Лохматого монстра он тоже сразу же приписал к животным, не смотря на таинственные характеристики выдаваемые учеными. И теперь, чтобы найти его, нужно разбудить в себе эти давно затертые цивилизацией инстинкты.
Небо из серого незаметно превратилось в свинцово-черное. Дождь усилился, струи воды, собираясь на ветках, стекали потоками, падали крупными каплями. Под ногами хлюпало. Какие уж тут следы? О собаках даже никто и не думает.
– А п-почему бы нам не сообщить властям, полиции, военным? – задает спустя час продвижения по лесу логичный, как ему кажется, вопрос Полунин Дима. – Они бы г-гораздо быстрее нас его нашли.
Лузин продолжал идти молча. Ему бы самому хотелось это выяснить. Бабакин не сразу понимает, что вопрос задан ему.
– Потому что, Дима, наша лаборатория секретная, – наконец ответил он. – О ней никто не знает, кроме персонала и руководства в Москве, – он остановился и пристально заглянул Диме в глаза. – Или кто-то знает?
Дима ошарашено заморгал, замотал головой. Капли дождя веером слетели с капюшона. За него вступился Лузин.
– Конечно, никто не знает, Ваня, мы же дали подписку о неразглашении, это уголовно наказуемое деяние!
– Так-то оно так, – не унимался Иван, продолжая идти, – но ведь есть подружки, родители… Какой соблазн рассказать о чуде-юде, которое лежит за решеткой в другой комнате.
Дима нервно сглотнул, шел молча глядя себе под ноги.
– Ну что ты к нему прицепился? – сказал Виктор. Чем дальше они углублялись в бесконечные перелески, ныряя в овраги, тем все меньше у него оставалось веры в то, что они смогут отыскать чудовище своими силами. – Ты лучше на вопрос ответь: почему военным и полиции нельзя знать? Что мы одни можем сделать?
– Да как вы не понимаете? – остановился Иван. – Это же чудо природы, неисследованный феномен, утраченная нить от хомо сапьенса!
Лузин пожал плечами: ну и что такого?
– Он не принадлежит себе! – продолжал запальчиво Иван. – Он принадлежит науке! Тем более именно этот экземпляр мы сами выходили, взрастили его, можно сказать, как родного сына… если бы не мы, он бы так и погиб. И тут он вдруг убегает…
– Ага, неблагодарный, – вставил Лузин. – Сбежал от нерадивых родителей. Больно ему нужны такие родители, что кормят через трубочку и держат за стальными решетками. Он же чело… ну, то есть, не совсем человек… ну, скажем, умное животное, привыкшее жить на воле. Как волк, например. Попробуй, удержи волка на поводке…